Рагнарёк. Книга 2 (СИ) - Пылаев Валерий. Страница 51

В конце концов, если бы он действительно мог переломить ситуации каким угодно силовым методом — сделал бы это уже давно.

Я достал из внутреннего кармана куртки сложенную вчетверо бумажку. Грубую копию той, что мне вручил на кончике копья Ошкуй-скальд. Никаких обещаний, никаких предложений… вообще никаких слов. Даже без подписи. Одиннадцать циферок — как и все сильные мира сего, Сивый умел быть лаконичным.

Впрочем, что еще можно в моем случае сделать с номером телефона, кроме как позвонить?

Выдохнув, я нажал на кнопочку с нарисованной зеленой трубкой. Сивый ответил почти сразу — то ли удачно оказался не занят… то ли специально сидел и ждал, когда я позвоню.

— Здравствуй, Антон.

— Откуда вы знаете, что это я? — Я на всякий случай огляделся по сторонам. — Здравствуйте, Павел Викторович…

— Этот номер есть у пяти человек, включая тебя, — Сивый устало вздохнул. — И четверо у меня, естественно, записаны… И давай уже на «ты».

— Давайте без давайте, — тут же отозвался я. — У вас есть, что сказать?

Закрыться. Не дать сократить дистанцию. Не дать залезть в душу — такие, как он, умеют делать это быстро и незаметно.

— Как скажешь, — усмехнулся Сивый. — У меня есть, что сказать, Антон. Но на всякий случай уточню — от денег, которые я мог бы тебе предложить, ты откажешься?

— От денег я откажусь. — Я неторопливо зашагал к Ленинградскому вокзалу. — Будет обидно, грустно — но откажусь.

— Жаль, Антон. Честно — жаль. — Мне показалось, что Сивому даже не пришлось изображать сострадание в голосе. — Я ведь и правда не хочу тебе ничего плохого, но…

— Но придется, да? Не получилось купить — хотите запугать?

— Нет, Антон. Я не собираюсь тебя запугивать, — ответил Сивый. — Просто иногда действительно куда лучше взять деньги, чем открывать черный ящик. Ты знаешь, что там?

— Нет. — Я прижал телефон к плечу ухом и полез за сигаретами. — И вы тоже не знаете, Павел Викторович.

Похоже, этот мой выпад попал в цель. И если на все остальное у Сивого уже был готовый ответ, то здесь ему явно пришлось задуматься — заговорил он не сразу.

— И я не знаю, Антон, — Сивый не стал спорить. — Но у меня есть куча умных программ и целый штат аналитиков. И все они однозначно утверждают, что ключ к Системе Алекса Романова — это с большой долей вероятности очень опасная штуковина. Подумай сам — если бы все это работало без перебоев, разве старик стал бы этим делиться?

— Как знать. — Я пожал плечами. — Алекс показался мне странным. Не выжившим из ума, не психом — но странным. Очень.

— Ты его не знаешь, Антон, — вздохнул Сивый. — А я — знаю. Куда лучше и куда дольше тебя — ты уж прости. И он вовсе не был тем дедулей-одуванчиком, которым умел казаться. И его наследие вполне может оказаться грандиозной подставой.

— А вот это как раз ни для кого и не секрет, Павел Викторович. — Я почувствовал, как мои губы сами растягиваются в улыбке. — Думаете, я верю, что в этой железке спрятаны все разгадки и Всевластие без побочных эффектов?

— Думаю, что не веришь. — Сивый на мгновение смолк. — Голова болит, Антон? Сильно?

Вирт-синдром? Ну да, сильный аргумент. Только работает в обе стороны одинаково.

— Терпимо, Павел Викторович, — ответил я. И тут же с мстительным удовольствием прибавил: — А у вас?

— Болит, Антон. Очень болит — я все-таки постарше тебя, здоровье уже не то. Но у меня хорошие таблетки, и еще денек-другой я выдержу… А теперь представь себе перегрузки, которые получит твой мозг, если все-таки сможешь меня победить.

— Представляю. — Я похлопал себя по карманам в поисках зажигалки. — Но разве я могу обречь на такие страдания несчастного родственника.

— Не паясничай, Антон, — буркнул Сивый.

— Ну так и вы не паясничайте, Павел Викторович. — Я уже почти готов был расхохотаться. — Если бы эта фиговина гарантированно убивала мозги, вы бы не стали за ней гоняться. Она вам нужна. Наверное, даже нужнее, чем мне.

