Академический дефектив (СИ) - Юраш Кристина. Страница 46

Я скривилась, словно вот-вот заплачу, дрогнувшая верхняя губа обнажила острые клыки.

— Швет мой жеркальче шкажи, фто фсе это — миражи! — всхлипывая, потребовала я, понимая, что представители клыкастых большинств и пушных меньшинств тоже должны где — то учиться. И желательно там, где их никто не дискриминирует. Еще свежи в памяти ночные пикеты возле Министерства: «Вампиры тоже люди!». Я не знаю, как сейчас, но тогда Министерство не работало по ночам, поэтому несчастные вампиры стояли дружным зубастым забором до первых лучей солнца, а потом расходились по гробам. Спустя полчаса на работу подтягивались первые сотрудники… Таким образом, пикеты проходили каждый год, а заметили их только спустя столетие, причем, абсолютно случайно. Кто — то забыл в кабинете ключи от дома и решил вернуться в неурочный час. Общественность спохватилась, принялась каяться, подогреваемая сердобольными организациями. Каемся мы уже лет десять, с нарастающим для вампиров успехом. К вампирам присоединились оборотни, которым очень понравилось то, как мы извиняемся. Оборотни уверяли, что стояли вместе с вампирами, причем не сто лет, а двести, но вампиры их не видели исключительно потому, что стояли оборотни с другой стороны здания.

Буквально недавно, я видела новости про иллюзионацию старых сказок «Пепелюшка», «Морская дева», «Беспробудный сон красавицы». Главную роль, роль бедной и угнетаемой сироты, однажды встретившей своего принца, исполнит оборотень. У меня, как у зрителя, появилось сразу много вопросов. Почему принц не мог догадаться, что брошенная на ступенях нога мачехи и следы когтей на двери — это не повод подозревать красавицу с волчьими глазами. А то, что где-то в глубинах обитает вампир с чешуйчатым хвостом, было воспринято публикой неоднозначно.

— И фто мне теперь ф ними делать? — дрожащим голосом произнесла я, приклацнув зубами и морщась абрикосовой косточкой.

— Учиться разговаривать. Начните со скороговорок. Помогает! Шумный шушман шел шикуя шубу штуцером шинкуя., - зубной фей спешил откланяться, собирая настойки и зелья, инструменты, потом пытался тщетно вырвать из моих рук зеркальце.

— Сволочь! — отчетливо заявила я, чувствуя, что скороговорки действительно улучшают дикцию. Прямо неожиданно. Зубной фей умчался, а я посмотрела тяжелым взглядом на демона. — Я не хочу такой жить!

— Это хорошо! Мы уже заказали тебе подходящий гроб! — усмехнулся демон, глядя на меня с прищуром, а потом сверяясь с каким-то листочком. — А теперь маленькие штрихи! Несите!

Что нести? Пока что мне несут чушь! Причем, столько, что некуда складывать!

На мою голову опустился белоснежный парик, а передо мной возникло волшебное зеркало.

— Мне не идет блонд! — возмутилась я, с горечью осознавая, что теперь меня можно выгуливать на поводке, как болонку. На стул упали блузка, юбка и пиджак. Сверху приземлился лифчик, от которого мне стало как-то неловко. Из него смело можно было делать детские качели, хомутать мужика любого диаметра, греться в холодное время года. По подсчетам моего глазомера в него спокойно умещались два магических пакета из магимаркета, а сверху можно было смело укладывать буханку хлеба.

— Ты немного ошибся с размером, — деликатно заметила я, поднимая двумя пальцами черное кружевное белье, пока демон листал папку и пил кофе, расположившись на диване. Вот выйду замуж, овдовею, то тогда одна из чашечек станет прекрасной траурной шапочкой. А второй я с кем-нибудь щедро поделюсь! Наверное, оптимист на моем месте радостно заявит: «Лифчик наполовину полный!», а пессимист грустно всхлипнет, что наполовину пустой. Но я — реалист, поэтому…

— Я так понимаю, что чемоданов не будет? — ядовито поинтересовалась я, прикладывая лифчик к груди. — Учти, в правой чашечке я буду хранить чистые трусы и носки, а во второй

— грязные!

Плевок кофе почти достиг середины комнаты, а надрывный кашель, который послышался с дивана, дал мне надежду, что начальство уйдет на больничный раньше, чем я в таком виде появлюсь на публике!

