Черная тень - Харпер Стивен. Страница 59

— Надо, пожалуй, связаться с общежитием и проверить, может быть, Дорна вернулась к себе. А я в это время переговорю с остальными.

Оттолкнув мамину поддерживающую руку, Бен отошел в сторону и уселся на стул. Ара поджала губы, но ничего не сказала. Она повернулась к Кенди.

— Ты говоришь, что, когда покидал Мечту, Дорна была еще там, — произнесла она. — Однако Бен утверждает, что она напала на него еще до того, как ты проснулся. Значит, здесь какая-то накладка. Ее тело вернулось в состояние бодрствования и начало действовать, хотя разум все еще пребывал в Мечте. Так?

Кенди кивнул.

— Думаю, да. Мне казалось, что это невозможно.

— Невозможно, — коротко подтвердила матушка Ара. — Но может быть, нам удастся найти какую-нибудь разгадку. Я хочу, чтобы каждый рассказал мне все, что произошло, с самого начала. Зачем вы все отправились в Мечту вместе? Для практики?

Все дружно закивали. Бен почувствовал, что начинает клевать носом, возможно, сказывался побочный эффект проглоченных таблеток. Он смутно заметил, как в гостиную вернулся отец Чед-Хисак и сообщил всем, что Дорны нет в общежитии, а также нигде поблизости, и что он объявил ее в розыск. Подросток снова стал засыпать, убаюканный близким присутствием чед-балаарца. Разбудил его резкий мамин вскрик.

— Ты разделился надвое? — произнесла она с недоверием. — Как это?

— Случайно, — стал объяснять Кенди. — Я не хотел…

— Это очень серьезное достижение, — заметил отец Чед-Хисак. — Следует провести дальнейшие исследования.

— Это произошло, когда Дорна уже проснулась? — спросила мама.

— Не совсем, — поежился Кенди.

— Так рассказывай, — потребовала мама, и Бен уловил опасные нотки в ее голосе.

Ему хотелось прийти на помощь приятелю, но отлично понимал, что от этого она только еще больше рассердится. И Бен промолчал. Молчали и остальные.

Сбиваясь и запинаясь, Кенди стал объяснять, как он решил вернуться в Мечту во второй раз, чтобы проверить, получится ли у него снова создать сокола. И с каждым его словом лицо Ары становилось все мрачнее и мрачнее. Наконец она взорвалась.

— О чем ты думал? — возмущенно воскликнула она. — Боже праведный, Кенди, ты всего неделя как научился попадать в Мечту, а уже экспериментируешь с вещами, про которые никто и слыхом не слыхивал. Ты хотя бы понимаешь, как глупо ты себя ведешь? Как непростительно глупо? А что, если бы ты не смог собрать свое сознание воедино? И рядом не оказалось бы никого, кто смог бы тебе помочь?

— Извините, — робко произнес Кенди. — Мне просто казалось, что это так естественно… как и должно быть, поэтому я даже не подумал, что может случиться что-нибудь плохое.

— А ты, — Ара повернулась к Бену, — ты о чем думал? Почему не позвонил мне сразу?

— Я звонил, — с жаром отозвался Бен. — Но с тобой не удалось связаться. И отец Чед-Хисак, и праотец Мелтин тоже были недоступны. Мы не могли ни до кого дозвониться.

— Значит, надо было подождать, — оборвала его мать. — Вам следовало…

Чед-Хисак положил руку ей на плечо.

— Ара, — зацокал он, — сейчас надо думать о другом. Возможно, обвинения и упреки следует отложить на более поздний срок.

У его матери был такой вид, как будто она хотела высказать еще много чего, но потом передумала.

— Хорошо, — сказала она.

Отец Чед-Хисак повернулся к студентам. Его взгляд был мудрым и мягким, и хотя размером он походил на небольшую лошадь, его присутствие почему-то не подавляло, и окружающие не замечали, что он занимает изрядную часть гостиной. И Бен вдруг подумал, что было бы любопытно, если бы отец Чед-Хисак был его отцом. Чед-балаарец склонился так, что его голова находилась на одном уровне с головами людей, и обратил свой взор к Бену.

— Переведи, пожалуйста, для тех, кто, возможно, поймет не все из того, что я собираюсь сказать, — проклацал он. Подросток кивнул, и отец Чед-Хисак продолжил: — Не заметил ли кто-нибудь из вас какой-либо странности в поведении Дорны? Чего-нибудь необычного в том, что она говорит или делает?

