Песня ветра - Харри Джейн. Страница 30

Станешь ли ты моей женой и матерью моих детей? Я клянусь, что более не предам твоей веры!

– А я клянусь, что больше не стану отворачиваться от тебя, – прошептала Сэра и подняла к нему лицо для поцелуя.

Вначале его прикосновение было нежным, словно ее губы были лепестками цветка, но, когда она с пылом стала отвечать ему, он отбросил сдержанность и стал целовать ее со всей страстью, рожденной месяцами разлуки. Его руки дрожали, пока исследовали ее тело, проскользнув под тонкий свитер, чтобы ощутить теплый груз ее грудей, чтобы ласкать твердеющие соски. И она застонала от удовольствия и желания.

Ее тело снова возвращалось к жизни, тая и горя под его прикосновениями. Его ласка становилась все более интимной, все более требующей. Длинные пальцы провели по знакомой дорожке вниз по ее спине. Он притянул ее к себе и положил руки на ее бедра так, чтобы у нее не осталось сомнений, как сильно и горячо он ее желает. Она чувствовала себя словно опьяненной в его объятиях, губы горели от его поцелуев, и ее руки были столь же нетерпеливыми.

Она отдалась бы ему прямо здесь, но Тед оторвался от нее, издав не то стон, не то смех, и уткнулся лбом в ее плечо, переводя дыхание. Подняв голову, он взглянул на ее сияющие глаза, порозовевшие щеки и чуть приоткрытые губы.

– По-моему, нам пора ехать домой, – слегка прерывающимся голосом сказал он.

– Но куда мы поедем? – Голос Сэры был хриплым. – Что они скажут, если мы приедем вместе?

– Если Эндрю выполнил свою часть работы, они уже ничего не скажут. – Он взял ее за руку и потянул в сторону машины. – И, честно говоря, мне важно только твое мнение, больше ничье.

Она сопротивлялась.

– Дорогой, может быть, нам лучше подождать, пока мы не вернемся в Нью-Йорк?

– Мы провели слишком много одиноких ночей, любовь моя. И я намерен прекратить это прямо сейчас!

– Как скажешь, мой господин. – Ее голос был спокоен, но во взгляде были озорство и страсть, от которых его дыхание ускорилось.

Сэра подумала, что Тед поедет обратно в «Хилл Хаус», но он остановил машину у коттеджа Фионы.

– О Боже, – сказала Сэра, сразу лишившись всего своего мужества. – Тед, мы не можем. Она никогда не одобряла твою женитьбу на мне, Ты это знаешь. Она ужасно рассердится…

– Кое-что изменилось, поверь мне, – сказал Тед, ведя ее по тропинке к дому.

Фиона сидела в гостиной рядом с камином, в котором горел огонь, и изучала книгу о старинных вышивках.

Она взглянула на них, и ее брови поднялись в изумлении.

Тед тихо сказал:

– Фиона, я привел домой свою жену.

– На этот раз она останется, я надеюсь, – сказала его мачеха с ноткой прежней суровости. – Если, конечно, вы оба решили перестать вести себя как круглые идиоты.

Сэра смущенно засмеялась.

– Я думаю, мы решили поступить именно так.

– Рада это слышать. – Фиона быстро поднялась со стула. – Ну, Джейн пригласила меня на ужин в «Хилл Хаус», так что я пойду, если вы не возражаете.

– Конечно, – сказала Сэра, чувствуя, как снова краснеет.

– И, так как твоя спальня будет свободна, я думаю, что переночую там, (добавила задумчиво Фиона. По пути к выходу она похлопала Сэру по покрасневшей щеке. – Вы найдете еще одну подушку в шкафу для белья. Хотя не думаю, что она вам понадобится.

У двери она остановилась и посмотрела на них обоих.

– Благослови вас Господь, – сказала она и вышла, оставив их одних.

Глава 10

Они поднялись по узенькой лестнице, держась за руки, мимо шкафа для белья, где так и будет лежать нетронутая подушка, вошли в длинную комнату с низким потолком, где их ждала широкая кровать, покрытая белоснежным покрывалом.

Как это похоже на нашу первую ночь вместе, подумала Сэра. Она стояла, дрожа, пока Тед раздевал ее, руками и губами исследуя каждый сантиметр ее тела.

– Боже, как ты прекрасна, – сказал он задыхающимся голосом, когда полностью раздел ее.

