Ведьма на выданье (СИ) - Комарова Марина. Страница 19

Лешек потер переносицу:

— Отвратительно, если честно. В округе Львовиша стали появляться дикие вурдалаки. И какая-то тварь подняла нежить. В итоге пришлось убахать почти все силы, чтобы уничтожить нападавших.

Я даже не знала, что сказать. Только слушала его, как может слушать маленькая девочка страшные сказки.

Лешек глянул на меня, взгляд зеленых глаз смягчился.

— Извини, Алин, увлекся. Всё нормально. Ровным счетом ничего такого, чтобы беспокоиться. Мы со всем справились.

Я хотела присесть на кровать, но Лешек оказался рядом. И теперь смотрел на меня совсем не так, как до этого. Кровь вдруг прилила к щекам, а сердце заколотилось сильнее прежнего. Было приятно, что на меня так смотрят. И в то же время немного неловко.

— Что случилось? Почему ты прислала весточку?

— Тут, в общем, такое было, — пробормотала я, — пан Горневич с утра потерял все понятия о приличном поведении, попытался меня загипнотизировать, а потом повалить и овладеть.

Я подняла взгляд и чуть не охнула. Теперь зеленые глаза Лешека потемнели, словно море перед грозой. Ни единый мускул на лице не дрогнул благодаря железному самообладанию, но я поняла: Горневич так просто не отделается.

— Где он? — спросил Лешек тихо, но у меня по позвоночнику пробежали мурашки.

— В лекарне! — почти с гордостью ответила я.

Лешек моргнул:

— Где?

— В лекарне, — любезно повторила я. — Басенька взмыл в воздух и спикировал на его голову.

Потребовалось несколько секунд, чтобы осознать сказанное. Гримуар важно вспорхнул над кроватью, где до этого я его изучала.

Лешек некоторое время явно не верил увиденному, но потом хмыкнул:

— Чудесно. Великолепно.

Я видела, что он старается сдержаться, эмоции того и гляди прорвутся сквозь невозмутимую маску. Хм, а что такое? На кого злится? На меня или на Горневича? На Басеньку злиться нельзя, он золотце, цветик, просто зайчик.

— Алина… — тихо и вкрадчиво начал Лешек, и я невольно вздрогнула.

Кажется, я ошиблась. Этот мужчина не менее опасен, чем Марк со своим Правом Первого. Чего только стоит этот тон. И взгляд… Изумруд древнего чудовища, колдовская бездна, в которую смотришь, и голова идет кругом. Всё вдруг становится несерьёзным и несуществующим, хочется шагнуть к нему, оказаться как можно ближе.

«Ну, нет! — хлестнула гневная мысль. — Меня так просто не возьмешь. Загон с покорными ланями в другой стороне зоопарка! Берите козу, милейший!»

— Что такое? — резко спросила я, вздернув подбородок.

Вмиг опасный флер рассеялся дымом, оставив симпатичного, неслабого, но очень уставшего ведьмака.

— То, на что ты нарываешься? — ответил он вопросом на вопрос.

Я уже собралась возмутиться, но Лешек продолжил:

— Ты же знала, что Горневич рано или поздно пойдет напролом, не считаясь ни с чьими желаниями. Думаешь, он спустит тебе свой «отдых» в лекарне?

Ну эта морда, вряд ли спустит, конечно. Однако, и мы не пальцем деланы.

— Алина, я с кем разговариваю? — Лешек взял меня за плечи и заставил посмотреть на него. — Что ты собираешься делать?

— Не я, а ты.

— Я? — приподнял он бровь. — И что же?

— Женишься на мне! — выпалила я.

Глава 8. Письмо от Князя Претемных

Но, как известно, беда не приходит одна.

Не успела я в полной мере насладиться ошалевшим от моего предложения Лешека, как он… согласился. Правда, несколько растерянно и задумчиво, будто находился вовсе не тут. Словно каждый день слышит такие вещи и уже успел от них изрядно устать. Я даже успела оскорбиться, чай не каждому предлагаю, как неожиданно на подоконник вспрыгнул светящийся зеленый кот размером с ладонь.

Взвизгнув, я шарахнулась в сторону. Лешек вовремя придержал меня за плечи.

— Спокойно, Алина, это всего лишь вестник.

От его рук по телу пробежало приятное тепло. Хотелось прикрыть глаза и прижаться покрепче, отставив на потом всех вестников, тетушек, Выданье и Князя, кузяк его, Претемных.

