Засланец Божий 4 (СИ) - Гриб Роман. Страница 40

В общем, лоханулся я по полной, решившись на эти опыты. Пожалуй, только жизненный опыт в данном случае бесценен. Во-первых, теперь я знаю, что нельзя лупить струей в котел. Во-вторых, знаю, что брошенная Ши достаточно прочная деревянная тарелка, если от нее увернуться, способна перерубить пополам молодое дерево, похожее на елочку. В-третьих, узнал, что Ши крайне не любит умываться остатками супа, пусть даже и деликатесного, но быстро добреет после магической сушки и чистки.

Короче, заклинание прикольное, например, пожар потушить, или дварфийский гарнабал разгонять. Но никак не бытовое.

Когда мы уже почти собрались отправляться в деревню к кузнецам, ко мне подошла Миюффт.

— Денис… — стараясь не смотреть мне в глаза, начала разговор мелкая. — Можно… Можно я сбегаю, отомщу? Я быстро! Неделю туда, неделю обратно.

— Юффт. — присел я и посмотрел ей в глаза. — Эдюффт, Миюффт, обе вы. Я не твой хозяин. Ты пришла с просьбой и получила что хотела. Я тебя не держу. Я никого вообще не принуждаю находиться в своем отряде. У каждого своя цель, свой мотив. Если ты считаешь, что тебе нужно идти — иди. Умница, что предупредила. Свободна.

— Ты… Ты меня прогоняешь? — на глазах у девчонки мелькнули слезы.

— Ааааааа! — схватился я за голову, закрывая глаза и делая пару успокоительных вдохов-выдохов. — Как с вами всеми сложно! Чтобы прогнать, надо, чтоб ты была моей собственностью!

— Но ведь я твоя собственность… — робко возразила та.

— Чего? — мотнул я головой, вспоминая, куда засунул чек на приобретение такого имущества.

— Ну, я же твоя жрица. — как ребенку, пояснил мне ребенок. — Жрецы — это собственность богов, разве нет?

— Лех, мы с тобой собственность Мардукора? — подняв голову к небесам и закатив глаза, спросил я у напарника.

— Про тебя сложно сказать, у вас необычный контракт, принудительный для обеих сторон. — ответил упаковывающий посуду в походные сумки на коне ерпарх. — А я, скорее да, чем нет. У меня был выбор, остаться бездомным бродягой, которого скорее всего сожрали бы местные хищники раньше, чем я добрался бы до ближайшей деревни, или стать его жрецом. Меня не принуждали, но я должен ему жизнь.

— Но ты уже отдал свою жизнь, выполняя его личное поручение, разве нет? — уточнил я, вспоминая случай на одной незабываемой горе, чем погрузил воина в глубокий ступор. — Лех! Леха! Леха, ты срешь, очнись!

Мотнув головой, тот вышел из задумчивого зависания и ответил:

— Я даже не подумал об этом моменте. — почесав затылок, ответил он. — На самом деле, выходит, что да, мы с ним в расчете.

— И ты теперь уйдешь из жрецов? — уточнил я, опять заставив того думать.

Но через несколько секунд растерянный воин помотал головой, взбодрился и, гордо вскинув голову, четким и уверенным голосом ответил:

— Нет. — С легкой ухмылкой продолжил тот. — Я не жалею ни о едином дне, что служил ему. Благодаря ему я жив, я нашел друзей, я нашел семью. А тот факт, что сопровождать тебя и, помогая тебе, по сути, охранять ЕГО жизнь, он выбрал именно меня, говорит о том, что он мне доверяет. Пусть он и сказал, что это исключительно потому, что мы земляки, но это не повод доверять собственную жизнь, и судьбы сотен тысяч миров самому неопытному и молодому ерпарху. Тот же мастер Ка Дшуа справился бы с этой миссией куда как успешнее. Несмотря на то, что он пытается казаться грубым и жестким, он заботится о доверившихся ему людях. И готов пожертвовать собой, лишь бы спасти триллионы разумных, населяющих подопечные ему миры. Он достоин, чтобы служить ему без какого-либо чувства долга. Я буду ерпархом, чтобы защитить своих друзей с Грамзы и из храма, чтобы защитить свою семью, оставшуюся под защитой центрального храма. И миллиарды других жизней. Это достойная жизнь. Я нашел свое место в этом мире.