— Да, нужнее. — Сивый в очередной раз охотно со мной согласился. — И я знаю, что буду с ней делать. Знаю, какую пользу она сможет принести. Знаю даже, сколько и как именно я смогу на этом заработать, хоть это и не так важно… А ты, Антон?

— Вот только не надо идеологических споров, Павел Викторович. Счастье для всех, бесплатно, чтобы никто не ушел обиженным? — Я прикусил зубами фильтр сигареты. — Так не бывает!

— А платно и для некоторых — еще как бывает. — Сивый заговорил быстрее — похоже, испугался, что я просто повешу трубку. — Я знаю, что ты мог подумать, Антон. Что бессмертие для человечества, это опасно и несвоевременно, что…

— Да что вы от меня вообще хотите? — не выдержал я. — Думаете, я уже не обдумал это все вдоль и поперек? Я даже допускаю, что вы справитесь, что не обвалите все к чертовой матери…

— Тогда — почему? — Сивый едва не сорвался на крик. — Почему ты уперся, как баран, Антон?

— Да потому, что я и есть упертый баран, Павел Викторович. И я не хочу, чтобы вы победили, чтобы все это досталось вам. Просто не хочу, и все.

Странно. Я уже сто раз задавал себе все эти вопросы — и каждый раз придумывал что-то заковыристое. Что-то, во что сам не мог поверить до конца — а теперь настоящий ответ вдруг появился легко и непринужденно.

— Ладно, — выдохнул Сивый. — Как ты понимаешь, здесь мне возразить нечего.

— Приятно слышать. — Я зашел в здание вокзала — на улице стало слишком ветрено, и я почти перестал слышать голос в динамике телефона. — И это все, что вы хотели мне сказать?

— Нет, Антон. Я не знаю, зачем все это тебе, но оно явно нужно кому-то еще… И я даже догадываюсь — кому, но переубеждать тебя не буду. — Сивый сделал паузу. — Потому что это все равно бесполезно. Ведь так?

— Именно.

— Тогда мы имеем, что называется, неразрешимый конфликт интересов. И оба, разумеется, проигрываем…

— Проигрываете вы, Павел Викторович. У меня больше осколков, я сижу за крепкими стенами, и на меня работает время. А у вас…

— Значит, ты уже собрал все оставшиеся семь?.. — Сивый подождал несколько мгновений и продолжил. — Можешь не отвечать, это уже не имеет особого значения. Если тебе интересно, у меня — три. Но я пока еще не проиграл. Я могу завалить стены города пушечным мясом, Антон — его у меня достаточно. И я попробую убить всех, кто тебе дорог.

— Но это не значит, что вы сможете победить, — отозвался я. — И я уж точно не собираюсь сдаваться.

— Я понимаю. И поэтому у нас только два варианта, Антон. — Сивый говорил неторопливо, будто объясняя что-то неразумному ребенку. — Первый — бойня, которая угробит все, что еще осталось живого.

— А второй? — поинтересовался я.

— Поединок. Без подстав, без обмана. Ты и я — никаких лишних жертв. Победитель получит все.

Я едва не выплюнул сигарету.

Сивый сам предлагает решить дело по-мужски, устроив хольмганг?.. Собирается драться своими руками, а не рассчитывать на топовых игроков уровня сорок плюс? И никаких интриг, никаких многоходовочек — только честное рубилово?!?

— Без подстав? — усмехнулся я. — Вы сами-то в это верите, Павел Викторович?

— Да, Антон. Думаю, ты уже заметил, как все складывается. Мы в любом случае будем сражаться, потому что так уже решила Система. Но так мы сможем хоть немного ее обмануть. Ты сохранишься своих друзей, а я… Знаешь, мне не очень-то хочется править пепелищем. В это ты поверишь?

— В это — поверю. — Я пожал плечами. — В честность с вашей стороны — вряд ли.

— Ну, я в любом случае не смогу доказать тебе, что я не верблюд. — Голос Сивого вдруг зазвучал немыслимо, мертвецки-спокойно. — Но ты все-таки подумай, Антон. Аналитическая программа выдает пятьдесят один и восемь десятых процента на мою победу в бою один на один. Если мы продолжим сражаться у стен — врать не буду — шансы чуть побольше у тебя. Пятьдесят два процента ровно. Но если ты выберешь этот вариант, погибнут почти все — с обеих сторон.

— И вас это правда тревожит, Павел Викторович?