Пьяная вишня в шоколаде (СИ) - Онежина Мира. Страница 6

В приёмной Ксения была одна. Увидела его и улыбнулась, но так печально, что сердце вдруг сжалось от желания прижать её к себе и утешить. Голову пронзила мысль. Ведь единственное правильное решение — это предложить Ксении стать его невестой. Причём не временно, как планировал с другими, а постоянно. Макс женится на Ксении, удочерит Алису, и у них будет настоящая семья.

Максим знал Ксению столько, сколько себя помнил. Помнил её совсем маленькой девочкой, которая бегала по двору в ситцевом в горошек платье и в красных колготках, их приходилось постоянно подтягивать. Безотцовщина. Жили бедно, но девочки Николаевы всегда были чистенькими и опрятными. Потом Ксения выросла в нескладного угловатого подростка с тонкой шеей и пушистыми каштановыми волосами. В старших классах она вдруг расцвела и превратилась в прекрасную девушку, нежную и лёгкую, как экзотический цветок.

И Максим влюбился. Однажды увидел, как она возвращалась из булочной, и вдруг посмотрел на неё другими глазами. И пропал. Любил её до самозабвения, караулил у класса и во дворе. А Ксения ничего не замечала. Он панически боялся себя выдать, искал правдоподобные причины своего присутствия рядом. Если бы она узнала, как сильно Максим влюблён, то не стала смеяться, как другие, нет, она начала бы избегать встреч. И тогда он бы точно умер, ведь не видеть её даже день было большим горем. При встрече он весело говорил ей «Привет!» и мог сколько угодно болтать ни о чём. Но после её ухода слышал, как гулко стучит сердце, и чувствовал, как рубашка прилипла к спине.

Они выросли и окончили школу, а он всё стеснялся своего большого чувства. Не мог пригласить её на свидание и дать понять, как она ему нравится. И опоздал.

Тот день, когда он увидел свою Ксюху с другим, стал самым ужасным в жизни. Она шла по двору в белом сарафанчике, а вечерние солнечные лучи запутались в её волосах, казалось, она вся светится изнутри. А рядом шёл долговязый белобрысый парень, ничем не примечательный. Она держала его за руку и смотрела на него с такой любовью, что Макса замутило.

Он смирился. Сдался сразу, не сделал ни единой попытки изменить положение. И даже не показал виду, как ему больно.

Влюблённое сердце застыло.

Он сразу переехал в пустующую после смерти бабушки квартиру. Но он всё знал про Ксению. И о том, что она вышла замуж за того «белобрысого», и о рождении дочки. И всегда при упоминании её имени он чувствовал боль в области грудины. Со временем, правда, эта боль притупилась. У него стали появляться подружки, которые вытеснили образ первой возлюбленной.

Жизнь отдельно от родителей оказалась не такой радостной, как он думал вначале. С одной стороны, никто не контролировал, когда и с кем он пришёл и ушёл, во сколько лёг спать и сколько друзей завалились в гости. Это радовало. Но, с другой стороны, на него вдруг обрушились все бытовые проблемы. Оказалось, чтобы что-то съесть, надо вначале что-то купить, приготовить, а потом ещё помыть посуду. И так каждый день. А есть ещё одежда и обувь, которую надо стирать и мыть. На уборку в квартире Макс сразу махнул рукой. Ну кому нужен порядок? Уж точно не ему. А вот хорошо поесть любил всегда и сильно страдал без приготовленной еды. Но свобода дороже.

Время от времени в его берлогу совершала набеги мамаша. И сразу всё вокруг преображалось, как по волшебству. Она так быстро и ловко справлялась с беспорядком, как фея из сказки. Всегда готовила много еды, чтобы хватило на несколько дней, и уезжала. После этого некоторое время его жилище имело достойный вид, но без поддержания порядка всё быстро возвращалось на круги своя и квартира погружалась в хаос.

Были в его жизни дамочки, которые изъявляли желание поселиться у него. Макс не препятствовал этому вторжению. Но надолго никого не хватало, хозяйственным рвением современные девушки не страдали. Самое интересное, что сценарий развития отношений почти не менялся. Сначала барышня с чемоданом в руке и победной улыбкой на лице переступала порог квартиры, потом пыталась приучить его к порядку, через какое-то время маленькие размолвки перерастали в крупные ссоры. Смирившись с невозможностью изменить стиль жизни Макса, барышня собирала вещи, поджимала губы и, затаив обиду, возвращалась к себе домой.

