Страж империи (СИ) - Пекальчук Владимир Мирославович. Страница 30

А кроме того, у меня ведь прицел не на физическую подготовку.

Моя первостепенная задача – отсеять морально слабых, чтобы не тратить на них время. И заодно вселить в оставшихся веру в свою исключительность.

И вот мы шпарим по полю к лесу, а за лесом – река. Я бегу в такой же экипировке, как и все: во-первых, чтобы быть эталоном, живым примером, на который надо равняться. Во-вторых, мне и самому есть куда стремиться: во время «сафари» я много раз едва не сложил голову, а самые достойные противники от меня ушли. Такова обратная сторона моего рекорда.

Однажды я вернусь туда, чтобы продолжать начатое – и вернусь куда более сильным, чем был.

Спотыкаясь, поскальзываясь, падая и вновь поднимаясь, мы пересекли размокшее, превратившееся в кашу поле. Впереди – еще около пяти километров леса. Ветки хлещут по забралу шлема, деревья в окулярах прибора ночного видения кажутся причудливыми монстрами, спугнутые зайцы разбегаются во все стороны.

Мы сделали короткий привал, и я воспользовался паузой, чтобы посмотреть, кто держится хорошо, а кто сдает. Оказалось – хорошо держатся единицы. Леонид и Ярин – те самые два феномена, умудрившихся набрать более тысячи баллов при отборе – подустали, кто чуть послабее – те устали явно больше, а вот с «платниками» беда: кто просто упал, кто сидит у дерева. Глазами я отыскал Арлин: едва дышит.

Впрочем, минуту спустя именно она оказалась единственной, кто умудрился пошутить:

– Ребята, а помните те замечательные времена, когда по сирене мы только просыпались, но никуда не бежали в грозу в полной выкладке?

– И не говори, – отозвался Аристарх.

Я ухмыльнулся: «последний легкий день был вчера», гласит присказка, бытующая в учебках СТО Аркадии. Мои курсанты будут постигать ее смысл до самого последнего дня подготовки.

А потом мы побежали дальше через лес. Когда впереди показались лунные блики на воде, устал уже даже я, за остальных и говорить нечего. Впрочем, они еще не знают, что самое страшное только начинается.

Место один из инструкторов разведал заранее: неглубокий «залив» с каменистым дном. Я забежал в воду и побрел дальше, пока не погрузился почти по шею, затем оглянулся. Оказалось, за мной без промедлений последовала большая часть курсантов.

– Вам что, особое приглашение нужно? – крикнул я остальным. – В воду по шею!

– Проклятье, – пробормотал Варински, забредая в реку.

– Что такое, курсант? Водичка холодная?

– Не то слово!

– Ну, ты же в любой момент можешь это прекратить.

И вот мы стоим в воде. В очень холодной воде. Сквозь шум дождя по реке начинают пробиваться звуки клацающих зубов.

– А долго мы так стоять будем? – спросил Аристарх.

– Пока условный противник не прекратит поиски и не уйдет.

– Знаете, сэр, я бы предпочел драться, а не в речке мокнуть…

Я снова ухмыльнулся:

– Есть только одна проблема: оружие осталось в казарме, так что вести условный бой тебе нечем. Но ты можешь сгонять за ним на базу и вернуться.

– Нет, не побегу… Будет слишком большой соблазн застрелиться нахрен.

Повисло молчание, нарушаемое только шумом дождя и клацающими челюстями.

– Парни, х-х-хотите загадку? – спросил, стуча зубами, Рони Кайсан, весельчак и душа компании.

– Ну давай, – ответила ему Тая Бурах.

– Т-ты негров в-в-видела?

– Только на фотографиях.

– У них черная кожа, но белые зубы и белки глаз. А теперь угадай, что у них серое?

Несколько человек предложили свои варианты, вульгарные или не очень.

– В-все неправильно.

– Ну и что же у них серое?

– Хозяева.

Послышался смех.

– Кстати, сэр, раз уж зашла речь о драках, – дрожа от холода, сказал Сато Ярыгин, лидер отряда «красных», сам тоже из сильных курсантов, – что насчет особых способностей?

– А что насчет них? – спросил я.

