Господин изобретатель. Часть II (СИ) - Подшивалов Анатолий Анатольевич. Страница 41

И самая главная жалоба: про пулеметы – интенданты сказали что «нет и все» от слова «нет совсем», а мне они нужны не сами по себе, а для вооружения абиссинской армии, так как в ближайшее время предстоит война Менелика с итальянцами. Черевин спросил, откуда у меня такие сведения, я ответил, что просчитал вероятность на уровне математической логики [105] и она весьма высока. Итальянцы отобрали у Абиссинии побережье, а Менелику, как в свое время Петру Великому, необходим выход к морю. Менелик не будет ссорится с французами и британцами, так как те сильны, а итальянская армия – традиционно слабая, они только песни красиво поют, но хотят колониальных захватов, поэтому предпримут поход вглубь абиссинской территории – вот и «казус белли» готов: если обе стороны желают воевать, война неизбежна. В таком случае, лучшим подарком Менелику будут пулеметы и ручные бомбы. Конечно, это всего лишь вероятность, но рано или поздно, война неизбежна и она может случиться во время пребывания миссии в Абиссинии. Черевин помолчал в трубку, я понял, что генерал размышляет, похоже, что такой поворот дел не предусматривался, планировался обычный дипломатический поход с целью установления двусторонних отношений, и, как максимум, освобождение Лаврентьева, если он жив, конечно. Потом генерал сказал:

– Вот что, Александр, я доложу государю о твоих соображениях, поскольку это, некоторым образом, меняет наше представление о ситуации. Будь на месте, в Москву пока не возвращайся, завтра я передам тебе решение через Обручева.

Назавтра я, как и приказано, появился в Главном Штабе, дежурный сказал, что я могу находиться на своем месте в разведочном отделе, так как «ревизоры» навсегда съехали. Зашел к адъютанту Обручева, чтобы знали, где меня искать, до полудня слонялся из угла в угол и глядел в окно, не зная чем себя занять, а вдруг примут решение отменить экспедицию, а я уже настроился на поход. А, будь, что будет, сдам расшитый мундир и уйду со службы, займусь своим заводом, буду строить новые цеха, поселок для рабочих, стану кем-то вроде Морозова, а то и меценатствовать начну вроде Саввы Мамонтова, картины скупать, вот вроде в это время во Франции импрессионисты по цене уличной грязи (то есть стоимости холста и красок) – соберу приличную коллекцию, надо, конечно, продвигать новую моду, но с этим я как-то справлюсь, по примеру брата Ван-Гога (говорят, что больше усердствовала жена брата, отдавая работы художника различным музеям бесплатно), но пример – налицо. Наконец, в четверть пополудни раздался звонок и адъютант пригласил меня к генералу.

– Да, Александр Павлович, развили вы деятельность, все Военное Министерство с утра ваши планы обсчитывает – личное поручение Ванникову от государя. И мы, Главный Штаб тоже пришли к выводу о вероятности войны Абиссинии с Италией. Так что, миссия ваша меняется и вы получаете более широкие полномочия. В помощь вам будет выделен военный интендант Министерства, он направится в Одессу, чтобы там не задерживали формирование груза и от нас – офицер Главного Штаба, капитан Акинфиев Валерий Сергеевич, ваш помощник по военно-стратегическим вопросам.

Все, что вы заказали интендантам и еще закажете, будет идти по бюджету Военного Министерства, кроме того вы получите 8 горных орудий калибром 2,5 дюйма конструкции Барановского, со складным стальным лафетом, приспособленные для транспортировки во вьюках. Орудия приедут с расчетами, которыми будет командовать артиллерийский офицер – барон фон Штакельберг Людвиг Матвеевич, штабс-капитан. Все необходимое артиллеристы будут транспортировать в Одессу сами.

Еще Обручев заметил, что не все в Министерстве и Штабе разделяют мою точку зрения. Основные аргументы против: итальянцы оказывали помощь Менелику против сомалийских племен на юге и против суданцев на западе его страны, поскольку Абиссиния находится в исламском кольце. Если с сомалийцами удалось справиться благодаря их раздробленности и племенной разобщенности, то суданцы спаяны учением Махди и представляют собой не только военную силу, но и оказывают негативное религиозное воздействие на подданных негуса, исповедующих ислам. С точки зрения этих офицеров, Менелик уважает своих итальянских союзников и не посмеет выступить против них.

