Дар ледяного огня (СИ) - Майер Кристина. Страница 20

Все утреннее раздражение испарилось, как только я представила себя на ее месте. Через секунду мы уже крепко обнимались. Я прикрыла веки, чтобы не заплакать.

– Что может быть круче утренних объятий? Это даже лучше чашечки кофе, – улыбаюсь я, в очередной раз понимая, что даже ее объятия целительны.

– Ой, вы же не завтракали, – встрепенулась Саяна, подпрыгивая на месте и собираясь куда-то лететь.

– Ага. – Лина смеется. – И это на твоей совести: ты со своей опекой отбила нам весь аппетит!

– Вот теперь мы голодными отправляемся на пары, а у нас с Дианой с утра Гераст. Силы нужны, но где их взять на голодный желудок? Ах, подруга, сама хоть позавтракала?

Расстроенный вид подруги нас веселит.

– Мы же шутим, Саяна. Мы тебе, конечно, завидуем, – продолжаем дразнить ее мы, – но не обижаемся.

– Отправляйтесь в душ, а я пошлю Ханна за свежими булочками. По дороге перекусите, возражений не принимаю.

– Хорошо, уговорила.

Быстро собрались и побежали на занятия, поедая по дороге сдобные булочки. Саяна все время говорила только о вчерашнем происшествии. Это событие всколыхнуло в ее памяти не самые приятные мгновения, проведенные в Мраке. Успокоить нам ее не удавалось, пока она не взяла с нас обещание не влипать в истории. Можно подумать, мы только и мечтаем о неприятностях. Они сами нас находят.

На лекции профессора Гераста все пытаются стать невидимками. Но имела бы я такую способность, как Саяна, он бы все равно меня увидел. Все чаще у меня складывается впечатление, что он нас сканирует, а затем прожигает взглядом, если наши мысли или уровень знаний его не устраивает. Профессор получает удовольствие от наших «неудов».

Прошло минут десять с лекции, как в дверь постучались:

– Извините, профессор, студенток Фраст и Монталь вызывает ректор Чешель.

– А ну зайди сюда!

Понуро опустив голову студент шагнул в аудиторию.

– Ты у нас самый умный? – Сцепив пальцы перед собой в замок, Гераст, сведя брови, испепеляет взглядом студента, посмевшего его прервать.

– Никак нет, профессор.

Парень уже начинал бледнеть и заикаться. Так дальше пойдет – он в обморок грохнется. Жалей-не жалей, помочь все равно ему никто не сможет.

– Ты разве не знаешь, что я не отпускаю с лекций студентов? – Что там профессор пытается выжечь у него во лбу, остается загадкой. В аудитории стояла гробовая тишина. Прерви ее кто, весь гнев падет на его голову. Все понимают и молчат, не шевелятся, почти не дышат.

– Знаю. Я говорил ректору Чешелю, что Вы не отпускаете студентов, он просил передать: «это мой приказ». – Последние слова парень прошептал. Не будь тишина такой ощутимой, никто бы ничего не услышал.

– Что такого натворили мои студентки, что так срочно понадобились Паблию?

Все выдохнули. Атмосфера в аудитории резко изменилась, профессор немного расслабился.

– Не знаю, профессор Гераст. – Парень тоже чувствует, что на него уже не злятся, голос стал громче и уверенней.

– Ты сорвал мне лекцию. Какое наказание выберешь для себя? – ухмыляется наш преподаватель.

– Профессор Гераст, я не виноват. – Жалобно протянул парень, чуть не плача.

– Будь ты виноват, так легко бы не отделался. – Порывшись на столе, он протягивает парню исписанный лист. – Вот тебе список литературы, сходишь в библиотеку и занесешь эти книги ко мне в кабинет. Сложишь аккуратно на стол. Иди! – Преподаватель развернул его за плечо в сторону двери. – Да пошевеливайся.

– Где справедливость?

– Ты мне еще поговори, поговори. На практику отправлю в Ясгор, чтобы язык к небу примерз – меньше будешь жаловаться на судьбу.

После этих слов парень быстро ретировался. Не опасался бы профессора – выбежал бы из аудитории. Этот пожилой, крепкий мужчина нагоняет страху даже на ректора, что же говорить о студентах.

– А вы что расселись, как курицы на насесте? Ясно же вам было сказано: ректор вызывает. Он что, вас должен до утра ждать?

