Рубеж 2: Армагеддон - Винтеркей Серж. Страница 13

Сам удар, к счастью, пришелся на свисавший меч, бедро страшно болело, но вряд ли я его сломала. Но кто меня с такой силой ударил? Торопливо выдравшись из куста, я обернулась к дороге, попытавшись выхватить меч из ножен. Куда там, удар был такой силы, что клинок согнулся в ножнах, и не хотел из них выдвигаться. Правда, тут я увидела и причину своего короткого полета – оказалось, что меня неожиданно атаковала одна из вернувшихся лошадей. Видимо, была обучена защищать своего хозяина, вот и пнула меня копытом. Две остальные стояли в двадцати шагах, и с любопытством глазели, а эта стала над телом хозяина, и злобно на меня таращилась. Не зря я так боялась лошадей, когда впервые на них тут наткнулась.

Вот и что делать? Мне надо добить воинов, собрать с них добычу, замаскировать следы нападения на дороге. Убегать, став последующим объектом для облав, в мои планы не входило. Прости, лошадка, уважаю тебя за боевой дух, но я знаю, что ты виртуальная, и сильно скорбеть по тебе не буду. А учитывая, как болит теперь моя нога… Стянув с плеча лук, который, к счастью, уцелел при падении, я вытащила стрелу, натянула тетиву и выстрелила в левое бедро лошади. С такой дистанции стрела погрузилась в тело наполовину, заставив животное захрапеть и отпрыгнуть в сторону. А затем лошадь развернулась ко мне крупом, и захромала к своим подругам.

– Вот правильно, вот и вали отсюда! – отреагировала я, и тоже захромала – добивать попавшихся в ловушку воинов, никто из которых так и не пошевелился за время моей схватки с лошадью. Но больше к опасной твари спиной не поворачивалась, а то вдруг снова атакует. Несколько сильных ударов – и я убедилась, что в живых никого не осталось. Тут же торопливо потащила убитых в лес, стараясь не запачкаться в крови. Впрочем, крови было немного – в этом преимущество сражения с деревянным мечом.

Бедро болело зверски само по себе, а когда я стала таскать за ноги тяжеленных мужиков, боль удвоилась. Аж слезы на глазах выступили, но куда деваться? Хватала и тащила поглубже в зелень. А затем пришлось пересечь дорогу, и, самое сложное, залезть на соседнее дерево, чтобы отвязать веревку. Ясно, что в этом месте я больше ловушки устраивать не буду, помню прекрасно русскую пословицу, выученную недавно – «повадилось ведро по воду, да там и сгинуло». А веревку оставлять в любом случае нельзя, а то ее могут найти и догадаться, почему пропало трое воинов без следа.

Дальше я замела заранее подготовленным грубым веником, связанным на досуге из веток, следы от веревки, места падения воинов на землю, капли крови, вытекающей из раны подстреленной мной лошади. Косясь на подстреленное мной четвероногое, я отметила, что лошади становится все хуже и хуже, и она уже буквально опирается на своих соседок. Не дай бог рухнет тут на дороге, и всем моим планам по маскировке места засады наступит конец – такую тушу я отсюда отволочь точно не смогу.

По поводу завоевания расположения лошадей у меня был план – я приберегла четыре кукурузных початка. Вытащив один из них, плавно двинулась к копытным. Настолько плавно, как только могло получиться с больной ногой.

Мне, видимо, повезло, что крови было пролито мало, и на мне ее вообще не было, так что лошади особенно не нервничали, и отнеслись к моему початку с интересом. Дать схрумкать по початку сначала одной здоровой, потом другой, почесать тем временем за ушами, входя в доверие, а затем залезть в седло ближайшей, и привязать повода двух других к седлу. Раненная лошадь утратила всю агрессивность, и покорно шла за мной. Отведя лошадей за сотню метров в лес, я привязала лошадь, на которой приехала, к ближайшему дереву, и почесала обратно к дороге, надеясь, что никто ещё не едет. Повезло, дорога по-прежнему была пустынна. Кряхтя и спотыкаясь на каждом шагу из-за вконец разболевшейся ноги, торопливо засыпала песком все следы крови, накапавшей с лошади, и замела веником место, где отвела лошадей в лес. Войдя в лес, темп сбавила, спешить особенно было некуда. Но пришлось ускориться, когда услышала какой-то шум, а затем испуганное всхрапывание лошадей. Ожидала, что напал какой-то хищник, но на самом деле, это всего лишь рухнула раненая лошадь. Неудивительно, учитывая сколько с неё кровищи натекло на дорогу.