В периоды отсутствия женщины всё свободное пространство занимали друзья. И тогда хаос увеличивался, как после нашествия варваров. И опять приезжала мамаша и наводила порядок. Последние несколько лет свои набеги она сопровождала недовольным ворчанием. Желание женить сына с каждым годом увеличивалось. Она не уставала говорить, что стала старая, чтобы приезжать и ухаживать за ним, пора бы уже переложить все заботы на плечи молодой жены. Но Макс знал, что мать лукавит.

Несмотря на солидный возраст, Римма Георгиевна оставалась активной и деловой. Она продолжала преподавать в институте, а в свободное от работы время призывала к порядку жилищную управляющую организацию, дворников, уборщиц и продавцов ближайших магазинов. Когда Макс восклицал, что мамаша ещё «коня на скаку остановит», Римма Георгиевна меняла тактику. Она начинала причитать, как сильно хочет понянчить его детишек, что у всех её сверстниц внуки ходят в школу, радуют своих бабушек достижениями в учёбе и спорте. А вот ей-то похвастаться нечем, так как сынок до сих пор не подарил радость стать бабушкой и совсем не думает о своей старой матери. И всё в том же духе. Макс решил, что раз уж жениться всё равно придётся, пусть это будет Ксения.

***

Макс подъехал к старой панельной пятиэтажке, в которой жила подруга детства. Сегодня утром он решил подвезти её до работы. Лучшего способа поговорить трудно себе представить — в дороге минут сорок, а если будут пробки (очень вероятно), то и того больше. Дело деликатное, надо, чтобы никто не мешал.

Макс поднялся на третий этаж и нажал на звонок. Дверь открыла мать Ксении.

— Здравствуй, Максим, — приветливо поздоровалась она.

— Здравствуйте, — он растерялся и замолчал.

— Дочь уехала, — сразу догадалась о цели его визита Светлана Николаевна, посмотрела на часы и покачала головой, — тридцать минут назад.

Макс расстроился, теперь придётся ждать до вечера. А ведь ещё вчера даже не думал о Ксении, а сегодня промедление в несколько часов кажется невыносимым.

— Что-то случилось? — встревожилась Светлана Николаевна. — Проходи, не стой на пороге, — она открыла широко дверь и сделала приглашающий жест.

— Я навещал родителей и решил подвезти Ксению, — соврал Макс и вошёл в квартиру.

— Позавтракаешь с нами?

— Нет, спасибо, я уже поел.

— Максим, — обратилась Светлана Николаевна. — Ты мог бы передать бутерброды Ксени? Она сегодня проспала, не успела позавтракать, убежала на работу голодная.

— Конечно, без проблем, — обрадовался Макс. Теперь был повод подняться в приёмную.

— Ты проходи, а я сейчас быстро всё заверну, — Светлана Николаевна скрылась на кухне.

Макс топтался на месте, когда в коридоре появилась Марина. В руках она держала большую толстостенную кружку со смешной коровьей мордой. Маленькая, светленькая, совсем не похожая на Ксению. Только глаза у сестёр одинаковые — большие, карие.

— Ты на работу не опоздаешь? — спросила Марина, подперев плечом дверной косяк. Во взгляде вызов, губы недовольно поджаты.

— А ты в школу не опоздаешь? — в тон ответил Макс.

— Вообще-то, — ехидно начала Марина, — летом каникулы.

Она смерила его презрительным взглядом. Макс невольно улыбнулся, так комично было выражение её юного лица. Марина по-своему истолковала улыбку и рассердилась ещё больше.

— Зря ты лыбишься. Я давно окончила школу и даже институт.

— Да? — искренне удивился он. Сколько же лет младшей сестрёнке Ксении? С чистым, без косметики, лицом, пушистыми всклокоченными волосами она выглядела совсем юной.

— Что припёрся с утра? — грубо спросила она.

— О! — выдохнул Макс. Похоже, в этой семье воспитывали только Ксению.

— Решил приударить за сестрой? Разве ты не знаешь, что она — замужняя женщина? — набросилась Марина, как коршун на мышь. — Это неприлично!