Львица по имени Лола (СИ) - Волкова Дарья. Страница 8

— Как у тебя с нотами, Дина? — вернуть прежний игривый тон сразу не получается. Ингер. Ну как он так умудрился?! Теперь кровь из носу надо все сделать легко и непринужденно.

— Немножко знаю, — снова улыбается она своей светлой, солнечной улыбкой. В глаза смотрит прямо. Ничего не боится. А чего ей бояться, верно? Ей-то чего бояться?

А ему чего, собственно? Это шоу. И она вызвалась сама.

— Ну-ка возьми-ка мне… — Лола привычно усаживается на табурет, берет аккордеон, нажимает на клавишу. — Как у нас с этой ля?

Голос у нее чистый, а слух хороший. Ноту берет безошибочно. А Лев ловит себя на том, что хочет улыбнуться ей в ответ.

— Умница, — это все пока мимо микрофона. — Ну, что будем петь, крошка? Что-нибудь наше, девичье, про любовь?

Пауза, в о время которой Льва изучают не таясь и с полным пренебрежением к тому факту, что они на сцене, под взглядами публики. А потом девушка подходит и наклоняется к его уху.

— А давай вдарим рок… в этой дыре?

Секунда — и он едва успевает сдержать уже рвущийся из груди хохот. Ай да девочка. Ай да Дина Ингер!

Быстренько вспоминает репертуар. Отметает хиты на английском, а потом внезапно берет несколько аккордов. Конечно, как и любой порядочный рок-хит, эта песня исполнялась под гитару, но для аккордеона есть вполне приличный кавер.

— Узнаешь? Слова знаешь?

Несколько секунд она вслушивается, а потом широко улыбается и кивает.

— Да! Классно.

Когда публика узнает песню, их выбор приветствуют аплодисментами.

Он подмигивает ей и вступают они одновременно. Хороший знак.

Мы вышли из дома,

Когда во всех окнах

Погасли огни,

Один за одним.

Мы видели, как уезжает

Последний трамвай…

А провожали со сцены Дину самой настоящей овацией.

И в самом деле, хорошо спели. Слаженно.

_______

В тексте приведены слова песни "Видели ночь" (В.Цой, М.Науменко)

3.3

***

— Лола, к тебе дама. С визитом.

— На хер, — Лев взялся за упаковку ватных дисков. Подвинул к себе бутылочку с молочком для снятия макияжа.

— Не могу.

И диски, и бутылочку пришлось отложить. Лева крутанулся вместе с табуретом и с изумлением уставился на Гаврилова. Тот в ответ лишь довольно ухмыльнулся.

— Не можешь?!

— Это твоя партнерша по сцене. Ян сказал, что ее прогонять нельзя.

Лев какое-то время молчал. А потом развернулся обратно к зеркалу, положил руки на гримировальный столик и со стоном упал в них лицом.

Только этого ему для полного счастья не хватало…

— Левко… — на плечо ему легла рука Гаврилова. — Лев Аркадьевич, ты чего? Плохо себя чувствуешь?

— Я чувствую себя зае… мечательно, — Лев медленно выпрямился. — Пять минут мне дай. Хотя, нет… — это же Ингер. Этих людей нельзя заставлять ждать. — Две. Две минуты мне дайте. И можешь ее запускать.

Что можно успеть за две минуты? Выкурить половину сигареты, сделать глоток коньяку и нацепить обратно эту чертову диадему, от которой так болит голова. И на последних секундах, глядя на то, как поворачивается дверная ручка, натянуть фальшивую улыбку Лолы.

— У меня прекрасная улыбка!

— Вот и отрабатывай. У нас сверхурочная работа. К сожалению, не оплачиваемая.

***

Девочка принесла цветы. Огромный шикарный букет роз в папиросной бумаге. Такие дарят любимым женщинам. Дорогим любовницам. И Львице Лоле.

— Спасибо, куколка! — Лола привычным движением приняла букет, картинно уткнулась носом в розы, давая себе еще чуть-чуть времени. — Какая красота! Как пахнут!

— Они совсем не пахнут, — тихо проговорила девушка. — По сравнению с садовыми розами.

Не отрывая лица от букета, Лев крепко зажмурился. Похоже, девочка таит в себе немало сюрпризов. А потом опустил цветы.

