И пришел Разрушитель. Том 1 (СИ) - Веденеева Валерия. Страница 4

— Да, мастер, — привычным почтительным тоном ответил Арон. Все его истинные чувства, весь гнев, вся ненависть, которые вызывал у него Вечный, были убраны на самые глубины души, спрятаны там до лучших времен. — Да. Вы говорили о том, что обучение Мертвому Искусству должно начинаться прежде, чем ученику исполнится тринадцать лет. Только тогда его эррэ сформируется правильно и ему будет легко поднимать мертвецов. Если же начало обучения запоздало и эррэ уже приняло окончательную форму, именно это самое базовое действие окажется самым трудным.

— Хм, — Вечный остановился, развернувшись к Арону лицом, и боль в шрамах стихла. — Да, все так. Перехватить мои нити управления мертвым войском ты сумел с похвальной легкостью. Теорию поднятия я тебе рассказывать не буду, прочитаешь, разберешься, а вот практику покажу. Используем для этого новых слуг, помощниц главной поварихи или, там, конюхов. Выбери пару самых ненужных, мне все равно кого.

Арон на мгновение ощутил, как во рту появился неприятно знакомый сладко-мерзкий вкус — будто Мертвая магия уже творилась рядом с ним.

— Нужно будет сперва убить их, потом поднять? — уточнил ровным тоном.

— Чем свежее мертвец, тем легче с ним работать, — Вечный кивнул. — Тем более в первый раз.

Должно быть, Арон все же как-то выдал себя, потому что Вечный чуть приподнял брови.

— Тебе жаль людей, которым придется умереть? — голос старого мага прозвучал мягко, с сочувствием. И это было плохо, это было очень плохо — потому что сочувствие это было таким же фальшивым, как и нынешняя внешняя юность Вечного.

То, что это было плохо, подтвердило и чутье Арона, подсказав — отвечать следует очень осторожно, выверяя каждое слово. Сейчас на кону стояло не несколько новых шрамов, а, возможно, сама его жизнь.

— Они всего лишь слуги, мастер, — Арон пожал плечами. — Меня смущают последствия.

— Последствия?

— Я не знаю, следили ли вы за тем, как менялись законы Террун, но в империи у некромантов уже давно нет прежней власти. Они не могут брать для жертвоприношения кого им будет угодно. Особенно суровы законы стали последние сто лет. Мне бы не хотелось привыкнуть к полной свободе здесь, а потом забыться и сделать что-то подобное дома.

— Как любопытно… Признаюсь, я действительно не следил за… хм… причудливым воображением законотворцев Террун, — Вечный задумчиво постучал указательным пальцем себя по подбородку. — И какое наказание может грозить некроманту?

— Если некромант состоит в Ковене, первые три раз он должен будет выплатить виру, размер которой зависит от статуса убитого. Четвертый раз — изгнание из Ковена. Если закон нарушит обычный маг, его казнят.

— Хм. И впрямь. И как тогда нынешние некроманты изучают основы мастерства?

— Выкупают приговоренных к смерти преступников из государственных тюрем. Это тоже прописано в законах.

— Муторно…

— Дело привычки, мастер.

— И ты, как понимаю, желаешь быть законопослушным гражданином империи? — в голосе Вечного проскользнуло первое искреннее чувство — насмешка.

— У меня много врагов, мастер. Я не хочу давать им еще одно оружие против себя.

В том, что Арон говорил, не было ни капли лжи. Он тщательно следил за своими словами — чтобы в них не было ни капли прямой лжи. Только недоговоренности и умолчания. Потому что ему было действительно жаль людей, но показывать это Вечному было нельзя.

А законопослушность…

Да взять хотя бы его аферу с репликой Каира Солнечного. Стань она известна, стоила бы ему головы… Даже нет, не головы. Верховный жрец бога Солнца не успокоился бы, пока не добился бы показательного сожжения мерзкого Темного, посмевшего осквернить святое место.

Конечно, это вовсе не означало, что Арон стремился нарушать законы. Скорее, он воспринимал их как необязательные рекомендации.

