Абигайль, или Романтическая катастрофа (СИ) - Полянская Екатерина Владимировна. Страница 2

Приключения, впрочем, меня настигли, как судьба ни пыталась увести от них подальше. Началось все с Горгоньи. Ума не приложу, почему я ей не понравилась? Обычно люди мне симпатизируют. Хотя бы после того, как оценят перспективу получить приворотом в лоб. Нет, я никогда так не делала, и вообще это запрещено. Но я же не обязана предупреждать всех и каждого, что абсолютно безобидна!

Может, дело в том, что во время церемонии зачисления я взорвала чашу с зельем, которое требовалось зачаровать, и испортила ее любимое платье? Вряд ли. Абсолютно все ведьмы, не умея обращаться с силой, учиняют вокруг себя бедствия разных масштабов. Однажды после вступительных экзаменов Горгонья три дня с сизым синяком на лице ходила, пока сумела его магически свести. И ничего, Люция теперь считается одной из лучших студенток, в следующем году розовый диплом должна получить. Или я попала в категорию «бедовых девиц», когда дочь Горгоньи с подругами ради шутки приворожила одну из наших тогдашних выпускниц к выпускнику боевой академии? Пару дней она ходила влюбленная и окрыленная, потом ещё неделю — несчастная. Парень оказался редкостной сволочью и только что ноги не вытер о чувства ведьмочки. А потом я засекла вмешательство. Постепенно погружаясь в новую жизнь, где есть магия, я читала разные книги о романтических чарах, папа их накупил много всяких и вроде бы как мной гордился… Так вот, я просвещалась, стараясь наконец поверить, что все это реальность и происходит со мной. Верилось поначалу с трудом, если честно. Но каково же было мое удивление, когда на одной из старшекурсниц я обнаружила редкие чары, о которых читала накануне вечером. Замаскированные, как потом узнала. И я! Именно я первая их рассмотрела! А потом в раздевалке перед физподготовкой случайно слышала, как Виолетта кричит на дочку Горгоньи и ее подруг.

Меня, конечно, похвалили за внимательность, но учеба завертелась и та история как-то забылась. Сама не знаю, почему вдруг о ней вспомнила. Виолетта получила свой розовый диплом, это точно. Она вообще красивая и талантливая.

Романтическая магия давалась мне не сказать, чтоб легко. Заклинания приходилось зубрить часами, зелья имели милую особенность взрываться, а сил для чар регулярно не хватало, хоть я и готова была поклясться, что отдала их с избытком. Стало немного легче, когда на третий год обучения я сняла с себя бестолковую порчу. И почти совсем хорошо ещё год спустя, когда избавилась от невидимой сущности, присосавшейся к моим силовым каналам. Но на практике, где нужно было установить контакт с феями любви, я провалилась в медвежью яму и чудом не убилась, отворот на одном из экзаменов срикошетил в меня, только вовремя выставленный щит спас, но оставил на неделю с истощением, и именно когда я искала информацию для доклада в архиве и засиделась допоздна на Академию напали взбесившиеся подопытные материалы некромантов. В общем, папина лысина к моему диплому существенно увеличилась, даже стала привычной и почти родной. Я же до сих пор удивлялась, что вообще доучилась до этого знаменательного события, почти отлично доучилась, осталась в своем уме и при всех частях тела.

Что же до этого распределения… Съезжу!

Три свадьбы — не так уж и много.

Заодно посмотрю, на что гожусь сама по себе.

Отогнав лишние мысли, я погладила кованые узоры ворот, послала старинному особняку Академии прощальную улыбку и пошла прочь. Чуть в стороне как раз закрутился знакомый лиловый вихрь. Видимо, наставницы выпустили следующую студентку.

На прощание подумалось, что уходить из старинного каменного особняка с историей, призраками и впитавшимися в кладку чарами невообразимо приятнее, чем если бы я сейчас покидала упирающееся в небо здание из стекла и металла, которое занимает Академия Боевой Магии. А ведь горько рыдала когда-то над провалившимся поступлением!

Уставшая и чумазая ведьма, волочащая за собой сумку и метлу, не привлекала внимания на улицах ночного города. Здесь ещё не то видели. По крайней мере, те, кому не спалось в два часа ночи. Мне вот тоже не хотелось немедленно оказаться дома, сначала требовалось переварить все события прошедшей церемонии.

