Ночь. Лифт. Два Босса (СИ) - Безликая Янита. Страница 37

Они мне нужны. Даже больше, мне необходимо услышать искреннее раскаяние, чтобы на душе стало легче. А не вот “это” сквозь зубы. Словно не извиняется, а одолжение делает.

— Зоя, я такой дурак, — произнес и опустился на колени.

Марк на колени.

Сначала я растерялась, но всего на долю секунды, пока не взглянула в глаза.

Это же дешевый приемчик, да, милый? Думаешь, я растаю?

— И как тебе, стоять на коленях пред шлюхой? — усмехнулась, сложив руки на груди, наблюдая за сменой эмоций на лице Марка.

— Ты не шлюха.

Приподняла бровь, скривив губы.

— Зоя, то, что я сказал, это не совсем…

— Заткнись! — прервала поток вранья, от которого начало лихорадить. — Ты сказал то, что думал. Не нужно врать!

Хотела захлопнуть дверь прямо перед его носом, сил не было все это выносить.

— Да, я думал так, но не насчет тебя. Насчет неё, — сжал губы, в глазах сталь.

Сколько эмоций. Он хочет добить меня?

— А я разве лучше неё? — шепнула, нависнув над мужчиной.

Раздражало, что несмотря на мой гнев хотелось приласкать паршивца, провести пальцами по его лицу, наклониться ещё ниже и поцеловать.

— Вас нельзя сравнивать. Ты совершенно другая.

— Если бы я была для тебя другой, ты бы не повел себя так. Не вывалил бы на меня столько дерьма с таким презрением. И если ты думаешь, что постоять передо мной на коленях и извиниться будет достаточно, чтобы я простила, то ты ошибаешься.

— Что ты хочешь? Я сделаю все.

— Всё? — изобразила заинтересованность.

— Всё, что только захочешь.

Марк мгновенно расслабился, наблюдая за мной снизу вверх.

— Есть кое-что, чего я сильно хочу, — добавила в голос щепотку неуверенности.

— Смелей, детка, я сделаю все для тебя.

Самоуверенный козел.

Улыбнувшись, провела пальцами по щетине и приподняла подбородок выше. Наклонившись к нему, почувствовала его дыхание на губах. Горячее, манящее, дыхание, которое хотелось попробовать на вкус. Сократить оставшиеся миллиметры и поцеловать, закрыв глаза; представить, что не было тех слов… Но нет, я не могу.

Сосредоточившись на его глазах, заметила, как в них плещется триумф. Так и ждет, когда я попрошу то, чем он может откупиться. Неужели можно подумать, что я продамся?

— Я очень хочу… — шепнула, облизнув губы.

— Чего? — подался вперед, не сводя глаз с моего язычка, медленно скользящего по верхней губе.

— Чтобы ты исчез из моей жизни, — проговорила страстно и с отвращением оттолкнула Марка, выпрямившись.

Какое же удовольствие наблюдать за мимолетной растерянностью, осознанием и злостью.

— Знаешь, мне кажется, я хуже сестры, — заметила вслух, медленно растягивая губы в ядовитую усмешку.

— И чем же? — Марк злился, Марк был в бешенстве, поэтому больше не было соблазняющего тона или заискивающего взгляда, только задетое эго.

— Она бы попросила что-нибудь, а не сделала это…

Звук хлесткой пощечины разнесся эхом по подъезду. Ладонь обожгло, а по венам словно растеклась лава. Обида грозила вот-вот вырваться наружу. Жгучее желание наносить удары за ударами, истерично крича, поглощало все мое существо. Но моя сдержанность спасла от эмоционального падения. Смирив на прощание Марка брезгливым взглядом, захлопнула дверь.

Трясло, губы задрожали, а глаза наполнились влагой. Слушать, как он встает и уходит, было нестерпимо больно.

Я знала, что унижение такие мужчины, как он, не прощают. Знала и все равно поступила так. Сожгла мосты.

Ему ведь стоило просто быть искренним. Не вставать на колени, а обнять и шепнуть, что сожалеет, что был на эмоциях, что больше такого не будет. Что любит и не хочет потерять.

Закрыв ладонью рот, зажмурилась и осела на колени, сгибаясь под тяжестью эмоций. Сколько времени я провела так, борясь с мыслями об ошибке. Сколько корила себя и ругала за слабость, не произнося при этом ни одного слова вслух.

