Господин изобретатель. Часть II (СИ) - Подшивалов Анатолий Анатольевич. Страница 32

Пока мне снимали гипс, я думал, что вечерним поездом доберусь в Москву только послезавтра ночью, деда уже похоронили, не успел на похороны и мне останется только поклониться свежей могиле. Успела ли приехать Лиза, или у гроба никого из близких родственников, кто любил деда, не было? Николая и Ивана я такими не считал, конечно, были его деловые партнеры, из Купавны многие приехали, так что проводить деда в последний путь было кому…

Гипс сняли, но рука так и осталась согнутой в локте под прямым углом, доктор сказал, что потом она разработается, но надо будет этим заниматься, он потом объяснит, что надо делать. Мне помогли одеть рубашку и мундир, дали бумаги, что я в отпуске по лечению и должен вернуться в ВМА (написали, что через месяц, но просили приехать пораньше). Руку я устроил на черной косынке-перевязи и в таком виде, поблагодарив всех за помощь и сочувствие, отправился к себе на квартиру, и, дойдя до нее, и оставшись один, заплакал, причем совершенно по-детски, как ребенок, потерявшийся в толпе. Потом успокоился, положил в саквояж смену белья, пару сорочек и пистолет, подаренный Софиано, все же приеду ночью, мало ли кому придет в голову напасть. Посмотрев наличность, обнаружил оставшиеся в квартире 200 рублей и в портмоне было около сорока мелкими купюрами и серебром, но до Москвы и на гостиницу хватит, а там заеду в банк. Успокоившись, провожаемый сочувственным взглядом хозяйки (ей уже сказали о моем несчастье, когда приходили за мундиром), я поехал на вокзал. Взял билет и, поскольку, до поезда оставалось еще много времени, пошел в ресторан. Есть мне не хотелось, но как-то время скоротать надо, поэтому взял рюмку водки и немудреную закуску.

В поезде я дремал, как это делал три с половиной месяца назад Агеев, получив «отлуп» от невесты. В Москве я остановился в «Метрополе», принял ванну, с наслаждением оттирал руку от ороговевшей под гипсом кожи. Рука была жалкая, с атрофированными мышцами, но все же слегка сгибалась в локте, то есть анкилоза [83] локтевого сустава не было, плечо я пока старался не задействовать. Утром с помощью коридорного оделся, оставив ему четвертак за помощь, посетил парикмахера, который подровнял мне усы и бороду, а также подстриг покороче. Сначала я хотел совсем сбрить бороду, но подумал, что деду бы это не понравилось и оставил ее пока.

Доехав до дома на Рогожской, зашел в ворота, которые были нараспашку и, никем не встреченный, поднялся в свою комнату. Там царил полный кавардак, книги были выброшены из шкафа, ящики стола выпотрошены, как будто происходил обыск, ну прямо как в фильмах про зверства НКВД. Я прошел к кабинету деда и еще не доходя до него, услышал через неплотно притворенную дверь громко спорящие голоса, показавшиеся мне знакомыми:

– Давай вскроем, я знаю нужного человека, он подберет отмычку или сделает ключ, – я узнал голос дяди Николаши.

– Ты что, – ответил братец Иван, – белены объелся, здесь же полицейская печать и замок секретный.

– Ну и что, не удастся открыть, так этот человек вырежет замок, все заберем из сейфа, вроде и не мы это были, на дворню свалим, – предложил Николаша. – Только надо всех услать из дома. Вот сегодня ночью и вскроем.

Я решил тихонько выйти из дома, обернулся и увидел дедова дворецкого.

– Ах, Александр Павлович, горе то какое, – громко запричитал дворецкий, – покинул нас Иван Петрович, царствие ему небесное и земля пухом.

Ну вот, не удастся взять «сладкую парочку» с поличным. На шум из комнаты выскочили родственнички.

– А, это ты, щенок, под дверью подслушиваешь – заорал Николаша, – вышвырни его отсюда (это он дворецкому).

– Не так то просто вышвырнуть царского советника и потомственного дворянина, кавалера орденов Империи, – ответил я. – А на каком основании ты здесь хозяйничаешь и грабить собираешься?

– Я – наследник, – ответил Николаша, что хочу, то и делаю, – а ты, хоть и чиновник, здесь никто.

– Это по какому праву ты наследник, по завещанию что ли? – не поверил я своим ушам.

– Нет никакого завещания, а я сын покойного, имею все права, – подбоченился Николаша, очень довольный, что осадил наглого щенка.

– А как же твоя старшая сестра, Елизавета Ивановна? – спросил я. – Вы хоть ей телеграмму дали?

– Куда телеграмму? В монастырь что-ли? – рассмеялся Николаша. – Ведь Лизка – монашка, а невестам Христовым деньги не нужны.

– Лиза – не монахиня, постриг она не принимала, обет не давала, – огорошил я Николашу и Ивана, увидев как у них лица вытянулись, а у Ивана даже рот открылся, – имеет первоочередное право наследования при отсутствии завещания. А, может, есть завещание, так хоть что-то по нему вам отходило, а теперь – ничего не будет.