— Что ж, давай сделаем по-твоему, — насмешка в голосе Вечного стала даже отчетливее. Похоже, сама мысль о магах, которые подчиняются законам наравне с обычными людьми, казалась ему очень забавной.

Разбойников было семеро. Старшему хорошо за пятьдесят, младшему не больше шестнадцать. Ограбления караванов, нападения на одиноких путников, не меньше полутора сотен трупов. Конечно, изначально шайка была крупнее, семеро — это все, кого местным ищейкам удалось захватить живыми.

Живые смертники — а за разбой полагалась смертная казнь — были куда выгоднее, чем убитые. В королевстве Альдемар смертная казнь традиционно означала ссылку на тариевые рудники. Этот драгоценный металл добывать было сложно и дорого — не в последнюю очередь из-за того, что добытчики умирали в течение первого же полугода.

Представиться сыном владельца небольшого частного рудника, действительно существующего, показать начальнику тюрьмы фальшивые бумаги и печати, созданные магией, преподнести этому начальнику небольшой кошель с золотом, чтобы тот отдал разбойников именно ему, Арону, а не отослал на север, в государственные рудники — это все оказалось несложно.

Пожалуй, разбойникам стоило быть благодарными за то, что изнурительный труд и медленное мучительное умирание от ядовитых испарений им заменили на быструю смерть.

Хотя они об этом, конечно, еще не знали…

— Этот? — Вечный оглядел выбранного Ароном первого смертника, судя по клейму на щеке — беглого раба.

Разбойник переводил мутный взгляд с одного мага на другого, потом, моргая, смотрел на поляну, явно не понимая, как он здесь оказался и что вообще происходит. Некоторые травы, добавленные в питье, вызывали эффект, схожий с сильным опьянением, и, кроме того, делали человека послушным и робким. Не Магия Разума, как у Вечного, конечно, но ее достойная замена.

— Этот, — Арон кивнул.

Вечный хмыкнул и быстрым движением свернул разбойнику шею. Мертвое тело упало на траву.

— Первые разы лучше убивать без магии, — пояснил. — От магического воздействия остается след, который с непривычки может помешать. А теперь смотри внимательно.

Арон смотрел.

Слушал.

Воспринимал.

И пытался не обращать внимания на мерзкий вкус во рту, на то, как под ногами начала пружинить и продавливаться почва.

— Сумеешь повторить?

— Да, — еще не было такого раздела магии, с которым у Арона возникли бы серьезные трудности.

За последние дни Арон прочитал трижды всю доступную теорию по поднятию мертвецов и запомнил ее практически наизусть. Если верить книгам, ничего сложного в этом не было — особенно со свежими трупами. А насильственная смерть, говорилось там, делала процесс подъема более легким.

«Своего» разбойника Арон убил также быстро, как Вечный. Разбойников, в отличие от обычных людей, он не жалел. Потом наложил друг на друга узоры, меняющие реальность, — сейчас это далось намного легче, чем в первый раз. И, как только мир вокруг стал серым, Арон создал Нити. На одну треть они состояли из струн Ахара, принадлежащих стихии Земли, на вторую треть — из таких же струн, но уже стихии Воды, и на последнюю треть — из собственной энергии Арона, сырой Силы из его резерва. Все так, как объяснялось в книгах по Мертвому Искусству.

Нити, которые у него получились, ничем не отличались от тех, которые во время второго испытания он переводил с мертвых воинов на себя. Ничем не отличались от тех, что несколько минут назад сотворил Вечный.

Но когда Арон попытался присоединить свои Нити к мертвецу, Нити не взялись. Просто повисли рядом, хотя должны были прилипнуть к еще теплому телу, как голодные пиявки.

Арон скрипнул зубами.

Ладно, пусть.

Тогда руны.

Книги упоминали, что для поднятия мертвецов могли помочь руны, но, подобно костылям, они годилось только для самых начинающих. Арон не планировал их использовать, хотя и запомнил — так, на всякий случай.