Но я была бы не собой, если бы осталась так валяться возле двери и мысленно выть. Пришлось встать и направиться в душ.

Неплохо день начался, черт побери.

Ален

Офис.

Пять часов после встречи Марка и Зои.

— Так и будешь продолжать со мной не разговаривать? Мы на работе, Ален. Перестань вести себя, как маленький обиженный ребенок.

— Если кто из нас ребенок, так это ты, — заметил, не отрывая взгляда от монитора.

Марк выругался и отошел от меня, сев за свое рабочее место. Я кожей ощутил его тяжелый взгляд.

— Мы с тобой никогда так не ссорились, — голос мужа был наполнен печалью.

Отстой.

Тяжело вздохнув, выпрямился на кресле, потирая усталые глаза. Бессонная ночь не могла пройти бесследно для работы. И, как назло, новая сделка сорвалась. Сиди теперь разбирай ошибки, а потом разжевывай их на совещании.

А так хочется к злюке, обнять девочку, приласкать. По хорошему нужно дать ей время отойти, остыть, но и тут Марк уже успел отличиться. Это талант так косячить.

— Ты никогда не вел себя, как скотина, по отношению к женщине. Даже со шлюхами не разговаривал так, как с ней, — все же произнес очевидное.

— Я уже извинился, — произнес сквозь зубы.

— И лучше бы ты этого не делал. Извиняться нужно тогда, когда понимаешь, в чем ты был не прав. Ты же пошел простым путем и решил использовать ту же стратегию, как с Мишель. Хотел убедиться, что они одинаковые? Что ты прав?

С каждым моим сказанным словом желание врезать мужу ещё раз усиливалось.

— Осуждаешь? Тебе проще, ты не знаешь всего…

Да сколько можно?!

— Я в курсе, что Мишель поменяла нас на восьмидесятилетнего старика! — перебил Марка. — Я в курсе и про остальные грязные поступки, которые ты от меня скрывал. Твоя проблема в том, Марк, что ты не поговорил со мной обо всем, не облегчил боль. Ты закрылся, продолжая в одиночку вариться в дерьме. Стал параноиком. И не удивительно, что дерьмо стало выходить наружу. Жаль, что рядом оказалась Зоя, она точно не заслужила тех слов.

Марк замолчал, ошарашенный моими словами.

— Ты знал? — тихо пробормотал, я едва расслышал.

— Да, почти сразу. И я не понимаю, зачем убиваться ради такой твари. Мне было больно, не спорю, как и тебе. Только я решил оставить это в прошлом, а ты до сих пор не отпустил. Это потому, что ты её до сих пор любишь? — спросил прямо.

Если быть честным с собой, то я боялся этого. Мишель в прошлом, и я туда возвращаться не намерен.

— Что? — возмутился муж, брезгливо поморщившись. — Не люблю я эту суку.

— Но до сих пор болит?

— Да, — неохотно ответил.

Я промолчал, потому что устал повторять одно и тоже. Марк непробиваем.

— Что мне делать, Ален? — переборов гордость, спросил спустя минуты молчания.

Я даже удивился. Приподнимая брови, посмотрел на мужа, словно у него выросла вторая голова.

Марк редко позволяет себе такое. Он же сильный, выносливый, самостоятельный, зрелый, мать твою! Попросить совет, да зачем? Открыть душу ведь стремно.

— Я испугался, понимаешь? — тем временем продолжил муж.

— Кого? Неужели эту маленькую дерзкую девочку?

— Сильную, смелую, страстную, — с полуулыбкой добавил Марк.

— Смешную, хитрую, стервозную.

— Да, она меня пугает до усрачки, — хохотнул.

— Тем, что влюблена в тебя? Или тем, что ты влюблен в нее не меньше меня? Помнится, и от меня ты бегал месяцами после моего признания, — оскалился.

— Ты ещё вспомни, как я тебе врезал после первой ночи, — закатил глаза.

— Если честно, я ожидал удара, когда начал тебя соблазнять. Твоё лицо после первого поцелуя это..

— Прекрати, я же просил не вспоминать, — застонал, откидываясь назад на кресле.

— Ты покраснел.

— Иди в жопу.

— Так значит, ты зассал? — подвел итог.

— Испугался, что все повторится. Секс, совместное проживание — это классно. Зачем говорить про чувства? Зачем все портить?

— Потому что это нормально — признаваться в любви. Ты же признаешься мне и с удовольствием слушаешь мои признания.