Для тебя я ведьма (СИ) - Вечер Ляна. Страница 44
Экипаж остановился на тенистой аллее, и я с большим удовольствием покинула карету. Старый город оказался окраиной Илиси, и трястись по плохим дорогам пришлось не меньше часа, меня даже начало мутить. Это не было похоже на путешествие в «Малыше», который укачивает своих пассажиров, словно лодочка на спокойных волнах. К хорошему я привыкла быстро.
— Нам пешком через Старый парк, — Ром указал в сторону ржавого забора. — Выйдем на улицу, где полно торговых лавок.
— Стоило тащиться так далеко? — ворчала, разминая отбитую об сиденье поясницу.
— Стоило, — невозмутимо парировал лекарь. — Мы купим маски для карнавала, оружие и пули, а тренировку устроим прямо в парке. Здесь почти не бывает людей.
Распахнутые ворота, словно впустили нас с Ромео в другой мир. Здесь тоже царили разруха и серость, возможно даже больше, чем на улицах Илиси, но ощущались они иначе. Уютная старина в обрамлении из руин делилась с нами мудростью. Мне захотелось присесть на одну из покосившихся лавочек, подумать о чём-то приятном, помечтать, в конце концов. В этом странном парке, как нигде ощущалась значимость человеческих фантазий. Я буквально заставляла себя шагать по узкой каменной дорожке, борясь с желание задержаться тут. К слову, даже старинные толстые деревья выглядели изящными синьорами, не то что страшные коряги на городских улицах.
— О-о, Ромео, взгляни, какая красота! — я остановилась у полуразрушенного фонтана. Огромная чаша с фрегатом в центре давно растрескалась, искрошилась, но не потеряла завораживающую притягательность.
— Ещё успеешь насмотреться. Мы проведём в парке не меньше двух часов. Идём.
Впереди уже виднелась улочка с многочисленными лавочками и редкими прохожими, но меня не тянуло за покупками. Я словно вросла в это место, пустила толстые корни между старых камней.
— Ром, меня, кажется, укачало в дороге. Можно, я подожду тебя здесь? — уселась на лавку возле фонтана.
— Не самая лучшая идея, синьорина Гвидиче, — лекарь нахмурился.
— Мне действительно нехорошо.
— Донести тебя на руках?
— Ро-ом, — я состряпала самую жалостливую рожицу из своего арсенала.
Лекарь только головой мотнул да махнул рукой, понимая, что этот спор ему не выиграть. Пообещав скоро вернуться, синьор Ландольфи зашагал в сторону улицы, оставляя меня наедине с этим чудесным местом.
Фавн его знает, что меня так привлекло в этом парке, но так хорошо и спокойно мне давно и нигде не было. Я думать забыла про Альду, а скверные ощущения от разрыва наших с Сальваторе душ вообще исчезли. Я вновь почувствовала себя Амэрэнтой Даловери — рыжей девчонкой из Тромольского леса. Когда не знаешь, что за пределами твоей норки — огромный интересный мир, можно позволить себе быть счастливой. Сейчас это невозможно — во-первых, Амэрэнты больше не существует, во-вторых, Амэно уже успела привыкнуть к путешествиям, и лесная хижина вряд ли подходящее место для неё. Сама не поняла как, а главное — когда, но я превратилась совсем в другую синьорину, и она нравилась мне, хоть и не имела блаженного счастья Даловери.
— Волшебное место, не правда ли?
Сердце снова оказалось под горлом, а прохладное утро мгновенно обернулось душным знойным днём, обеспечив моей спине капельки пота — на лавке рядом со мной сидел синьор Пеллегрино.
Глава 18
Стоило сразу догадаться, что Старый парк, в котором я осталась дожидаться Ромео, и Старый парк, где Пеллегрино назначил мне свидание — одно и то же место. Я сожгла любовное послание, не запомнив ни дату, ни время встречи. Очень-очень зря. Теперь рядом со мной сидел Охотник и трепался о каких-то пустяках. Слушала его через раз — меня больше захватывали собственные ощущения, а точнее — их отсутствие. Я больше не испытывала жгучего желания умереть от счастья в объятиях Пелле, а то, что он мой первый мужчина и весьма привлекательный синьор, вообще не имело никакого значения. Похоже, симптомы временного помешательства стихли, но волноваться от этого меньше я не стала. С минуты на минуту вернётся Ландольфи, и он не должен увидеть меня в компании Пеллегрино.
