Тайна Академии Хальторн (СИ) - Эймс Глория. Страница 38

Теперь настал час расплаты за легкомыслие: мне предстояло по-настоящему разобраться в том, что я упустила. Программа для старшекурсников отличалась глубиной усилий и обширностью применения магии. Поскольку на старших курсах шла строгая специализация, мне предстояло заниматься вместе со студентами кафедры ураганов.

Идя по лесу с группой всего из трёх магов-старшекурсников, я смотрела на их спины в светло-серых плащах и раздумывала, не пользуется ли кафедра ураганов наименьшей популярностью у студентов потому, что романтичному молодняку просто не нравится их форма одежды. Казалось, когда-то белые плащи просто запылились от долгих упражнений с вихрями. Не зря магов воздушной стихии иногда снисходительно называли «припылёнными».

Вместе со студентами я встала на краю обрыва над каменоломнями и попробовала выполнять указания Венды, будто слышу их впервые. Старшекурсники имели преимущества: теорию они проходили совсем недавно, да и практикой активно занимались весь предыдущий год. Для разминки многие начали ловко крутить вихри, завязывавшие молодые деревья в узлы.

Всё это я тоже умела и в своё время успешно сдала экзамен. Но теперь стало ясно, что Элиар ждёт от меня другого: я должна выйти на новый уровень. И лучше завершить всё обучение в один день. Если огонь, вода и жизненные силы нуждались в физическом воплощении, то ускользающая между ладоней магия воздуха всегда казалась мне слишком невесомой для того, чтобы воспринимать её серьёзно.

Конечно, я не раз видела ураганы и смерчи, порождаемые магической силой, но всё это было лишь демонстрацией, призванной обучить студентов. Говорили, во время последней войны несколько важных ударов по врагу по-настоящему мощными вихрями нанесли именно воздушные маги. Но пока в реальности я ещё не сталкивалась с истинной силой воздуха.

Двен зажигал звёздное пламя, Элиар поднимал арки из озёрной воды — это было ясно и понятно. Видя цель, проще идти к ней. Освоение магии воздуха ставило меня в тупик.

Воздух окутывал нас каждое мгновение, и трудно было взглянуть на такое привычное ощущение, как дыхание, с другой стороны. Длительная работа с воздушной стихией накладывала свой отпечаток на характер воздушников: сдержанное рациональное начало развивалось в них гораздо сильнее прочих. Маги воздушной стихии много времени проводили над чтением, пытаясь освоить как можно больше знаний.

Однако обратная сторона воздуха также имела действие: интересы часто менялись. Если вчера маг-воздушник ещё сидел над трактатами по свойствам цветочной пыльцы к полётам, то это не означало, что завтра он не будет с не меньшим увлечением изучать развеивание пепла. Возможно, именно поэтому Венда, будучи сильным и опытным магом, так и не начала хотя бы заведовать кафедрой — из воздушников администраторы выходят никакие.

Серые плащи взвивались на ветру и опадали, хлеща своих хозяев по ногам. Затем студенты достали веера, Венда тоже. Это была не простая штамповка, что выдают для практики первокурсникам, а самодельные, заточенные под личные цели, сложные веера из разнообразных материалов. Веер Венды из острых маховых перьев чайки и узких колосьев всегда мне нравился. Вспомнив, как на первом курсе мечтала попробовать взмахнуть этим веером, я протянула руку.

Проведя веером по воздуху и ощутимо разрезав его надвое, Венда отдала веер мне:

— Попробуй! Но помни, что это лишь бутафория. Сила воздушной стихии не нуждается в дополнительных ухищрениях.

Несколько упражнений с веером дали мне вспомнить курс общей стихийной магии. Скорость ветра, направление, закручивание потоков — понемногу навыки сами вспомнились и окрепли на кончиках пальцев. Отдав веер обратно, я вышла к самому краю. Восходящий поток вдоль нагретой каменной стены подбрасывал подол моего платья. Чуть наклонившись, я посмотрела вниз. Прямо подо мной внизу был вход в тёмный заброшенный туннель.

— Когда ты пришла в академию, я сразу поняла, что стихия воздуха — не твоя, — раздался сзади голос Венды. — В тебе плескался огонь, ты играючи овладевала пульсацией жизненной магии, но воздух… Ты слишком сдержанная для него.