Я возразил, что наши офицеры не учли того, что Италия не прочь продолжить свою экспансию вглубь материка, а это мало согласуется с мнением негуса о самом себе как самодержавном и независимом властителе.

– Тем не менее, принято решение несколько усилить вашу экспедицию, даже если война не состоится, – ответил Обручев, задумчиво глядя в окно на кирпично-красный Зимний, – иначе, при очевидной военной угрозе, этой экспедицией руководил бы генерал. Да и вам, Александр Павлович, лишняя вооруженная свита, надеюсь, не помешает. В любом случае, весь избыток оружия назад везти вам не придется, оставите себе только штатное вооружение, пулеметы, пушки и бомбы будут даром государя негусу.

Пошел знакомиться с Акинфиевым, первое впечатление сложилось не очень-то: довольно высокомерный и заносчивый офицер, впрочем, обратив внимание на моего Владимира с мечами, он несколько сбавил апломб, но все же во всем его облике читалось непонимание того, что его поставили под начало какого-то статского. Ладно, посмотрим, что ты запоешь, капитан, когда увидишь меня в статусе полномочного посла. Для начала – отдал ему указания по комплектованию вооружения и снаряжения, обязательно – подбор подробных карт района. Вот этим-то и сбил спесь со штабиста, оказалось, что никаких карт и кроков [106] для Абиссинии просто не существует. Тогда напряг капитана составлением примерного маршрута следования по гражданским источникам, велел прочитать все об Абиссинии и представить мне докладную записку на московский адрес не позднее, чем через две недели.

Приказал составить примерную схему с указанием населенных пунктов, расстояния между ними, источников воды и состояния дорог (думаю, что вряд ли справиться, но пусть попробует). Сказал, что я уже был в Географическом обществе, но пусть сам туда зайдет, вдруг ему повезет больше, чем мне. Узнав, что капитан свободно владеет французским и английским, попросил прочитать соответствующие иностранные источники, опубликованные воспоминания и дневники путешественников по Африке. Экспедиция на контроле у государя, поэтому все плюшки и плюхи будут соответственные: или грудь в крестах или голова в кустах. Это еще больше нагнало тоски на капитана, судя по появившемуся в его глазах отчаянию, боюсь, как бы он не отказался под благовидным предлогом от нашего предприятия.

Вернулся домой и застал там портного, мило беседующим с хозяйкой о тайнах кройки и шитья, за чашкой чая с вареньем. Он привез готовый парадный мундир, вицмундир и летний белый мундир с укороченным летним пальто, фуражку летнюю, треуголку и лаковые штиблеты с белыми перчатками. Сразу прикрепили на правую сторону парадного мундира два ордена – Владимира с мечами и Станислава (нет, все же надо прикупить дубликат Владимира с мечами, а то снимать замучаешься, его же и с сюртуком положено носить, и с вицмундиром тоже). На рубашку со стоячим воротником «а ля Георг V» повязал новую Анну на шейной ленте. Одел треуголку, причем неправильно, портной показал как надо – острым краем вперед, как клювом. Лаковые штиблеты с перчатками дополнили образ посла великой державы. Посмотрел на себя в зеркало – все блестит и переливается (рассчитано на большие залы со свечами, отражающимися в зеркалах) а вот как это будет выглядеть в пыльной африканской степи (может быть там придется вручать верительные грамоты) – ума не приложу. Все же в этом посольском мундире есть что-то швейцарское – не от страны, а от профессии: так и хочется самому себе подать «на чай». Портной позвал хозяйку, пусть оценит женским взглядом, не иначе хотел покрасоваться своей работой перед вдовушкой, старый черт!

– Ах, Александр Павлович, – пропела глубоким контральто [107] хозяйка, – как вам идет этот мундир! Вы будете иметь колоссальный успех у дам!