Как переспать с кинозвездой - Хармел Кристин. Страница 20

– Да уж, да уж. – Он прищурился от удивления и отступил на несколько шагов. – Я привык, что репортеры мне ноги целуют, а чтобы туфли пачкали… Такого еще не было.

– Боже!

Чуть не рыдая, я с головой накрылась атласной простыней. Вот бы исчезнуть и проснуться в своей постели!.. Жалобно всхлипывая, я вынырнула наружу.

– Поверить не могу… Раньше ничего подобного не случалось. Никогда… Особенно с такими, как ты.

– С такими, как я? – криво улыбнулся Коул. – И что это значит?

Я бы покраснела, если бы вся кровь не прилила к раскалывающемуся от тупой боли затылку.

– С теми, у кого брала интервью. Даже не знаю, что сказать. Стараюсь вести себя как профессионал, а посмотри, что получилось!

Не успела я договорить, как свербевшая в затуманенном сознании мысль поднялась ближе к поверхности. Наморщив от усердия нос, я пыталась понять, что же меня тревожит.

– Не беспокойся, Клэр, – мягко проговорил Коул.

Три широких шага – и он уже сидит на массивной кровати. Смущение мгновенно улетучилось: всего в нескольких сантиметрах, на застланной белым кровати – самый красивый мужчина Голливуда, при этом почти голый. К сожалению, все мои фантазии прервала порция гиперпрофессионализма, которую некстати выделил мой мозг.

– Меня выгонят с работы, – простонала я.

– Клэр! – Положив руку на плечо, он заглянул мне в глаза так, что пульс участился. – Говорю же, никто ничего не узнает. Это останется между нами.

Машинально взглянув на колени, я чуть не подскочила от ужаса. Вместо прямой черной юбки и розовой блузки на мне была огромная серая футболка с символикой Бостонского колледжа. Не успела я осознать всю серьезность положения, как поймала все время убегавшую мысль и снова услышала голос Уэнди: «Коул Браннон помешан на сексе».

Слушая безумный ритм пульса, я испуганно смотрела на Коула. Он продолжал улыбаться, и от этого стало еще страшнее. Боже милостивый, да это и не улыбка, а хитрая, самодовольная, почти похотливая ухмылка.

– Слушай, а мы случайно не…

Я осеклась, не в силах закончить предложение.

– Что? – удивленно наклонив голову, переспросил Браннон.

– А мы не…

Слова не шли с языка. Я снова взглянула на широкие рукава его футболки. Да, конечно, можно не сомневаться. Из «Стиля» придется уволиться: я переспала с интервьюируемым. И даже не помню, как это произошло.

– Что? – спросил Коул. В его глазах читалось беспокойство, на этот раз вперемешку со смущением. – Тебе плохо? Снова тошнит?

Я продолжала тупо буравить его взглядом, а в душе пищал тоненький голосок: «Плохо – неплохо, тебе какая разница? Или думал, что притащил домой мое бездыханное тело и я на все согласна?»

Внезапно меня осенило: Коул до сих пор на меня смотрит, в синих глазах вопрос. Что же, я должна знать, как это случилось.

– А мы не… ну, случайно не… – Увы, снова без особого успеха. Неизвестно, чего во мне в тот момент было больше: злости или стыда. – Мы не… Ну, ты понимаешь!

Как ни странно, он действительно понял. На красивом лице мелькнуло облегчение, и Браннон рассмеялся. Он смеялся надо мной! Неужели все было так плохо?

– Хочешь спросить, не занимались ли мы сексом? – на всякий случай уточнил он.

Прозвучало ужасно, но я все равно кивнула, а потом покрепче зажмурилась. Нужно приготовиться, взять себя в руки. Сейчас услышу слова, которые поставят крест на моей журналистской карьере. Еще немного, и я перестану существовать как профессионал.

Сделав небольшую паузу, Коул заговорил:

– Клэр, ты всю ночь была без сознания!

– Что?

Взяв себя в руки, я была готова ко многому, но такого явно не ожидала. Неужели он занимался сексом с моим оставшимся без контроля телом? Да что это за человек?! Пожалуй, мне стоило серьезнее относиться к тому, что пишут в бульварной прессе.

– Значит, ты… – начала я.

Хочу услышать окончательный приговор, чтобы убедиться: конец.

Браннон искоса на меня посмотрел.

– Нет, Клэр.