А вдруг в не совсем приятном итоге распределения и безвестной гибели книги-артефакта тоже какая-нибудь пакость виновата? Дома обязательно проверю.

Прохладный ветерок холодил щеки. Я только на полпути вспомнила, что они перепачканы… но сил пожалела. Мне сегодня ещё колдовать. Однако на метлу меня усадили не подозрения, я бы ещё с удовольствием прошлась. Но тут некстати из канализационного люка выползла низшая темная сущность и оскалилась, намекая, что совсем не прочь мною полакомиться… От неожиданности я размахнулась и огрела зубастую мерзость сумкой, где мирно лежал диплом, сохранивший ещё остатки противомоговских чар.

Полыхнуло.

Сущность горестно завыла и отпрянула, видимо, осознав, что ведьма ей попалась буйная.

А я ещё и заклинанием добавила вслед.

После чего все же забралась на метлу и взмыла в воздух.

Применение ведьминскому диплому нашлось, пусть и весьма необычное.

Папа встречал меня с тортом и хлопушками.

Бабах!

Хрусь!!

Бум!!!

Меня осыпало конфетти.

— Поздравляю, принцесса, теперь ты совсем взрослая! Но это не значит, что… — Осекся. Еще раз оценил мой внешний вид, в душе надеясь, что ему сейчас все привиделось. Понял, что не привиделось, и опасливо уточнил: — Галочка, я что-то пропустил? Ты выглядишь, будто получала диплом не мирной ведьмы, а какого-нибудь боевого мага.

— Папа, — я перевела дыхание, закрыла за собой дверь, прислонила метлу к стене и сняла сумку с плеча, — за семь лет пора было уже понять, что в любовной магии как на войне!

И попыталась утереть лицо, но только сильнее размазала по нему копоть. И ожог на носу вспомнил, что ему по определению положено болеть.

Диплом пришлось продемонстрировать, а то он не верил.

Потом мы ели торт, мой любимый, с бордовым бисквитом, розовым кремом и свежей малиной. Хорошо, когда кто-то точно помнит, что тебе нравится. Пока с трудом представляю, как на новом месте обойдусь без этого. Может, Горгонья все подстроила, чтобы задеть в последний раз? Или кто из сокурсниц подлянку сотворил чисто из ведьминского интереса? Сомневаюсь. Точно нет. Как бы они такое провернули? Да и книгу из-за меня никто бы портить не стал.

Я рассказала про церемонию, позволила себя заобнимать, счастливо щурясь, и только потом осторожно сообщила неприятное:

— Распределили меня в Лельшем.

— Это же… — Папа растерянно моргнул. — Кстати, где это?

— Узнаю, когда доберусь, и тебе расскажу, — пообещала с честным видом.

В восторг родитель предсказуемо не пришел.

— Отправляйся отдыхать, везучая моя. К утру я все улажу.

Этого-то я и боялась!

— Нет, папа, — возразила твердо. — Я поеду.

— Абигайль!

Ссорились мы редко, зато так, что голос хрипеть начинал, мелкие предметы по комнате летали, звучали угрозы запереть и запретить колдовать и искры сыпались. Побеждала неизменно я. Просто папа не мог расплакаться, а дочке использовать запрещенные приемы в виде дрожащих губ, жалобных всхлипов и скользящих по щекам слез вроде как не возбранялось. Хотя ведьмы не плачут и вообще я у него сильная девочка. Но чего не сделаешь, чтобы вышло по-твоему.

Получилось и в этот раз. Папа ещё попробовал меня отговорить, даже открыть свое брачное агентство предложил, но мне внезапно захотелось самостоятельности. Так что я стояла на своем. И в конце концов победила.

— Не волнуйся, я быстро, — заверила, когда он уже согласился. — Всех влюблю, отловлю, осчастливлю и домой!

— Как, говоришь, это место называется? — уточнил папа.

— Лельшем, — сначала ответила, а уже потом переполошилась: — Только не вмешивайся, пожалуйста! Обещай!

— Обещаю, — серьезно кивнул папа. — Я просто проверю, чтобы моей девочке там ничто не угрожало.

С этими словами он ушел в кабинет, оставив меня наедине с остатками торта и туманным будущим, которое прямо сейчас больше привлекало, чем пугало. Все же в том, чтобы ненадолго выйти из-под опеки, есть и плюс.