Вор и проклятые души - Корвин Флейм. Страница 40
— Ирма! — закричал я, не ведая, что хочу от нее.
Вампирша рухнула на колени перед Зиллем, обхватила его и укрыла крыльями. Грянул залп… Боль! Пронзила острая боль! Я получил четыре ранения. Ни одно не смертельно!
— Проклятый пепел!
Я чувствовал, как затягиваются раны! Процедив ругательство, крепче сжал рукояти клинков. Моряки «Благословенной на волнах» разделились. Половина из них двинулась к корме, и, наверно, кто-то полезет с нижней палубы. Навстречу смерти! Я был в ярости! Схватка и боль разъярили меня. Убьем всех!
— Глупцы! — произнесла Ирма в облике окровавленного чудовища.
Она поднялась, прикрыв собой раненого доктора. Похоже, он единственный из экипажа флейта, кто выживет сегодня. Нет! Нельзя убивать всех! Кто-то должен остаться, дабы парусник мог продолжить ход.
— Ирма! — вновь позвал я, чтобы сказать, что нам нужна команда. Проредим их наполовину, а других заставим работать! — Мы…
Я замолк на полуслове, потому что увидел поднятый пистоль в руке доктора. Он выстрелил в меня почти в упор.
Глава 20
ЧЕРНЫЙ ОРЕЛ
Грянул выстрел, пуля пролетела совсем рядом. Я дернулся, чтоб разделаться с судовым врачом, и замер, услышав предсмертный хрип. На помосте, сбитом над ютом, стоял Башка. Боцман схватился за рану под сердцем и выронил аркебузу, из которой пытался меня застрелить. Ружье выпало из его рук и покатилось по ступенькам, что вели вниз.
Рене Зилль спас меня, выстрелив в Башку.
Кровь и песок! На шканцах может оставаться кто-то еще! Обследовав ют, мы забыли про палубу над кормовой надстройкой, где размещались компас и руль! Повернувшись боком к ступеням на шканцы, я со злостью косился то наверх, то на матросов «Благословенной на волнах», которые неспешно сближались с нами. Полаивают меж собой, как собаки. Рожи-то песьи! Иначе не скажешь. Другая половина экипажа подтягивалась к Брану и Велдону.
Сверху упал Башка, скатившись по ступеням вслед за аркебузой. Сдох, и поделом! Так же с остальными справимся!
— Николас!
Ирма и раненый доктор оказались подле меня.
— К вашим услугам, сударь, — сдержанно поклонился Рене Зилль. Сейчас он не казался одурманенным магией вампира.
— Вы с нами, доктор?
— Как видите!
— Вы ранены.
— Уверяю, мои повреждения не столь уж серьезны.
Я покачал головой. Зилль получил не только в плечо. Его раны, может, не очень глубоки, но он продолжает истекать кровью.
— Его надо перевязать или доставить к Велдону, — произнес я.
Матросы, которые сходились с нами, вдруг остановились. Потрясая оружием, принялись осыпать проклятиями и оскорблениями. Особенно досталось Ирменгрет — крылатому отродью сатаны, как они ее называли, и это не самое затейливое, что слетало с их уст. Моряки не боялись вампира; никто не выказывал страха. Отчаянные головорезы, из которых набрали команду «Благословенной на волнах», давно забыли, что такое страх смерти. Они не боялись даже демона!
— Отходим в ют, — процедил я. — Надо заняться доктором!
— Но…
— Заткнись, — мне было не до сантиментов, — или долго не протянешь!
Совсем недавно я собирался убить Зилля, но врач только что спас мне жизнь. Появился новый долг, который непременно отдам. Хотя бы этот долг!
— Ирма! — выкрикнул я. — Тяни доктора к каютам и перевяжи его раны! Я задержу их у входа.
Моряки на взводе! Они почти довели друг друга до неистовства и вот-вот рванут в атаку. На нас да на предвестника и монаха. Некоторые уже перезарядили аркебузы или пистоли. Верно, нападут после нового залпа. Магия Велдона укроет его и Войну, а для меня это плохо. Не хочу и не собираюсь умирать! Ирма потянула упирающегося доктора в ют, и я тоже попятился назад.
— Проклятый пепел!
— Давай за мной! — Ирменгрет дернула заупрямившегося доктора за руку.
Противиться силе высшего вампира человек не способен. Рене Зилль кубарем полетел внутрь кормовой надстройки.
— Оставь его живым! — рявкнул я.