— Старый парк, синьорина, лучшее место в Илиси. Я родился и вырос в этом городе…
— Синьор, — оборвала монолог Охотника, — произошло недоразумение. Дело в том, что я оказалась здесь случайно.
— Прошу прощения, — брови Пелле поползли вверх, — как это случайно? Вы и я у фонтана в Старом парке...
— Это прозвучит невежливо, но я не собиралась с вами встречаться.
Я хотела подняться, но мужская рука остановила мягким нажимом на мою коленку:
— Это место когда-то было сердцем Илиси. Вы слышали, что раньше у городов были сердца?
— Нет, — буркнула, вглядываясь вдаль. — Синьор Карузо, я не верю в ваши чувства. Что вам от меня нужно?
— А вы вовсе не наивная птичка, — Пелле виновато улыбнулся. — Амэно, причин моей страсти к вам две.
О, Сильван! Аж две причины! Исповедь Пеллегрино грозила затянуться до вечера, а синьор Ландольфи появится здесь гораздо раньше. Оставалось только нервно ерзать попой по старой лавке, молясь, чтобы лекарь задержался ещё на часок-другой. С тоской глядя на ворота парка, что могли бы выпустить меня на широкую улицу старого города, я кусала губы. Святые печати…
— Я должна идти. Простите, — решилась на ещё одну попытку улизнуть.
— Что же, — Пелле встал с лавочки, — не смею задерживать, — он коснулся поцелуем моей руки и поднял глаза. — Я хочу посмотреть на вас в деле, синьорина Амэно, и это первая причина моей страсти. До встречи на карнавале.
Синьор Охотник склонился в галантном поклоне, развернулся и зашагал прочь по каменной дорожке. Великий Брат, помоги… Конечно! Пеллегрино — Охотник, и он будет участвовать в карнавале, точнее, в изнанке карнавала — в той его части, где не веселятся, а убивают.
Из парка я бежала бегом не оглядываясь и запретив себе даже вспоминать о бывшем любовнике. Отныне имя Пеллегрино Карузо для меня — самое скверное ругательство, а я не выражаюсь. Что там вбил себе в голову вожак стаи Охотников, мне не интересно. Я, фавн побери, Ловчая! Выпорхнув из ворот Старого парка, едва ли не перелетела через мощёную дорожку и остановилась у вывески с надписью «Арсенал Илиси». Очень по-мужски назвать маленький оружейный магазинчик — арсеналом… Через пыльное стекло входной двери рассмотрела знакомый силуэт. Локоны, собранные в низкий хвост, шляпа-цилиндр и строгое пальто цвета спелой сливы — Ром. Выдохнув с облегчением, потянула дверную ручку.
Лекарь вертел в руках миниатюрный пистолет, о чём-то увлечённо беседуя с продавцом. Шаркнув подошвой сапог по коврику, я слепила приветственно-нервную улыбку и прошла в зал магазинчика.
— Взгляни, Гвидиче, — Ромео протянул мне небольшой пистолет, — он дамский.
— Новейшая модель, единственный экземпляр в Илиси, — включил хвалебную шарманку лавочник. — Револьвер.
Миниатюрный, лёгкий, с какой-то круглой штучкой, куда можно засунуть шесть патронов и не мучиться, перезаряжая после каждого выстрела. Наверняка руки не будут дрожать от тяжести, а спусковой крючок легко подастся нажиму пальчика синьорины…
— Нравится? — глаза лекаря были полны восхищения.
— Да, — кивнула, отдав ему оружие. — Берём и уходим.
Продавец засуетился — достал из-под прилавка лакированный деревянный ящичек, с трепетом уложил в него револьвер и отсчитал несколько десятков серебряных пуль.
— Синьорина, вам очень повезло, — пересчитав деньги, сообщил лавочник. — Синьора, готового подарить такую роскошную вещь своей женщине, встретишь нечасто.
— О, святейшие печати… — я взяла щедрого покупателя под руку и повела к выходу. — Слышал, Ром? Ты редкий экземпляр.
— Тебе очень повезло со мной, Гвидиче, — Ромео хохотал едва ли не на всю улицу.
— Знаю, — крепче сжала локоть лекаря, а он почему-то прекратил веселье.
Мне действительно повезло с таким другом, как синьор Ландольфи, и с любимым Сальваторе повезло. Очень. Если бы не Кривая Эмма с не менее кривым заклинанием, я бы до сих пор мяла козье вымя в Тромольском лесу и знать не знала, что мир прекрасен и удивителен.