Однако я откинула непотребное желание поиграть в маленькую беззащитную девочку и с интересом уставилась на вестника. Прелесть же! У меня мышка, у Лешека — котик! Интересно, у Виславы коброчки?

Увы, в следующие минуты после прочтения сообщения, Лешек спешно распрощался со мной, велел никуда не влезать и умчался на окраину города. Оказалось, что какая-то сволочь опять балуется с нежитью, и пана Скорбуту срочно вызвали на оборону Львовиша.

Расстроилась ли я?

Откровенно говоря, да. С одной стороны, всю беседу порушили, с другой… Я никогда не видела нежити, но понимала, что ничего хорошего там нет. Поэтому к сорвавшему разговору прибавилась ещё тревога за Лешека. Нет, верю, что он многое может… Точнее, не верю. Откуда-то знаю. Из прошлого Алины?

В итоге осталась я в окружении Бецика и Баси. Отодвинула всё в сторону и принялась изучать тексты гримуара. А что… если Князь захочет нас видеть, надо ж соответствовать.

Поэтому когда на следующий день алый огненный шар чуть не влетел в Дороту, я поняла, что переусердствовала.

— Алиночка! — Домоуправительница отпрыгнула резвой ланью в сторону, а я чуть не уронила челюсть.

Вот так ловкость!

— Прости, — повинилась я. — Это всё… колдовство.

— Верю, — хмыкнула она. — Но знаешь, я счастлива, что все возвращается на свои места. Потому что у меня для тебя прекрасные пирожки с абрикосами и письмо от Князя Претемных.

Я нахмурилась:

— А можно только пирожки?

Ибо сам по себе титул «Князь Претемных» мне совершенно не нравился. Интуиция подсказывала, что ничего хорошего там не будет.

Золотистый увесистый конверт оказался в моих руках. Вспыхнула багрянцем сургучная печать, и конверт раскрылся. В воздухе зависло письмо, первая сказочно-красивая буквица переливалась пурпурным цветом.

«Несравненная панна Алина Альжбета, наследница рода Каторжинских!

В первый день Дзядов вам необходимо явится в сопровождении опекун-пани в Краковар, в Вайвельский замок к Князю Претемных для обсуждения родовых дел.

Опекун-пани уже извещена о своих обязанностях. Помня ваши распри, убедительная рекомендация: позабыть о них навсегда.

Пан Томаш Драгош,

личный секретарь Князя Претемных Вацлава Шлях-Успенского».

Я озадаченно уставилась на текст. Так, ну-ка ещё раз. Какая-такая опекун-пани? Это ещё что за крыса? И про распри…

— Алиночка, тебе плохо? — осторожно поинтересовалась Дорота.

— Хорошо, — буркнула я, сворачивая письмо в трубочку, чтобы постучать по ладони.

Так почему-то думается куда лучше. Итак, что мы имеем? Да как-то все сложно.

— Кто такая опекун-пани? — задала я вопрос.

Дорота удивленно посмотрела на меня. Явно не это ожидала услышать. Пришлось зачитать письмо.

Пирожки с абрикосами чуть не выпали из её рук, хорошо, что ни я, ни Бецик не теряли времени.

— Да как они смеют! — тем временем возмутилась Дорота, явно не смущенная нашими жующими физиономиями. — Чтобы такое присылать невинной девице! Да ещё с этой змеей Виславой! Да как у них повернулось вообще такое ляпнуть!

— Тш-ш-ш, — попыталась я успокоить её, погладив по плечу. — На каждую змею найдется своя курица. Давай-ка в деталях.

Дорота покачала головой. Потом отловила Бецика за лапу, вытерла ему морду салфеткой и отпустила. Мыш издал звук, похожий на «бе-бе-бе» и стырил ещё один пирожок с тарелки.

— Князь имеет полное право вызвать любого своего подданного, — наконец-то произнесла она. — Но перед Выданьем за наследницами ведьминских родов следят особенно пристально. И чтобы на репутацию девушки не было брошено даже тени, с ней едет опекун-пани, которая приходится ей родственницей.

Я намотала на палец рыжий локон. Так, надо будет ещё раз подкрутить заклинанием. Эффект не хуже, чем у бигуди.

— Слушай, а распри… Это он Виславу, что ли, имеет в виду?

Так себе перспективка. С другой стороны, пристукнуть тётушку можно и без прошлых распрей, опираясь исключительно на будущие. Авансом.