Полуобернувшись, вампирша растянула лицо в хищной улыбке, явив длинные белые клыки. Она по-прежнему в облике чудовища, и моряки совсем недалеки были от истины, обзывая Ирменгрет дьявольским отродьем. Они правы!
— Хочешь, чтоб он жил? — произнесла вампирша. Крылья нетопыря за ее плечами исчезли.
— Хочу!
— Как пожелаешь! — Ирменгрет скрылась внутри юта. — Обойдусь без бинтов!
К черту бинты! К дьяволу Зилля и Ирму! Если она остановит кровотечение без перевязки, то пусть! Сейчас заботило иное! Головорезы с «Благословенной на волнах», которые больше подходят для абордажной команды пиратского корабля, чем для экипажа торгового судна.
Заняв позицию у входа в ют, я крутанул перед собой бракемартом, а затем мечом тени. Под левой перчаткой рука со змеиной кожей. Последний козырь!
На носу флейта, где все еще пребывали предвестник и инквизитор, занялся настоящий пожар — бушприт полностью в огне, а вокруг фок-мачты клубы дыма. Она тоже скоро возьмется пламенем, но к палубе дым не опускался — поднимается выше нижних рей и дальше к небу.
— Гард! — прокричал Томас Велдон. — Мы идем к вам!
Инквизитор разъярил матросов! Но они еще не кинулись на нас, хотя казалось, что нападут прямо сейчас. Что-то не так, и моряки тоже чувствуют это. Медлят, не нападают. Но отчего бездействует Велдон? Маркизы ди Регель, которая тоже оказалась колдуньей, больше нет. Никто не противостоит магии, что позаимствована монахом у мертвого чернокнижника.
— Кровь и песок!
По правому борту из ниоткуда появился большой корабль с тремя десятками орудий! Первое, что я увидел, — это нарисовавшийся из пустоты огсбургский флаг на центральной мачте. Бело-желтое имперское полотнище с черным коронованным орлом. Через три удара сердца покрывало невидимости спало с корабля — от грот-мачты и затем в стороны и вниз.
Настоящий галеон с двумя рядами пушек — на верхней палубе и ниже по борту. Имперский боевой корабль шел по курсу «Благословенной на волнах» левым бортом к правому борту купеческого флейта на расстоянии картечного залпа. Пушечные порты подняты! На верхней палубе абордажная команда, а подле орудий пушкари, у которых в руках пальники с тлеющими фитилями!
— Велдон! — что было мочи заорал я. — Сейчас дадут залп!
Я прыгнул в кормовую надстройку, где укрылись Ирма и Зилль. Нырнул в ют с одной только мыслью — спрятаться от картечи за переборками корабля. Да уповал на черную магию Неакра! Чтоб справилась с картечным залпом дюжины орудий левого борта огсбургского галеона.
— Что там?
— Сейчас узнаешь! — Я был зол, обнаружив, что Ирма творила с доктором. — Хочешь второго капитана Борвуда получить?
Ирменгрет не услышала меня. Мой возглас потонул в реве десяток глоток. Матросы бросились в атаку. Я развернулся к проходу, чтоб встретить врага мечом и бракемартом. Но первое, что получу, — это выстрелы с нескольких футов! Проклятье! Пусть будет боль, но не смерть!
Они почти у юта! А я один, на Ирму и врача рассчитывать нельзя. Вампирша стояла позади доктора, обхватив его руками с длинными когтями. Наклонив набок голову, Зилль открыл рыжеволосой бестии шею. Он не сопротивлялся. Закрыв глаза, судовой врач с наслаждением отдавал свою кровь…
Я выбросил вперед саблю, чтоб принять на сталь первого громилу, который прыгнет на меня, и в сей миг «Благословенная на волнах» покачнулась. Крики людей мгновенно растворились в грохоте орудийного залпа. Казалось, что флейт застонал от боли. Затрещало дерево, на палубу упали части такелажа и рангоута. Пушки галеона выстрелили картечью и книппелями. Картечь — по верхней палубе, а сдвоенные ядра на цепи — по парусам. Огсбургцы стреляли на полное уничтожение флейта и людей на его борту.
Тишина, которая легла на «Благословенную на волнах», оглушала. На несколько ударов сердца; а потом грянули ружейные залпы. Один за другим. Четырежды! Добивали выживших после картечи.
Поймав момент, нужный огсбургцам на перезарядку пушек и аркебуз, я выглянул из юта. Дабы обнаружить несущихся к нам Велдона и Брана. Живых! По-прежнему окутанных черной вращающейся пеленой.