— Пахнут, еще как пахнут! Тут просто накурено, и это перебивает все запахи. Сейчас, включу кондиционер.

Тихонько заработала техника. Лола и Дина молча смотрели друг на друга.

— Скажи что-нибудь девушке!

— Что?!

— Ты красивая… — вдруг так же тихо проговорила Дина. Лев поперхнулся ответом. Это Лола-то, с ее бл*дским макияжем, красивая?!

— Я красивая, утырок!

— Не такая красивая как ты, куколка.

Стук в дверь показался ему спасительным. Официант Федор принес чай. Вот молодцы, не бросили Левку одного на растерзание.

В гримуборной есть небольшой кожаный диван и столик перед ним. Там и сервировал Федя все для чаепития и, с дежурной улыбкой выдав «Приятного аппетита», закрыл за собой дверь.

Самым странным во всей череде странностей стало то, что чайной церемонией принялась командовать Дина.

Разлила по чашкам чай, спросила про лимон, сахар, молоко. На все Лев кивнул отрицательно. Самой правильной тактикой ему показалось занять выжидательную позицию. Потому как, что говорить и как поступать — не представлял вообще. Первый в его практике такой случай.

— Твой чай, — она подала ему чашку вместе с блюдцем.

Пришлось брать, пить чай, который никогда не любил и не понимал. И даже блаженно жмуриться, изображая удовольствие — ну чтобы хоть что-то делать.

— Я посижу у тебя немного, — она тоже пригубила чай. — Минут пятнадцать, не больше. Просто с тобой рядом тепло.

Лев поперхнулся теперь уже натурально, чаем. Всерьез, до кашля и выступивших слез. Дина его хлопала по спине, потом подала все-таки не зря приготовленные ватные диски — вытереть потекшую тушь. И это вдруг… сгладило все.

- У тебя очень красивый голос. Мягкий. Бархатный.

— Спасибо, куколка.

— Не называй меня так, пожалуйста.

— Детка?

— Только не так!

— Какая ж ты капризная, голубка, — Лев понял, что начинает получать какое-то странное, извращенное удовольствие от этого разговора.

— Есть немного, — улыбнулась она. — Голубка мне нравится.

— Вот и хорошо. Ты славно спела, Дина.

— Я занималась вокалом, — вздохнула она. — Чем я только не занималась…

— И чем же?

Этот невинный вопрос послужил причиной тому, что визит Дины Ингер в гримерную к Лоле Лайонс затянулся на два часа.

3.4

***

— Ты совсем забросила меня, детка.

Она непроизвольно морщится на это опостылевшее, снисходительное «детка». И вспоминается другое — мягкое, ласковое и капельку ироничное «голубка».

- У меня же сессия, ты знаешь. Надо готовиться. Будешь омлет?

— Буду, — Игорь демонстративно игнорирует ее недовольство его утренним визитом без предупреждения.

Дина готовит завтрак, и движения выдают раздражение. Квартира у нее по сравнению с апартаментами Игоря — маленькая. Но для одной Дины — более чем достаточно. Опять же, недвижимость в пределах Садового кольца, с хорошим ремонтом, в собственности. Увы, в Дининой. Досталась по наследству от родителей.

Квартира Дины Игорю не нравится, в ней слишком несовременно. Много мебели, всяких безделушек, которые с маниакальным упорством скупала на «блошках» жена Андрея. А вот комод начала 20-го века в прихожей — это саксонское наследство Андрея. И его любимый югендштиль.

— У тебя новая лампа? — он изо всех сил поддерживает нейтральный светский тон.

— Да, купила в магазине на Кудринской. Нравится?

— Симпатично, — он проводит пальцем по фигуре девушки, поддерживающей абажур. — Это Диана-охотница?

— Иштар.

— Всегда путался в этих дурацких богинях, — Игорь садится за стол. — Так что у тебя с сессией?

— Готовлюсь, — она садится напротив.

— В «Синей каракатице»? — невозмутимо.

Дина замирает, не донеся вилку до рта.

— Ты следишь за мной?

— Господи, детка, ну откуда такие идеи? — он в противовес ей продолжает методично есть. — Разговаривал с Куликом, хозяином «Каракатицы», у меня с ним кое-какие дела. Ян сказал, что ты теперь там частый гость. В том числе и в гримерке этой… как ее…

— Лолы, — Дина справилась с эмоциями и тоже вернулась к завтраку.