Я обернулась:

— Что мне делать?

— Меньше сомнений и ограничений. Лёгкость — главное, но не единственное условие. Любое действие предваряется мыслью. Твоя мысль обстоятельна, она движется зигзагом, то набегая волной решений, то отступая отливом сомнений. Распыли мысль, освободись от неё.

— Думаете, теперь я готова?

Венда взмахнула веером, окружив нас сферой безмолвия, и добавила:

— Я уже поняла, к чему готовит тебя Форгран. Новой войны не избежать. Не знаю, почему выбор Форграна пал на тебя, ему виднее. Со своей стороны я приложу все силы, чтобы помочь. Но основное зависит от тебя.

Безмолвие развеялось, и Венда отошла к студентам.

Я продолжила упражнения. Спустя несколько минут мне показалось, что получается довольно неплохо: моё тело казалось невесомым, руки сами собой взмывали и струились по воздуху, как шёлковые ленты.

Вдруг я поняла, что меня окружает полная тишина. Вначале я решила, что это Венда снова что-то хочет мне сказать, но затем поняла, что воздух вокруг сам перетёк в иное состояние. Что-то неуловимо изменилось.

Тут я ощутила, как камни уходят из-под ног, и начала стремительно падать вниз.

Глава 40. Наваждение

Мгновения растянулись на века, отвесная стена скользила перед глазами. Происходящее напоминало странный, но не страшный сон. Почему-то я не испытывала даже малейшей тревоги, только падала и падала, и это не прекращалось. Скольжение замедлилось, струящиеся продольные трещины в камне начали медленнее колыхаться, сливаясь и расходясь.

Выученные ещё на первом курсе строки сами собой вспоминались: воздух, как огонь и вода — спасительная и разрушающая стихия одновременно. Только маг решает, в каком направлении повернуть его силу. Только маг…

Медленно и глубоко вдохнув, я резко выдохнула и раскинула руки в стороны. Падение прекратилось.

Я парила внутри каменной чаши. Впервые полёт был таким осознанным — не ради зачёта или оценок, а для себя. Теперь мне предстояло создать воздушную подушку. Мысленно очертив вокруг контур, я сосредоточилась на стягивании силы воздуха к центру, где-то на пару локтей ниже того места, где находилась сама.

Можно было бы попытаться сделать воздушную подушку шире, но я вспомнила предостережение Элиара о том, что даже на тренировках следует беречь силы. Большая работа с воздушной стихией отняла бы много сил с непривычки. Поэтому я ограничилась минимумом, сгустив воздух под собой так, чтобы он лишь немного выступал за пределы того места, куда должна была упасть.

Почувствовав, как воздух подо мной стал упругим, я снова глубоко вдохнула и на медленном долгом выдохе плавно опустилась на подушку, которая поддалась, сначала прогнувшись почти до земли, а затем приподняв меня на высоту ладони и так оставив. Сейчас я почти не тратила сил и не испытывала неудобств от странного положения относительно каменной стены. Возле моих ног оказался вход в туннель.

Пока я отдыхала, поднялся лёгкий ветерок. Сначала он колыхал редкие тонкие колоски трав, имевших смелость вырасти на дне каменоломен, затем взял направление в туннель и начал медленно, но настойчиво подталкивать мою воздушную подушку к тёмному входу.

Не сопротивляясь, я будто плыла по течению очень медленной реки, но оказавшись наполовину в туннеле, перевернулась вертикально и ступила с воздушной подушки на камни. Вход был широким и светлым, но дальше туннель сжимался и сворачивал, а ветер, что только что ласково меня подбадривал, превращался на повороте в неприятный сквозняк. Не рискуя идти одной в темноту, я повернулась к выходу.

И в момент, когда я оказалась спиной к неизвестной темноте, меня охватило чувство преследования. Сделав шаг на залитую солнцем площадку, я сбросила гнетущее чувство, но дрожь в пальцах осталась.

Услышав, как наверху Венда даёт студентам указания собираться в обратный путь, я шагнула на каменные ступени, но затем подумала, что на это нет времени, и взлетела на край обрыва.