— Я не могу понять, к фему. ой, к чему этот маскарад? — бухтела я, напихивая носки и трусы из только что принесенных чемоданов в две огромные чаши соблазна. Парик съехал, а я прижала его магией, глядя на аппетитную блондинку со смещенным центром тяжести.

— Неплохо, — заметил демон, глядя на то, как я пытаюсь стянуть на груди форменную блузку. Пуговицы отказывались быть самоубийцами и лезть в петельки, но я плотно упаковывала свое богатство, пытаясь хоть как-то совладать с застежками.

— Я бы на твоем месте глазки закрыла, — мрачно бросила я, пытаясь с треском стянуть на груди блузу, слыша, как трещат на нитках пуговицы.

— Это еще почему? — удивился демон, шурша бумагами на роскошном диване.

— Чтобы потом, когда ты рассказывал, в каком бою потерял глаз, тебя не посещала мысль о том, что последнее, что он видел — это шапочки для скорбящих гномиков — близнецов! — выдохнула я, осторожно переводя встревоженный взгляд на демона. «Спокойной ночи!», — промелькнуло в голове, а меня пугало этот отстраненное молчание.

— Найди три отличия, — передо мной легли фотографии девушек. Все, как на подбор были блондинками с пышным бюстом. Где-то я уже это видела. Ах, да! В зеркале! Где же еще!

— Так вот, — продолжал демон, раскладывая женские фотографии, которые отличались от мужского журнала «Приворотное зелье» только наличием одежды. — Каждый год в Академии пропадают девушки. Вампирши. Я сопоставил портреты и заметил одну интересную деталь.

— Давай я угадаю какую? Она же такая неброская! Ее сложно не заметить невооруженным мужским взглядом! — съязвила я, поправляя свои тыковки.

— Преимущественно светловолосые, — спокойно продолжал демон, рассматривая фотографии девушек так, что я нехорошо прищурилась в его сторону. Он обиделся на меня?

— Первокурсницы.

— Понятно. Операцию назовем: «Сиськи по пуду — учиться не буду!», — фыркнула я, глядя на черные чемоданы и спрей «Невоняйку».

— Отбивает человеческий запах, — кивнул демон, не выдавая никаких эмоции. — Эффекта хватает на пять часов.

Я наскоро перечитывала факультативные предметы, которые предлагает Ночная Академия для вампиров, помимо стандартных магических. Разумеется, по желанию родителей студента.

— Ты что? — моя бровь поползла вверх, когда я пролистывала весь первый курс. — Это что за вампирское обольщение? Что за уроки сосания и самые вкусные места на теле человека?

— Надеюсь, что на этот раз ты будешь внимательно слушать и хорошо учиться, — впервые за весь вечер улыбнулся демон, задумчиво глядя на меня. — И вести себя очень прилично. Тебя зовут Эльжбетта Атори.

Я пшикалась спреем и попутно перетряхивала старую одежду. Дзень! На пол со звоном выпал ключ.

— Послушай, — улыбнулась я демону и, видя, как он протягивает руку за ключом. — На счет вести себя хорошо… Тебя не затруднит сходить в предыдущую Академию, зайти в мою бывшую спальню и открыть шкаф? Просто я там забыла спящую проститутку, а она может проснуться в любой момент.

Меня дернуло на месте, а потом осторожно поставило возле ржавых и мрачных ворот с табличкой «Ночная Академия. Посторонним вход воспрещен. Осторожно! Голодные студенты!». Позади меня на тропу приземлился огромный черный гроб.

Где-то неподалеку послышался дружный вой, от которого я подпрыгнула на месте, опасливо осматриваясь по сторонам. Вокруг все немного посветлело, а сквозь ветви показалась полная луна.

— Ау-у-у-у!!! — завыли неподалеку, вселяя животный ужас во все живое и нарушая благостную тишину сумерек. Мои клыки отбили чечетку, а я зябко поежилась. Уши свернулись в трубочку, пока я осматривала очертания мрачного замка, разделенного на две половины.

— Видольф Грейхилл! — послышался строгий хрипловатый голос неподалеку. — Вы не дотягиваете! Ну кто так воет! Из-за вас весь хор. Мадлена Блэквуд! Не чешитесь! Это неприлично! Так! Теперь что? Все чесаться будете? Еще разочек!… Кхе! Гарольд! Еще раз увижу, как вы выгрызаете блоху на моем уроке пения, я напишу вашим родителям! Со второго куплета!