Убийца героев. Том 1 - Том 2 (СИ) - Казаченков Дмитрий. Страница 68

Дверь оказалась заперта. Катрина пыталась ковыряться с замком, но у неё ничего не выходило. Перерубить же защёлку она не могла по причине того, что её оружие просто не способно на подобное — слишком оно специфичное.

— Дай-ка я попробую.

Я прислонил стражника к стене так, чтобы она могла его поддерживать. Сам же вынул кинжал и, приставив его остриё к тому месту, где, по идее, должен был находиться запирающий язычок, резко ударил по рукояти. Тонкий клинок легко вошёл в щель между стеной и дверью, немного стесав дерево, из которого дверь и была сделана. И… я не попал. Язычка там не оказалось. Пришлось ударить по рукояти сверху и вот тогда-то я, наконец, услышал заветный щелчок разрубленного металла.

Дверь тихо открылась внутрь, приглашая нас в своё чёрное нутро. Вдвоём мы затащили архангела внутрь и, закрыв дверь, подперли её тушей, чтоб не открылась. Сами же направились вдоль по тёмному коридору, который вывел нас к лестнице. Когда мы начали подъём, левое предплечье слегка отдалось холодом — метка сообщала, что мы на верном пути.

Подъём был очень длинным. Настолько, что я даже зевать начал. Зато Катрина перестала трястись от холода, что является немаловажным плюсом.

«Эй, если тебе интересно, то перемещать её будет сложнее.»

Не знаю почему, но Лисица вдруг подняла эту тему.

«Всё ты знаешь. Всё равно рано или поздно спросишь. Так вот, её придётся накачивать больше, чем, если бы она была с татуировкой. Это нужно, чтобы проявился знак. Он, ведь, тоже не обычный. И сразу же после накачки нужно будет провести разрядку, то есть переместиться, но с этим проблем не возникнет.»

«До этого ещё далеко.»

«Как знать.»

Как только закончился диалог, мы подошли к ещё одной двери, которая оказалась не запертой. Вела она, как выяснилось, в тронный зал, который в точности повторял таковой в замке Абигора. Только тронов было пять: один большой по центру и четыре поменьше по бокам. Как и ожидалось, он был пуст. Теперь осталось только найти покои героя и, тихо убрав его, свалить в далёкие дали, а местные пусть сами между собой разбираются, дальше мои полномочия — всё.

В коридоре тоже не было никого. За окнами всё так же, не прекращаясь, шёл ливень. Витражей на них не было. Вполне возможно, что по аналогии с тем замком, здесь витражи появляются днём. Следуя своему любопытству, я обернулся на дверь в тронный зал: барельеф изображал пятерых серафимов, вокруг которых, преклонив колено, стояло множество архангелов, а за ними находились и бескрылые ангелы, выглядящие совсем уж мелкими.

Узор уже отчётливо чувствовался на коже, говоря, что герой близко. Так и оказалось: нам навстречу шёл парень в позолоченных доспехах и мечом на поясе.

— Я ждал тэбя.

Мы остановились.

— Что, нэ панимаэшь? В замке дэйствуэт систэма аповещения.

Почему мы сразу не напали? Всё просто: за ним шли все пятеро серафимов. Огромные, ростом с Абигора, у каждого за спиной по два широких белоснежных крыла, по сравнению с которыми крылья архангелов чуть ли не чёрные. Но центральный выделялся даже среди них: на голове золотая корона, украшенная алмазами, каждый из которых был чище слезы. Длинные светлые волосы ниспадали на плечи, закованные в латный нагрудник. Лицо было практически женским, а голубые глаза буквально светились синевой. У него в руках был огромный лук, тогда как остальные были вооружены копьями.

— Ну что, тёмный, сразымся?

На лице героя играла презрительная ухмылка. В отличие от Абигейла, он ничем особым не выделялся: да, крупного телосложения с короткими чёрными волосами, бородой и… бровью. Толстой, массивной, будто огромная чёрная гусеница растянулась у него над глазами. Да и этот его акцент явно выдавал в нём кавказца. А вот доспех ему явно был великоват.

— Пашли в тронный зал, там пасвободнее. Там я тэбя и заррррэжу.

