Влюбленный холостяк - Хармон Данелла. Страница 30

— Ах да, — негромко произнесла она. — Я почти забыла о том, что вы любите опасных женщин.

Из темноты послышался звук шагов, приближающихся к открытому окошку.

— Я люблю их до тех пор, пока им удается оставаться живыми. Если вы желаете этим заняться, моя дорогая, то напрасно так медлите. Так что приступайте — и не обращайте внимания на то, что я буду, скажем так, отслеживать, — он поднял свой пистолет, — ситуацию самым внимательным образом.

— Как вам будет угодно. Он поклонился.

— Таким образом, я уступаю контроль над происходящим вам.

— Уступаете контроль? — Эва подняла бровь в изумлении. — Осторожней, Блэкхит. Не стоит все портить именно в тот момент, когда вы начинаете мне нравиться.

В окне появился пистолет. Даже не взглянув на него, Эва опустила окно на руку разбойника.

— Ладно. Я займусь этими бродягами, а вы можете меня прикрыть.

Он вновь поднял окно и, даже не взглянув на разбойника, ткнул пистолет ему в лицо. Держа оружие перед лицом ошеломленного грабителя, спокойно посмотрел на Эву:

— Считайте, что я это уже делаю.

Сбросив одеяло, Эва вскочила с сиденья, открыла дверь и, пряча пистолет в складках плаща, спрыгнула наружу. Каблуки ее ботинок пробили корочку льда в колее и провалились в грязь. Ее дыхание в холодном ночном воздухе превращалось в белые облачка. Она увидела, что первый разбойник все еще стоит у окошка кареты, боясь пошевелиться под прицелом Блэкхита. Его ничего не подозревающий напарник в это время освобождал кучера от часов и монет. Эва, улыбаясь, подошла к мужчине, и, видя это, кучер стал таким же белым, как луна у него над головой.

— Прошу прощения, — нежно проговорила она. Грабитель быстро обернулся и увидел перед собой простодушное лицо красивой, но совершенно неопасной дамы, — но мне очень хочется, чтобы вы оставили в покое бедного Робертса. Ему приходится содержать жену и детей, и я уверена, что деньги ему нужней, чем вам.

Изумленный грабитель вытаращил на нее глаза. Эва мило улыбнулась и кивнула в сторону ошалевшего Робертса:

— Не стойте, как идиот, и отдайте моему бедному кучеру его часы и деньги.

Разбойник ухмыльнулся. Однако его лицо разительно изменилось, когда его взгляд упал на изумрудное ожерелье на шее Эвы, изумрудные серьги и изумрудные же головки заколок в ее волосах — и на соблазнительные формы ее тела.

— К черту Робертса, — пробормотал он, пожирая глазами Эву с неприкрытой угрозой. Он направил пистолет ей в лицо. — Я возьму эти симпатичные погремушки, что у вас на шее, мэ-эм, а также кошелек, что болтается у вас на поясе, а потом займусь вами.

Эва с улыбкой отвязала кошелек и сделала вид, что он случайно упал на землю. Она наклонилась, чтобы поднять его, и неожиданно резко выпрямилась. Ее маленький твердый кулак со страшной силой врезался в нос разбойника. Послышался отчетливый хруст кости. Пистолет грабителя полетел в сторону, и он закричал от боли, из носа хлынула кровь.

— Очень извиняюсь, — мило прощебетала Эва, подняв пистолет и возвращая Робертсу его имущество. Она посмотрела на грабителя с притворным сожалением. — Возможно, если вы опустите свою наглую рожу в лужу, кровотечение остановится.

И затем, тоже с улыбкой, она неспешно направилась к другому разбойнику, который все еще стоял под прицелом Блэкхита. Видя ее хищную походку, мужчина застыл в напряжении.

— Теперь можете освободить его для меня, — проворковала Эва.

Блэкхит так и сделал. И Эва, вооруженная уже двумя пистолетами, подошла к разбойнику и ударила его рукоятью под подбородок. С удовлетворением посмотрела, как он без сознания рухнул в подмерзшую грязь у ее ног.

Она с улыбкой перешагнула через его неподвижное тело, влезла в карету, села на подушки, опустила окно и резко стукнула в потолок:

— Трогай, Роберте.

А потом она взглянула на Блэкхита — в его черных, опасно спокойных глазах горел такой неутолимый голод, что улыбка тут же застыла на губах Эвы.