Я испуганно моргала, пытаясь осмыслить его слова.

– Я спал вон там.

Он показал на небольшой диванчик у окна, на котором до сих пор лежала подушка и одеяло с мятой простыней.

– Неужели?

Вот так конфуз… И все-таки что-то не сходится. Я взглянула на серую футболку, а потом с подозрением на ее хозяина.

– А где мои вещи?

Коул удрученно покачал головой, а потом криво улыбнулся.

– Они были… э-э… испачканы, – явно испытывая неловкость, пояснил он. – Не зная, что делать, я позвонил администратору. В номер прислали горничную, которая тебя и переодела.

– А ты…

Я не посмела договорить, представив, как звезда Голливуда наблюдает за женщиной в форме, стягивающей с меня перепачканную рвотой одежду.

– Я вышел в коридор, – тихо сказал Бранной, – и вернулся, когда все было готово.

Собрав все свое мужество, я подняла глаза. Щеки Коула заливала краска, и мне стало очень стыдно.

– Э-э… – начала я, не зная, что сказать. – Спасибо!

– Не за что! – Он задорно прищурился. – Вообще-то я еще не решил, стоит ли обижаться на инквизиторский допрос, который ты мне устроила.

На этот раз я почувствовала, как кровь приливает к коже. Что же, неплохо; значит, головная боль потихоньку уходит.

– Прости меня! Я не хотела… Просто… Пойми, я не одета, просыпаюсь в твоей постели, да еще…

И тут меня осенило: он просто не хотел со мной спать! Возможно, этот парень и помешан на сексе, но я была слишком омерзительна. Сердце болезненно сжалось.

– Желательно, чтобы партнерши были в сознании, – заявил Коул, будто прочитав мои мысли. – Это единственное требование, которое я к ним предъявляю.

– О боже! – по-идиотски воскликнула я.

– Да шутка! – Браннон легонько подтолкнул меня локтем. – Так, чуть-чуть издеваюсь.

– О боже! – снова вырвалось у меня.

Неужели можно быть такой дурой? Зажмурившись, я бессильно упала на подушки. Вот бы заснуть, а проснувшись, понять: все это страшный сон.

– Надеюсь, ничего, что я тебя сюда привез? – неожиданно робко спросил Коул. – Это первое, что пришло в голову, а мне очень хотелось убедиться, что с тобой будет все хорошо.

– Спасибо, – проговорила я. – Так неловко…

– Да брось ты, Клэр, – махнул рукой молодой человек, но легче от этого не стало.

Меня колотила нервная дрожь: это ужасно, это шаг за территорию профессиональной этики, считай что прыжок с шестом в другой часовой пояс. О чем я только думала?

– Я… пойду, – неожиданно вырвалось у меня. Коул, по-прежнему сидевший на краешке кровати, удивленно поднял глаза.

– Что? – всполошился он. – Куда?

– Мне просто пора, – снова повторила я, стараясь говорить уверенно.

– Ну ладно, – немного уязвленно сказал Браннон. – Послушай, я отправил твои вещи в химчистку.

У меня не было слов.

– Думаю, они уже готовы. Может, сходишь в ванную, а я пока позвоню администратору и попрошу, чтобы их скорее принесли?

– Лучше я дома в душ схожу, – попыталась возразить я.

– У тебя в волосах рвота, – благоразумно заметил Коул.

– Ой!

Это коренным образом меняло ситуацию. Глаза метнулись к обернутому белым полотенцем Коулу. На загорелом теле блестели капельки воды, темные волосы еще не высохли. Живот и бедра охватило приятное тепло, но на это лучше не обращать внимания.

– А разве тебе больше туда не нужно?

– Нет, – покачал головой актер, – иди первая. Переоденусь здесь. Не бойся, подглядывать не буду.

Я растянула губы в улыбке, изо всех сил стараясь не смотреть на красивый торс.

– Не подглядывай, – согласилась я, тщательно скрыв свое разочарование.

За тридцать минут я приняла душ, проглотила две таблетки ибупрофена, высушила волосы, сполоснула лицо и, воспользовавшись имевшимися в сумочке средствами – пудрой, помадой и старым тюбиком туши, наложила макияж. Получилось очень даже ничего. Не Гвинет Пэлтроу, конечно, однако намного привлекательнее, чем полчаса назад.

Обернувшись полотенцем, я любовалась своим отражением, когда в дверь ванной постучали.