Приемный (СИ) - Кочеровский Артем. Страница 8

…….

Я лежал на диване и чувствовал, как накатывает приступ. Удивительно, но в этот раз я почувствовал его заранее. Если раньше, слепота от мерцающих предметов начиналась постепенно, но накрывала безвозвратно, и мне никак не удавалось её остановить, то в этот раз я принялся считать заранее. Я испытывал что-то новое. Меня одолело очень странное чувство, будто я сдерживаю приступ. Он накатывал, словно сон, но совершая эти безумные расчёты я его отдалял. Более того, мне показалось, что я могу полностью его предотвратить, но не спешил.

Мой мозг выдавал очередные математические кренделя, складывая, перемножая и вычитая одни предметы из других. Причём, чем интенсивнее я считал, тем слабее становились симптомы. Я подержал приступ около минуты, так и не позволив ему начаться, а затем ускорился в расчётах и полностью его погасил.

В комнате Сергея слышались голоса. Три или четыре раза я подносил палец к кнопке вызова, собираясь позвонить Кате, но останавливался.

С Сергеем всё было решено. Я бы смирился с его бедностью, занудством или нытьём о плохой жизни, в крайнем случае стал бы для него опорой. Зачастую родители за этим усыновляют детей. Но связываться с наркотой — худшее, что можно придумать. И хорошо, он успел одёрнуть этого психованного Стаса. Возвращение и так будет нелёгким, а с поломанной рукой — вообще не вариант.

Сергей пришёл через час. Опухшее лицо, заплывший глаз, запах алкоголя. Руку забинтовал и подвесил через плечо. Сквозь бинты я разглядел черный цвет кожи и предложил вызвать скорую, если он хочет остаться двуруким.

— Дань, извини, что так вышло. Это прошлые дела, понимаешь? Я остался должен кое-какие деньги, но я решу эти проблемы очень и очень скоро, — он говорил так, будто собирался что-то у меня попросить. Но не просил.

— Уже ночь на дворе, поэтому я уеду завтра утром.

— Да ладно?! Почему? — Сергей не на шутку встревожился. — Останься!

Он был прилично пьян. Я не видел смысла разговаривать и что-то объяснять. Судя по ночным звонкам и наркодилеру, который так запросто сломал ему руку, у Серёги были крупные проблемы. Похоже, со временем это превратилось в своеобразный образ жизни. Зачем при его ворохе проблем ему понадобился я? Неужели для таких, как он, имеет значение карма? Сомневаюсь. Спрашивать ещё раз я не стал. Разговаривать о таких вещах с пьяным… Уж лучше вообще не говорить.

— Поговорим утром, хорошо?

— Так ты останешься?! — оживился Сергей.

— Не знаю… нет… давай обсудим это утром, ладно?!

— Прохладно! — в двери показался Бледный.

— Ну останься, Дань! — Сергей вцепился мне в руку. С появлением Стаса его состояние ухудшилось до истерического. Или он так боялся, что я уйду? — Пожалуйста, останься!

— Хватит! — приказал Стас и вошёл в зал. — Делай, как я сказал!

— Дань, просто скажи, что останешься, прошу! Ну останься!

По решительному виду Стаса и размазне Сергею, я понял, что назревает какая-то фигня. Сергей клянчил, чтобы я остался, а его просьба и близко не походила на желание мне помочь… Как будто мой ответ решал что-то совсем другое. В груди у меня похолодало. Они часа два шептались в комнате и, кажется, о чём-то договорились. Вплели меня в свои дела?

Я не часто давал заднюю, но, что-то подсказывало мне, что это был именно тот случай. Одно дело отказать подросткам и ввязаться в потасовку, другое — пойти против наркодилера. Стас смотрел на меня властно и внимательно, как пёс, который имел виды на чужой кусок мяса.

— Ладно, я останусь, — выдавил я дрожащим голосом и похлопал Сергея по плечу. — Забудем.