В смущении она тряхнула волосами.

— Ну что, Блэкхит, как вам?

— Очень… — он не спускал с нее глаз, — впечатляет.

Люсьен был более чем впечатлен. Только что увиденное им привело его в такое возбуждение, что он не смел даже шелохнуться из страха утратить контроль над собой и повалить ее прямо на пол кареты. Он смотрел в эти широко расставленные зеленые глаза, на пухлые, улыбающиеся губы и тщился утихомирить заколотившееся сердце. Подавить нахлынувшее желание. Никогда, если не считать того момента, когда она попотчевала его любовным зельем, не был он так близок к тому, чтобы потерять способность сдерживать свои эмоции. Никогда он не опускался до состояния, близкого к животному. И никогда, никогда он не желал ни одну женщину так страстно, как эту.

У него пересохло в горле, и он закрыл глаза, сосредоточившись на дыхании: вдох, выдох…

— Это все, что вы можете сказать, Блэкхит? — раздался удивленный, немного укоризненный голос его спутницы. — Что вы впечатлены?

Люсьен поднял глаза и пронзил ее взглядом, в котором горел неутолимый голод.

— Нет, мадам… я могу сказать гораздо больше. Затем он подался вперед, заключил ее в объятия и поцеловал.

К этому Эва была готова. Теперь, когда все ее чувства были по-прежнему обострены опасностью, которую она только что пережила, когда все ее тело трепетало от понимания того, что она породила в Блэкхите, Эва вполне могла признать, что именно этого она и хотела. Она не стала сопротивляться, когда его губы впились в ее, а откинулась на обнимавшую ее сильную руку. Она охнула в знак символического протеста, но была совершенно беспомощна перед таким напором и к тому же опьянена пониманием того, что это она довела его до такого состояния. Ее руки обхватили шею герцога, ладони запутались в его волосах, и в следующий момент она полностью отдалась поцелую. Эва приоткрыла губы, давая дорогу его языку, откуда-то из глубины ее груди стали вырываться легкие стоны. Она почувствовала, что его руки расстегивают ее жакет, забираются под него и нащупывают грудь. Обжигают ее. Мнут, гладят, ласкают.

Она дышала так же тяжело, как и он. Ее переполняла страсть. Когда его пальцы дотронулись до соска, ее тело томительно изогнулось. Она прекрасно понимала, что делает.

И с кем она это делает.

Она в ужасе оттолкнула его, запахнула жакет и схватила один из пистолетов. Дрожащей рукой она направила оружие ему в грудь, в висках звонкими молоточками стучала кровь.

— Не делайте этого, — хриплым голосом проговорила она. — Не надо.

Блэкхит посмотрел ей в глаза. Его взгляд был опасно спокоен. Глаза как бездонные колодцы. Они снова казались глазами кобры, готовой к броску. Он молча смотрел на Эву… затем очень медленно протянул руку, отвел от своей груди дуло пистолета и вернулся на свое место напротив нее.

Эва настолько запуталась в своих чувствах, ее нервы были настолько взвинчены, что она могла сделать лишь одно — вернуться к своим ставшим привычными легкомысленным угрозам… тем более что на нее неотрывно глядели холодные черные глаза.

Она выдавила смешок и убрала с лица волосы, решившись наконец опустить пистолет.

— Послушайте, Блэкхит, не случилось ничего страшного, да? Люди часто теряют голову и делают ужасно глупые вещи под воздействием пережитого страха, а уж, конечно, одного осознания того, что вашему драгоценному наследнику грозит опасность, достаточно, чтобы напугать даже вас. Уверена, что мы оба можем простить и забыть вашу минутную несдержанность.

Его глаза стали пугающе черными. Эва насторожилась, понимая, что он видит ее насквозь, так как никто из них не терял головы из-за страха. Они утратили контроль над собой из-за примитивного, ничем не прикрытого желания, причем это желание было обоюдным.

— Вы просто не понимаете, не так ли? — мягко сказал он, его голос был настолько ровным, что у нее по спине пробежал холодок.

Она пожала плечами и натянула на себя одеяло.

— О, я все прекрасно понимаю. Вы злитесь оттого, что отчаянно хотите подмять меня под себя, но никак не можете сделать этого. Ну же, Блэкхит, не глупите. Я знаю мужчин. Я знаю, что у них на уме. Конечно же, я понимаю.