Когда Бен перевел, Джерен фыркнул.

— Глупость какая, — сказал он. — Мы все здесь Немые и уже поэтому странные.

— Джерен, надо серьезно подумать, — возразила Уилла.

— Слушайте, я просто хочу попасть домой, пока дождь опять не полил, понятно? Спросите лучше ее наставника.

— Мы обязательно так и сделаем, Джерен, но сначала я хочу, чтобы вы как следует обдумали то, что я сказал, — произнес отец Чед-Хисак, а Бен перевел остальным его слова. — Произошло из ряда вон выходящее событие, и мы должны докопаться до самой сути. Я повторяю: заметил ли кто-нибудь из вас что-нибудь странное в поведении Дорны?

Джерен закатил глаза. Остальные погрузились в размышления.

— На прошлой неделе, — медленно проговорил Кенди, — она жаловалась, что плохо спит по ночам, ее мучают кошмары, ей снится, что в Мечте гибнут люди.

— Да, я тоже помню, — вставил слово Бен, гордый тем, что может принести какую-нибудь пользу помимо перевода. — И ты еще сказал, что она как-то странно говорит. А сегодня, когда она очнулась, то стала нести полную чушь.

— Точно! — Кенди прищелкнул пальцами. — Иногда Дорна говорит в разной манере. Как будто это на самом деле не она, а кто-то… кто-то… — Он замолчал.

— Кто? — спросила матушка Ара.

— Я не совсем понимаю, — снова заговорил тот, с отрешенным видом вглядываясь в пустое пространство. — Ее речь. Она говорила так, что мне показалось, это кто-то другой, кого я когда-то… — Он резко выпрямился. — Это Бак. Иногда она говорит в точности как Бак.

Ара в недоумении воззрилась на подростка.

— Кто такой Бак?

— Один парень, мы с ним познакомились в Мечте, — пояснил Кенди. — А потом еще появилась старуха Зельда. — И он рассказал о них более подробно.

— Кенди, — обратился к нему отец Чед-Хисак очень серьезным тоном, — ты говоришь, что когда пытался отыскать Дорну, тебе показалось, что она находилась в двух местах одновременно.

— Ну да. Один раз мне показалось, что я ее выследил, но это была не она, а Зельда. В другой раз точно так же я шел за ней следом, а вместо нее наткнулся на Бака.

— Давай определимся еще более точно. Ты чувствовал присутствие Дорны, был уверен, что это именно она, но дважды на ее месте оказывался кто-то другой. И ты также ощущал ее одновременное присутствие в разных местах.

Кенди кивнул. Усевшись на задние ноги, отец Чед-Хисак издал серию приглушенных ворчаний, бормотаний и скрежета, которые, как было хорошо известно Бену, обозначали у чед-балаарцев глубокую задумчивость.

— Я занимался исследованиями человеческой психологии, — произнес отец Чед-Хисак, обращаясь скорее к себе самому, нежели к своей аудитории. — Люди реагируют на трагические события самым удивительным, непостижимым образом, значительно отличающимся от того, к чему привыкли мы внутри своей расы. Видимо, это как раз такой случай.

— Что ты имеешь в виду? — спросила его матушка Ара даже раньше, чем Бен успел перевести его слова.

— Возможно, дело в том, — медленно проклацал зубами чед-балаарец, — что Дорна страдает психологическим расстройством, известным у людей под названием… — И даже Бен не понял окончания фразы.

— Прошу прощения, отец, — обратился к нему Бен, — но таких слов я не знаю.

— Синдром диссоциативной идентификации, — подсказала ему мать. — Но почему ты так решил?

— Не знаю, — признался отец Чед-Хисак. — Это не более чем предположение. Однако же оно объяснило бы очень многое.

— А что такое синдром диссо… дисси… — спросил Кайт.

— Синдром диссоциативной идентификации, — закончила за него матушка Ара, — означает, что у человека существует множество личностей. — Когда ответом ей явились непонимающие взгляды всех присутствующих, она продолжила: — Если человек пережил в детстве серьезное насилие, он может погрузиться в свой собственный мир. Те ужасы, которые этот человек перенес от кого-то из своих родителей — или от них обоих, — настолько невыносимы, что ребенок не может и не хочет верить, что эти вещи происходят именно с ним. И тогда он выдумывает кого-то другого, с кем, как ему кажется, это все случилось. Перевоплощение настолько полное, что человек действительно становится другим, и эта альтернативная личность берет на себя трагические воспоминания.