Мой босс, соперница и я (СИ) - Иванова Ольга Владимировна. Страница 14

— Ванька уже, увы, безнадежно женат на своих компьютерах, а вот с тобой еще можно что-то сделать.

— Для начала сделай что-нибудь с этой Ликой… Если энергию некуда девать.

— И сделаю, — вдруг заявила Полина. — Есть у меня идейка. Не зря же я с Соней пришла.

— При чем тут Соня? — не понял Никита.

— Вообще-то, я собиралась оставить ее у тебя на несколько часиков, а сама наконец сходить в салон, — призналась Полина.

— У тебя что, нянек нет? — отозвался Никита с долей возмущения. — У меня, к твоему сведению, встреча через сорок минут…

— Во-первых, Соня сама захотела прийти, потому что очень соскучилась по любимому дяде, который уже второй месяц не заходит в гости, — ничуть не смутившись, ответила сестра. — Да, солнышко?

— Да! — охотно подтвердила племянница и послала ему воздушный поцелуй. — Очень-очень соскучилась. Никитосик мой любименький…

— А, во-вторых, я теперь знаю, кто посидит с Соней, — продолжила Полина. — Твои помощницы. А мы их проверим на стрессоустойчивость. Да, солнышко? Проверим же?

— Проверим, — согласилась «солнышко», принимая воинственный вид.

И Никите отчего-то стало очень жаль своих помощниц, даже Лику.

— Только офис не разнеси, ладно? — попросил он племянницу, понимая, что противостоять этой идее бесполезно.

Полина и Соня — банда, которую в их семье опасается не только он, но даже мама. И это не говоря уже о муже Полины, который предпочитает прятаться от своих «любимых девочек» на работе и показываться в доме только тогда, когда хотя бы младшая ушла спать.

— Не разнесу, — пообещала Соня. — Все будет оки-споки…

Лика нервно поглядывала на дверь Акулова и все время ерзала на месте. Я не могла понять причину ее такого ярого любопытства: ну да, сестра генерального пришла, что здесь особенного? Дочка ее, конечно, забавная в своей детской непосредственности. «Мой Никитос!» — ее счастливый крик до сих пор стоял в ушах и вызывал улыбку. Никитос… Видимо, они близки с Акуловым, раз его такое обращение даже не смутило. Интересно, почему у него самого нет детей? И был ли он когда-нибудь женат? Впрочем… Кто знает? Может и был, и даже дети есть, только он с ними не общается. Мужчины вообще после развода не стремятся поддерживать отношения с бывшей семьей, за редким исключением, конечно же. Возможно даже, что его жена и дети остались в Питере, где он сам раньше жил… Тогда все становится еще более логичным…

— Еще раз здравствуйте, девушки! — дверь генерального распахнулась, явив его улыбающуюся сестру. — А у нас к вам будет просто огроменная просьба.

За ней в приемную вышел сам Акулов с племянницей.

— Татьяна, Лика, — произнес он, в отличие от сестры, с серьезным видом, — необходима ваша помощь. Моей сестре Полине нужно срочно отлучиться на несколько часов. Сам я, как знаете, тоже уезжаю. Поэтому поручаем вам приглядеть за Соней.

— Привет! — Соня помахала нам рукой.

— Привет, — улыбнулась ей я. Посидеть с ребенком? Ничего страшного. Тем более она уже не младенец, значит, найдем чем занять.

У Лики в этот момент на лице сменилось несколько эмоций: от удивления, раздражения до прежней напускной любезности.

— Здравствуй, дорогая, — сладко пропела она, уже войдя в роль. — Я с удовольствием пригляжу за тобой.

— Да, Лика, — вставил Акулов, — Соня больше будет на вас, потому что у Татьяны есть важная работа. Татьяна, я жду информации по третьей компании…

— Да, конечно, я все помню, — кивнула я. — Сообщу, как только так сразу…

— Спасибо… Я на связи. Поэтому, если что, звоните мне…

— Да, вот мой телефон тоже, — Полина взяла с моего стола цветную бумагу для заметок и быстро написала свой номер. — Если вдруг что случится или будут вопросы — звоните. Постараюсь вернуться к часу, то есть как раз к обеду… Всем пока!

— Пока! — помахала им Соня.