Мы не сразу сообразили, что это он к нам обращается. Но как только дошло – бежали и спотыкались, чтобы еще чего не услышать в свой адрес. Но старания наши не увенчались успехом или недостаточно быстро мы шевелили ногами. На полпути мы услышали:

– К следующей лекции подготовить рефераты страниц так на двадцать пять-тридцать, чтобы времени искать приключения на свои головы и срывать мои лекции неповадно было. А мы вас с удовольствием послушаем.

Не сговариваясь, в один голос мы застонали с Дианой. У нас от его рефератов уже на пальцах мозоли! Но лучше молчать.

– Вы что-то сказали?

«Ага, выразили восторг», – хочется мне огрызнуться, но себе дороже. Я только сильнее сцепляю зубы.

– Нет, – дружно выразили недовольство в голосе по поводу предстоящей работы.

– Благодарность наша не знает границ, – шепчу я, не забывая, что с его слухом он меня обязательно услышит. Я успела захлопнуть за собой дверь, пока еще что-нибудь не посыпалось на мою бесстрашную голову.

В приемной нас встречала секретарша в очках с причудливой роговицей и толстыми стеклами. Здесь уже сидит Лина. Несложно догадаться, для чего нас вызвали.

– Подождите, сейчас ректор освободится и войдете, – приказным тоном отчеканила секретарь.

Что заметила: чаще начальство бывает добрее, чем его окружение. Служащие зачастую примеряют на себя роль директора, в данном случае ректора.

Не прошло и нескольких минут, как дверь открылась и из кабинета вышли Касан с Жако. Подмигнув, парни улыбнулись нам, наши лица стали расплываться в ответных улыбках. Но когда я поймала на себе взгляд «огнедышащего дракона», я тут же прекратила улыбаться.

– Освободите помещение, нечего здесь толпиться! – гаркнула она на ребят.

– Не переживай, красавица, все будет хорошо. Увидимся, – бросает Касан, и они с Жако двинулись дальше по коридору. Секретарь недовольно фыркнула, словно злобная лошадь.

– Зайдите уже, устроили тут дружеские посиделки. Все бы вам, вертихвосткам, парням глазки строить, а у меня еще много работы!

– Да мы Вам, вроде, и не мешаем: ручку из рук не вырываем, на бумажках ваших не рисуем, что Вы так нервничаете? – Лина молчать на несправедливые высказывания не будет, она еще первый наш день в академии не забыла.

А вот и реакция последовала: секретарь раскраснелась, бисеринки пота выступили над губой. Не ожидала она отпора. Пока она задыхалась от возмущения, подбирая слова, чтобы поставить нас на место, мы скрылись в кабинете ректора, где нас ждали двое мужчин. Один был настолько высок, что я уперлась ему носом в живот. Наверное, он решил нас пригласить в кабинет – а мы уже здесь, уносим ноги от злобной секретарши.

Мужчина любезно поддержал меня за локоть, чтобы я не свалилась к его ногам, и аккуратно отодвинул от двери, предоставив возможность подругам пройти. Только отойдя метра на полтора я смогла поднять на этого исполина взгляд.

Среднего возраста представительный мужчина. Интересной наружности – в молодости, думаю, отбиваться от дам приходилось, да и сейчас найдутся любительницы зрелой мужественной красоты. Модные усы и бородка выбриты аккуратным контуром, не превышают нескольких миллиметров. Если в коротко стриженой голове кое-где проступала седина, то растительность на лице остается иссиня-черной. Лукавый взгляд ярко-голубых глаз задерживается на каждой из нас. Узкие улыбчивые губы, крупный нос с горбинкой, наверняка сломанный в драке, широкие брови и мужественный овал лица. Прямо покоритель дамских сердец. Переведя взгляд на подруг, понимаю, что они тоже внимательно его рассматривают. Не знаю, что в нем такого, но взгляд отвести непросто.

В кресле за столом сидит ректор Чешель. Лично мы не знакомы, но видим его ежедневно, когда он делает обход своего учебного царства. Под его добрым взглядом распускаются в саду ромашки, а от сурового взгляда никнут все студенты. Сейчас я чувствую себя той самой ромашкой: он улыбается отеческой улыбкой. Среднего роста пухлый мужчина, когда-то со светло-русой шевелюрой, от которой остались только «воспоминания» на затылке. Теперь его голова сияет, словно и не лысина, а натертое пчелиным воском полено. Пышные усы закрывают верхнюю губу. Живот не позволяет вплотную приблизиться к креслу. Избыточный вес, однако, не мешает ректору оставаться шустрым: мелкими шажками он не ходил, а бегал по длинным коридорам академии и по витиеватым тропкам своего сада. Сколько километров за день он наматывает, по нескольку раз обходя территорию академии, остается загадкой.