Последнее слово он буквально прорычал, а в его глазах мелькнул недобрый огонёк. Серафимы молчали. Только Абинейл легонько ухмыльнулся, соглашаясь с ним. Делать нечего, мы развернулись и направились обратно. Возражать и нарываться на драку в узком коридоре — бессмысленно, а вот обширный тронный зал может предоставить достаточное пространство для манёвра.

Двое крайних серафимов открыли перед нами двери. Из-за их идеальных движений и осанки создавалось впечатление, будто перед нами огромные роботы, а не живые существа.

Как только мы ступили внутрь, наши сопровождающие засветились так, что разом смогли осветить весь зал. Суккуб отошла в угол, а пятеро серафимов закрыли своими телами выход, отрезав тем самым возможный путь к бегству.

— Ну, прррриступим.

И вот тут я понял, почему доспех был велик — прорычав последнее слово, герой начал преображаться: его лицо, удлинилось, став волчьей мордой, руки покрылись чёрной шерстью, а на пальцах выросли когти, из-под доспеха вырос волчий хвост, ноги тоже изменились, став звериными. Он выхватил меч и, издав пронзительный вой, бросился на меня. Мне хватило доли секунды, чтобы извлечь «Осколок» и отразить удар.

Это уже не бой с повелителем демонов, где целью было только избить противника. Нет, здесь целью была именно смерть оппонента, поэтому я тут же разогнал по телу тьму, в то время как мой противник использовал свет. Широкий клинок двуручного меча с гулом рассекал воздух, оставляя мне только один выход — уклоняться. При чём, я совершенно не видел окна, когда можно было бы нанести ответный удар.

Разорвав дистанцию, я извлёк свой револьвер, стволом которого тут же и блокировал очередной удар.

«А вот и окно.»

Левой рукой наношу рубящий удар. Противник успевает отпрыгнуть, но остриё узкого клинка прорезает доспех и рассекает кожу. Не глубоко, но больно. Он в долгу не остался — удар плашмя опрокидывает меня на пол, открывая ему новую возможность.

Я еле успеваю откатиться до того, как моя голова будет отделена от тела. Двуручник вонзается в пол, разрезав камень. А я понимаю, что это пиздец.

Снова выпад. Клинки со звоном ударяются. Раздаётся жуткий скрежет, с которым сталь проезжает по стали. Удар стволом по лохматой руке ничего не дал. А вот мой противник вцепился зубами мне в руку. Клыки легко прошили кожу насквозь, впившись в плоть. Я еле сумел сдержать крик и нанёс удар коленом ему в нос. От такой подлости, оборотень взвизгнул и отскочил подальше, схватившись за ушибленную морду. Такую возможность я точно не упущу: рывок вперёд с занесённым клинком. Разумеется, он, выставив свой меч, блокировал, но не от этого он защищаться должен: подныриваю под его руку и, выпрямившись, бью стволом револьвера ему по затылку. По тронному залу разносится скулёж, а он резко разворачивается. Я еле успел отойти от широкого клинка, а мой противник уже с рыком несётся на меня, выставив руку с мечом. Разворачиваюсь и… не успеваю: остриё прорезает костюм, впивается в кожу и, скользнув по громко хрустнувшим рёбрам, выходит сбоку. Резкая боль бьёт в мозг, грозя затушить сознание, но, стиснув зубы, я выставил дуло револьвера так, что зверь сам налетел на него открытой пастью.

«Ну вот и всё.»

Спуск. Волчья голова взрывается кровавыми брызгами и кусочками мозга и костей черепа. Тело безвольно обвисло, после чего упало на каменный пол. Сплюнув кровью, я зажал в зубах обмотанную кожей рукоять «Осколка», после чего резко выдернул двуручник из своего тела. На мгновение в глазах потемнело. Меч со звоном упал на пол.

— Ссссука.

Только и смог прошипеть я, как только «Осколок» вернулся в руку. Повернувшись к выходу, я увидел, что на лице Абигейла играет весёлая улыбка. В руках он держит лук, заряженный огромной белой стрелой, а остальные четверо серафимов уже встали в стойку, подняв копья.

Когда стрела уже летела, в меня что-то врезалось, резко сбив с ног. Повалившись на пол, я услышал женский вскрик и звук ещё одного упавшего тела. Скосив глаза, я увидел лежавшую Катрину. Стрела пробила её насквозь, сломав рёбра и прошив лёгкое, из-за чего девушка теперь кашляла кровью. Рана была огромной.