Но как только дверь за ними закрылась, ангельское выражение ее лица сменилось на шкодливое. Она повернулась к Лике и потерла ладошки:

— Ну и чем мы займемся?

Та на миг растерялась, но быстро нашлась:

— Может, чаю сделать, дорогая? У нас есть печенье… И конфеты.

— Можно и чай, — согласилась Соня и стала стаскивать с себя шапку, затем куртку. Бросила все это на кресло Лики и сама забралась в него, плюхнувшись прямо поверх одежды.

— Давай лучше повесим, а то помнется, — предложила я и, поднявшись, забрала у нее из-под попы куртку.

— А у тебя вкусные духи, — деловито похвалила Соня, когда я наклонялась над ней. — А у тебя нет, — выдала она следом Лике, которая вернулась с чаем.

— Почему? — Лика была явно задета таким откровением. — Это, между прочим, Дольче Габбана, последняя коллекция.

— У моей бабушки такие, — отозвалась невозмутимо Соня, осторожно отхлебывая из чашки. — Никите они не нравятся. Я видела, он, когда обнимал бабушку, скривился, а потом тихо сказал моей маме, что бабушке нужно подарить новые духи, не такие резкие, а то ими задохнуться можно. И мне они тоже не нравятся, — она смешно наморщила нос.

— А что еще дяде Никите не нравится? — Лика подставила к столу свободный стул и села рядом с девочкой. — Или, наоборот, нравится?

— А зачем тебе? — Соня хитро прищурилась. — Жениться на нем хочешь?

— Нет, ты что? — Лика сделала большие глаза, одновременно подвигая к девочке вазочку со сладостями. — И правильно говорить, не «жениться», а «выйти замуж». Девушки замуж выходят, понимаешь? А я — нет, конечно же, не хочу жениться… То есть выходить замуж за твоего дядю. Просто… Просто он мой начальник, и я не хочу, чтобы он злился. Не хочу его расстраивать. Так что ему не нравится?

— Блондинки, — выдала очередной перл Соня, а я чуть не хохотнула в голос, еле сдержавшись и вовремя включив кофеварку, которая сразу загудела, заглушая мой смешок. Да уж, Лике сегодня не везет с беседой… Но информация про не-любовь к блондинкам интересная. Значит ли это то, что ему нравятся брюнетки? Или же все-такие рыжие?..

И снова мои мысли потекли не туда, пришлось себя одергивать и возвращаться в реальность.

А в реальности Соня обнаружила на столе Лики косметичку и, пока та приходила в себя от нового откровения, решила ее изучить.

Она проворно достала оттуда зеркальце, помаду и тотчас применила их по назначению: жирно, с нажимом нарисовала себе ярко-розовые губы и причмокнула, оценивая результат.

В это мгновение наконец пришла в себя хозяйка

— Нет! Не трогай! — взвизгнула Лика и попыталась было забрать ее у девочки, но, заметив испуг на лице той, чуть сбавила обороты. — Не надо, милая, — произнесла уже более мягко, хотя в голосе и сквозили напряженные нотки, — там все очень дорогое…

— У моей мамы тоже все дорогое, но она дает мне смотреть свои помады, — девочка пожала плечами. — Ну ладно, если тебе жалко, давай пойдем погуляем…

— Куда? — облегчение так и сквозило на лице Лики. Косметика, кажется, была спасена, и теперь моя соперница готова была на все что угодно, только бы на нее не позарились снова.

— К дяде Ване, — предложила Соня.

— Дядя Ваня? — Лика бросила на меня взгляд утопающего.

— Люда расскажет, как его найти, — заверила ее я.

— А, может… Ты сходишь? — предложила она меня.

— Нет, что ты, — я с повышенной деловитостью стала рыться в ящике своего стола. — Ты же слышала, у меня задание от генерального…

— А давай я сделаю?

— Что сделаешь? Переговоришь с испанцами?

— Нет, но… По почте могу. Через переводчик, — произнесла Лика, совершенно не стесняясь.

— Нет, — усмехнулась я удрученно. — Лучше я это сделаю. Через рот. Или через клавиатуру. А ты сходи к дяде Ване…

Соня вылетела из приемной первая, Лика без всякого воодушевления поплелась за ней. Однако к дяде Вани они так и не попали. Не прошло и десяти минут, как из главной приемной донесся жуткий грохот, затем визг и крики. Я, бросив все дела, ринулась туда.