— Вот видишь. — повернулся я к мелкой. — Жрец далеко не собственность своего бога. Это образ жизни. Зуй меня знает, почему я решил, что ты можешь носить этот статус, но главное — просто не расстраивай меня. Если хочешь идти — иди. Если захочешь вернуться — вернешься. Я на тебя долгов не вешал. Найти меня, думаю, не составит труда в этом мире. Я смотрю, тут все, кому не попадя, даже не будучи со мной знакомыми, находят меня как нехуй делать. То пророки им сказали, то боги, то бабка-гадалка, да? В крайнем случае, будешь искать — пойдешь туда, где творится самая странная херня. Я там по любому в эпицентре сидеть буду и бафы раздавать.

— Ой, да с этим все просто. — засияла малявка. — Я тебя чувствую! Я, когда в лес убегала, я словно видела, как ты светишься. Это как с завязанными глазами можно понять, что солнце выглянуло. Когда я стала жрицей, я стала ощущать от тебя такое… Такой непонятный поток. Он теплый, он давит и немного опьяняет, и всегда понятно, откуда он идет. Так что я отыщу тебя, где бы ты ни находился, если захочу.

— Лех, ты Мардукора так же ощущаешь? — задумчиво спросил я у ерпарха.

— Примерно. — кивнул тот. — Так проявляет себя канал, по которому поступает мана от бога-покровителя. Правда, канал Мардукора не пьянит, он, скорее… Бесит. Да, именно так. Было, до недавнего времени. Сейчас, после его воскрешения, этот канал усыпляет.

— Ну, видать, он реально долго не спал. — пожал я плечами и позвал дракошу. — Гарик! Ты как смотришь на то, чтоб нашу юную мстительницу покатать?

— Ты хочешь, чтобы я доставил ее до селения ее обидчиков? — флегматично, пожевывая травинку, периодически втыкаемую в муравейник, уточнил Гарик. — А потом обратно? Или чтобы помог отомстить?

— Именно. — покивал я. — Ну, первое. А обратно — это если она захочет потом. А мы пока до деревеньки потопаем.

— Если хочешь, можешь потом съесть их всех. — хищно улыбнулась мелкая, обращаясь к дракону.

— Ну как устоять от такого щедрого предложения! — хохотнул Гарик и начал превращаться в дракона, едва не доведя кузнеца до инфаркта.

— Ши, сопровождаешь. — скомандовал я валькирии, и та согласно кивнув, помогла Миюффт забраться на спину ящеру, после чего залезла сама и чешуйчатый чартер взлетел.

А я заметил, что по мере их удаления приходит странное ощущение, будто на поляне стало темнее. Хотя в реальности ничего такого не произошло. Словно исчез какой-то невидимый свет. Я удивленно поморгал и вспомнил, что схожее ощущение было, когда мелкая убегала со стоянки в лес поистерить. Судя по моргающим рожам оставшихся, я был в этом ощущении не одинок.

— Это ее внутренний свет. — пояснила озвученный мною вопрос на эту тему Увалия. — У нее весьма странная способность, пробужденная твоим жречеством. Странная и многогранная. У целителей зачастую встречаются ауры света. Но это свечение почти всегда видимое. Очень редки случаи, как у нее, когда свечение заметно лишь в полной темноте. А еще у нее удивительная грань этой способности, позволяющая ей пользоваться ментальной магией, совершенно не имея к этому самостоятельного врожденного таланта. То, с какой легкостью она ночью вернула тебе воспоминания, просто выходит за грани разумного.

— И это говорит маг, в потенциале тоже обладающий двойной ультой. — усмехнулся я.

— Магия смерти и магия холода всегда идут рука об руку, это издревле известно. — покачала головой некромантка. — А вот магия исцеления и ментальная магия — они противоположны, как огонь и вода.

— Погодите, вы меня запукали… Тьфу! Запутали! — помотал я головой и потер виски. — А разве тот факт, что целители правят воинам мозги после того, как те кукухой едут, это не ментальная магия?

— При желании, можно и ногтем горло перерезать. — усмехнулась Валька. — Но он никогда не заменит хорошего ножа. Целители после подобных ритуалов сами долго восстанавливают свои силы. Потому менталисты и ценятся. Дар редкий, а то, что они могут работать по этому профилю почти без затрат маны, делает их бесценными кадрами.

— Значит, надо ее в академию сдать, на опыты. — пожал я плечами и направился к Гуле, нацепить упряжь, да езжать уже. — Или на обучение, в крайнем случае.