Достав кинжал, вонзила его вплоть до рукоятки в глаз тяжело дышавшей лошади, прекратив ее страдания. Затем попыталась стащить с неё перекинутые через седло вьюки, но один из них намертво зажало тушей. Пришлось довольствоваться содержимым второго тюка. Точило, куча одежды, две фляги с водой, и все. Еда, если и была, осталась под лошадью.

Фляги положила во вьюк одной из здоровых лошадей, а затем отправилась обыскивать убитых воинов. Доспеха на мой размер и тут не нашлось, а все остальное было того же качества. Взяла только меч взамен согнутого ударом копыта лошади, и деньги – два золотых, и кучу серебряных и медных монет, пересчитывать было лень, и небольшой метательный нож, найденный в одном из рукавов. Тела наскоро закидала нарубленными с кустов ветками.

Вернулась к лошадям. Был большой соблазн нарезать конины с убитой лошади, но побоялась напугать уцелевших лошадей. Поэтому просто устало забралась в седло, и мы поскакали к моим двум лошадкам.

Пополнение мой прежний табун встретил с энтузиазмом, лошади все же существа стадные, и компании обычно рады. Дав минутку на взаимное обнюхивание, перевязала поводья, создав цепочку из четырех лошадей. Так мы и двинулись к ручью, чтобы запутать следы до возвращения в мое убежище.

Осмотревшись, я усмехнулась, представив, как также несколько веков назад по континенту передвигались монгольские войска. Захватив Китай, они попытались завоевать и Японию, но божественный ветер утопил их флот. Про монголов я знала, что у каждого было несколько запасных лошадей, и они обожали использовать всякие трюки в сражениях, прямо как я сегодня. Напасть, после непродолжительного сражения сделать вид, что терпят поражение, и в ужасе убегать, на самом деле заманивая противника в засаду – это одна из их тактик, но были и другие. Жаль, слушала учителя я не очень внимательно, меня больше привлекали рассказы про столкновения самураев, на худой конец – самураев и ниндзя.

Добравшись до своего убежища, стреножила лошадей и рухнула на сооружённую подстилку в уголке. Нога разболелась зверски. В то же время похвалила себя, что так обвешалась железками – не будь меча на бедре, несомненно, лошадь бы сломала мне кость. После этого осталось бы только перерезать себе горло и идти на переигрывание. А это очень опасно – осталась всего одна попытка.

Полежала полчасика, и совесть стала ныть, ругая меня за лень. Устыдившись, взяла лук и колчан, и стала впервые в жизни учиться стрелять из положения сидя, чтобы поберечь ногу. Лук приходилось держать боком, и мазала я первый час просто фантастически. Но на втором часу потихоньку приноровилась к такому способу стрельбы. Попадала в мишень не так метко, как при стрельбе стоя, но все же попадала. Одна проблема, раз в полчаса приходилось вставать и собирать стрелы. Охая, хромая и проклиная режим «невозможно», в котором и лошадки запрограммированы давать тебе жестокого пенделя.

Когда руки и пальцы совсем устали, приступила к грабежу вьюков. Повезло, еды опять нашлось навалом – уже привычные лепешки, вяленое мясо, а также большой кусок сыра, на который я тут же и набросилась.

И снова пять дней катания на лошадях и обучения стрельбе из лука. Хромать перестала только на пятый день, и на шестой стала планировать очередную вылазку, тем более, что и еда снова начала заканчиваться. Еда не была большой проблемой, четыре лошади мне точно не были нужны, одну можно было бы убить и насушить и нажарить мяса впрок, но необходимо было увеличивать список убийств.

В этот раз трёх лошадей оставила в лагере, с собой взяла только одну. Как показала практика, воины тут пешком не ходят, убьешь воина, получишь и шанс захватить его коня. Но одна лошадь все же была нужна на случай необходимости быстро удрать. Мало ли как дела с моей охотой сложатся.