– В печке оно сгорело уже – подал голос Иван.

– Ну и дураки вы, еще и под суд пойдете, – обнадежил я горе-наследничков, и, уже обращаясь к дворецкому, – вызовите околоточного и скажите, что грабителей поймали.

Услышав, что они грабители (а кто же еще), родственнички было бросились на меня, но увидели направленный ствол.

– Ну-ка, мордой в пол и быстро, – приказал я.

Николаша растянулся на полу, он знал, что я шутить не буду, а вот братец рыпнулся и пришлось выстрелить так, чтобы пуля у него рядом пролетела, тогда и он растянулся рядом с дядей. В таком виде их и застал околоточный, тот самый, кого дед «прикармливал». Он отдал честь и спросил:

– Ваше высокоблагородие, что случилось, почему стреляли?

– Да вот, пришлось защищаться от грабителей, договаривались вскрыть сейф и свалить все на слуг.

– Так он же – наследник, – околоточный показал на Николашу. Сейф, конечно, опечатан, следствие идет, так всегда бывает при скоропостижной смерти богатого человека. Но, видать невтерпеж было..

– Никакой он не наследник. Вот, братец мой признался, что завещание было, но они его нашли и сожгли, видно там доля малая им полагалась, а захотелось все хапнуть. Только вот не учел горе-наследничек, что второй экземпляр завещания у нотариуса хранится, так что этих прошу отправить в тюрьму (не только за попытку грабежа, но и за нападение на государственного чиновника и дворянина, то есть, меня) а вас попрошу проехать со мной к местному нотариусу. Кроме того, даже в отсутствие завещания есть наследница первой очереди – старшая дочь покойного, а ее даже не оповестили телеграммой о смерти отца.

Я спросил, посылали ли телеграммы Лизе, услышав, что не посылали, написал текст на немецком и на французском и попросил отправить телеграммы на адрес Университетов срочным тарифом в Цюрих и Париж, соответственно. Дал дворецкому 30 рублей и приказал отправить человека на телеграф, немедленно. Потом вернулся околоточный и я попросил его проехать со мной к нотариусу. Узнав у дворецкого, что за нотариус вел дела деда, мы поехали к нему в контору. Открыв сейф и найдя там запечатанный сургучом конверт, нотариус сказал, что, действительно, у него хранится второй экземпляр завещания, но он может вскрыть его только в присутствии всех родственников. Околоточный сказал, что часть родственников, возможно, приведут в кандалах, поскольку они задержаны за попытку вскрытия опечатанного сейфа, самовольное вторжение в жилище и распоряжение не принадлежащим им имуществом в отсутствии лица, имеющего право наследования, а также за нападение на государственного чиновника и родственника покойного. Материалы будут направлены в суд, который и примет решение.

Итак, завещание существует, но огласят его после приезда Лизы. Дела деда по заводу пока ведет его душеприказчик, такой же как он, купец первой гильдии, старообрядец, после обеда он пожалует к нам в дом и расскажет все по производству. Я попросил дворецкого прибрать в доме, чтобы было не стыдно встретить гостя, а потом пошел на Рогожское кладбище, где мне показали свежую могилу. Дед, что же я теперь буду делать без тебя!

Глава 10. Завещание

Пришел дедов душеприказчик [84], очень набожный купец первой гильдии, тоже, как и дед, рогожский строобрядец. Он долго крестился на икону и бил поклоны, поминая ушедшего Ивана Петровича. Потом, после обильного обеда, он открыл большую книгу, вроде той, что в мое время называли «амбарной» и предоставил мне знакомиться в рядами цифр, периодически показывая счета и накладные. То есть, я понял, что дела велись скрупулёзно и ни копейки не пропало. Из этих цифр следовало, что спрос на ТНТ и СЦ растет просто по экспоненте, что являлось хорошей новостью, а плохой новостью было то, что при таких темпах спроса, сырья на них осталось на две недели. Купец пояснил, что резервный счет у Управляющего почти исчерпан: закупки сырья на действующее производство, выплата жалованья, и, самый главный источник расходов, – строительство новых заводов, где уже были возведены стены цехов под крышу и до начала дождей требовалось их перекрыть – это срочные работы и они требовали привлечения рабочих и закупки материалов, что и было произведено. Работы велись днем и ночью, при свете костров, до снега требовалось закрыть цеха перекрытиями, вставить окна и двери и начать внутренние работы. Еще одной неприятностью была остановка выпуска ПАСК и АСЦК – в реакторах, которые пришлось сделать из обычного котлового железа, внутренняя стенка была изъедена коррозией и дальнейшая работа под давлением грозила взрывом. В общем, надо ехать в Купавну и лично во всем разбираться. К сожалению, моих личных денег в банке хватит, чтобы обеспечить работу завода и строительство максимум на две недели, даже с учетом прибыли от продажи готовой продукции. Так что, если не удастся вывести дедовы средства из-под секвестра, грозит остановка завода, прежде всего выпуска ТНТ и СЦ, потеря репутации надежного торгового партнера и все вытекающие отсюда проблемы. Придется занимать деньги под залог дома и лавок…