– Мы не учимся ничему особенному. Только очень жесткая физа. В школах спецназа, кроме физподготовки, много чего преподают. Обучают магии, которую мы можем осилить… ну, могли раньше… А у нас тут – все физа да физа. Ни теории, ни огневой подготовки, ни тактики, ни особых способностей – сплошная физа и ничего больше. Признаться, у нас тут возникла жуткая гипотеза…

– Ну-ка, ну-ка?

– У некоторых из нас возникло подозрение, что тут идет банальный распил казенных денег, а мы здесь просто как прикрытие.

Вот это поворот! Впрочем, я моментально понял, что с «их» стороны такая точка зрения не имеет явных слабых мест.

– А что, министр Сабуров такими делишками грешит? – ухмыльнулся я.

– Вообще-то, нет, – стуча зубами, ответил Сато, – но нынешняя подготовка ставит в тупик всех, кто раньше учился в серьезных училищах.

– Ну так я тебя оттуда выведу. Все люди делятся на две категории: на тех, кто седеет при встрече с Порчей, и тех, которые в состоянии драться с потусторонними приблудами на равных. Шучу, в некоторой степени, но суть понятна, да? Так вот, мне известен только один способ собрать лучшую в мире команду зачистки: сломать и выдавить из нее тех, кто недостаточно силен духом и телом. Ты думал – сдал тесты и все, ты на борту? Да вот хрен там. Отбор продолжается.

Мы проторчали в воде полчаса, хотя голоса недовольства начали звучать уже через пять минут. Даже я потихоньку начал замерзать.

– В общем, дела такие: нам тут сидеть еще полтора часа, – крикнул я. – Но все может закончиться быстрее, если кто-то один сдастся и покинет учебку. Давай, кто тут у нас самый слабый, вылезай и иди домой, потому что впереди тебя ждет все то же самое, только хуже, хуже и хуже.

И тут кто-то в темноте запел похабную песенку про пастушку, у которой было три груди, и ее дела сердечные с кузнецом, у которого было только две руки. Вскоре одинокого певца поддержал еще один голос с порой клацающими от холода зубами, а затем запели почти все, кто знал слова.

Стоя по шею в холодной воде, я слушал, как поют мои курсанты, и думал о том, что раз у них хватает духа петь, то с ними, может быть, получится…

…И что гайки надо прикрутить.

К рассвету мы вернулись на базу – а к обеду половина курсантов выбыла из строя, кто с жаром, кто с простудой, кто с воспалением легких. Доктор Толоконникова высказала мне много нелицеприятных вещей на этот счет, но я остался доволен ночным купанием: никто не сломался. То ли курсанты сильны, то ли я плохо стараюсь…

– Не беспокойтесь, доктор, – ответил я, – что нас не убивает – то делает сильнее!

– Кастрированный кот с вами бы не согласился! – отрезала она.

Так или иначе, но мне не осталось ничего другого, как сделать выходной. Все равно целитель, которого нам прислали из столицы, за день не справится.

Надо будет придумать что-то более изнурительное, но менее вредное для здоровья.

Дни шли за днями, складываясь в месяц, потом второй.

Мои курсанты проявили неожиданную для меня стойкость: физическими нагрузками и почти полным отсутствием выходных мне не удалось сломать никого из них, потому я устроил неделю рукопашных боев. Минимальная защита головы и паха, капы в зубы, жесткие перчатки – и вперед. Рукопашный бой утром, в обед и вечером.

Прогресс кое-какой тоже наметился: колоссальный разрыв между «платниками» и обычными курсантами сократился.

Пресса и СМИ про нас на какое-то время забыли, чему я был только рад, но моим постоянным спутником стала скука. В общем-то, все, что мне оставалось – тренировать курсантов и самого себя, изучать материалы по своему профилю и отслеживать новые тенденции.

Несколько раз за эти два месяца произошли террористические акты культистов, но на периферии, в столице и окрестностях все оставалось как обычно. Оно и неудивительно: именно там СБ работает активнее всего.

Какое-то развлечение случилось один раз, когда километрах в пятидесяти объявился довольно старый одержимый, нападающий только ночью и стремительно отступающий в дремучий лес.

Мне это сообщил лично министр по телефону.