Она взглянула в его глаза и увидела там голод. А еще она увидела, что это чувство сделало Теда уязвимым, колеблющимся. Она приподнялась на цыпочки и притянула его голову к себе, чтобы крепко поцеловать его.

– Тогда люби меня!

Их тела были горячими и неистовыми, когда следовали движению вверх-вниз, слитые воедино в своей жажде. Позже будет нежность, а сейчас было время для прерывистого дыхания и резких вскриков наслаждения. Было время для кожи, покрытой потом, для слияния губ и языков, так долго не знавших поцелуев… Для горячего желания брать и отдавать, которое изливалось из них…

– Я люблю тебя, – сказал хрипло Тед, когда смог заговорить. – Боже, как я люблю тебя.

– О, Тед, любимый. Прости, прости меня!

Мы потеряли столько времени…

– Эй, эй. – Тед нежной рукой вытер слезы на ее глазах. – Мы теперь вместе, и это самое главное. Ведь так?

– Да, – сказала она. – Это самое главное.

– И еще я думаю, моя дорогая, что нам надо перестать винить себя за ошибки прошлого.

– Я понимаю, – сказала она и поцеловала его в плечо. – Я так счастлива, что это почти пугает меня. Потому что глубоко в сердце мне кажется, что я не заслужила этого.

– Ты не должна так говорить, любимая. – Он медленно и очень нежно поцеловал ее. – Я уже говорил тебе, что не собираюсь повторять прежних ошибок. Но я буду совершать новые, и ты тоже. Мы будем спорить, даже ссориться, кричать и хлопать дверями. Но мы всегда будем помнить, что однажды чуть не потеряли друг друга, и это будет нашим спасением.

– Извини, что я остригла волосы. Я знаю, тебе не понравилось, – сказала Сэра, коснувшись пальцами коротких прядей.

– На самом деле, мне кажется, что тебе очень идет. – Он нежно отвел несколько влажных локонов от ее лица. – После того, как мы расстались в то утро, я пошел к парикмахеру и уговорил ее отдать мне один длинный локон на память.

– И Стелла согласилась? – Сэра приподнялась на одном локте. – Что она, интересно, подумала?

– Что я сошел с ума. Но я все объяснил, и она сжалилась надо мной. – Тед с удовольствием потянулся. – Скажи мне, миссис Хант, ты голодна?

– Думаю, надо сказать, только по тебе, любимый, – улыбнувшись ему, сказала Сэра. – Но на самом деле я умираю с голоду.

– Я тоже. Поэтому давай пойдем и поедим.

Он снял со стула и надел темно-бордовый халат.

Сэра внимательно посмотрела на него, наморщив лоб.

– Почему-то он кажется мне странно знакомым.

– Неудивительно. Это твой подарок мне на наше первое Рождество.

– На самом деле, на наше единственное Рождество вместе. Я удивлена, что ты сохранил его.

– Я сохранил все, что имело к тебе хоть малейшее отношение, – тихо сказал он. – Думаю, худшим моментом в моей жизни было найти лежащее в чемодане твое обручальное кольцо. Как будто в моих ушах прозвучали похоронные колокола. И вот теперь оно вернулось на свое законное место.

Они пожарили две отбивные и съели их вместе с маленькими вареными картофелинами и салатом из свежих овощей, запивая все это красным вином. Затем они сварили себе кофе и решили выпить его в гостиной, сидя у камина.

Глядя на танцующие языки огня, Сэра тихо сказала:

– Я все еще голодна.

– Ты хочешь есть?

– Нет.

– А, – сказал он и начал целовать ее в шею.

На этот раз они не спешили. Он выполнял все ее высказанные и невысказанные желания с утонченной и почти мучительной нежностью, снова и снова подводя ее к вершине оргазма.

Наконец он позволил ей достигнуть его окончательно и упасть на его руки с криком, который он заглушил поцелуем.

Наступила ее очередь принести ему наслаждение, с чувственной радостью используя свои руки и губы. Так, как он это любил. И она делала это снова и снова, пока он не отвел ее руки и не вошел в нее…

Через некоторое время Тед обнял Сэру и мягко сказал:

– Ты окончательно разочаруешься во мне, если я предложу подняться в спальню и немного поспать?

– Совсем нет, – сказала Сэра и крепче прижалась к нему. – Я ни одну ночь не спала с тех пор, как встретила тебя на скалах.