— Отлично! — размякшая тряпка Сергей воодушевился. Распухшая половина лица изрезалась складочкой — улыбнулся. — Спасибо, Дань! Спасибо, дружище! Выручаешь!

Дружище? Выручаешь? Страх и бухло развезли Сергея так, что он перестал подбирать слова. Едва ли отец скажет такое приёмному сыну. Что ему от меня нужно? Впрочем, не хотел бы я этого узнать.

Квартира слишком высоко, чтобы свалить через окно, хотя оно мне и не нужно. У меня есть ключ. Только где он? Оставил в замочной скважине? Да. Отлично. Дождусь, пока Бледный свалит, а Сергей заснёт. Тогда и уйду. А чтобы обезопасить себя, прежде напишу сообщение Кате, пускай она черканёт пару строк Сергею, чтобы тот не наделал глупостей, если что-то пойдёт не так.

— Нет проблем, — я попробовал улыбнуться, но в горле скопилось неприлично много слюны, и вместо этого шумно сглотнул.

— Клёво! — Сергей выдохнул и довольный посмотрел на Стаса. — Ну вот, всё отлично! Пойдём покурим?

— Пизд*т!

— А?

— Он пизд*т! — повторил Стас. — Делай, как я сказал!

— Да нет же! — Сергей повернулся и посмотрел мне в глаза. — Нет же?

Вспотели ладони, и застучало сердце. Ещё чуть громче, и Стас услышит, как оно учащённого гоняет по телу кровь.

В следующий миг стеклянный столик будто обвели белым контуром, который резанул мне по глазам. После столика в глаза ударила бутылка из-под вина. Один за одним предметы подсвечивались и мельтешили, внутри всё вскипело и завертелось. Я злился. Искал силы и ресурсы, чтобы выплеснуть эту злость, но ничего не находил. Словно в животе у меня рычал двенадцати цилиндровый двигатель и требовал горючки, но взять её было негде. Приступ удалось остановить довольно быстро, но как остановить намерения этих двоих? Нужно действовать! Делай первым, или сделают они!

Тянусь к бутылке с вином и хватаю за горлышко, правой рукой хватаю Сергея за шею и со всего размаху прикладываю о стеклянную столешницу. В стороны летят осколки, приёмный отец сползает на пол. Я вскакиваю на диван, перепрыгиваю на подлокотник и с расстояние полтора метра швыряю бутылку Бледному в бледную харю.

По сложенному наскоряк плану я рассчитывал ослепить Стаса осколками и брызгами оставшегося на дне алкоголя, но всё сложилось куда удачнее.

Бутылка делает в воздухе полоборота и дном прилетает Бледному точно в нос. Я спрыгиваю с дивана, плечом убираю с дороги Стаса и в два шага достигаю двери.

От свободы меня отделяет поворот ключа и нажатие дверной ручки. Жаль оставлять свои кроссовки, но… Твою мать?! Где ключ?! Я вожу рукой по замку и ощущаю лишь холодную щель пустой замочной скважины.

— Не это ищешь, ублюдок? — позади меня вырастает силуэт Бледного. В его руке звенит связка ключей. — Ты же обещал остаться?

Коридор озаряет красная вспышка энергии. Удар в лицо сравним с ударом кувалды. Я бьюсь затылком о дверь и сползаю на пол без сознания…

Глава 5. Иксы

Очнулся я в тёмном и тесном помещении, где пахло бензином и моторным маслом. Жутко болело лицо. Мне не сразу удалось его пощупать, пришлось ухитриться и прилично изогнуться, чтобы дотащить руку через весь… багажник? Да, кажется, я лежал в багажнике. Лицо распухло. Причём распухло так сильно, что я и сам не мог узнать себя по тактильным ощущениям. В добавок очень сильно болела голова. Удар взрослого мужчины наполненным энергией кулаком не мог пройти не замечено. Полагаю, в мою копилку можно было смело записать ещё одно сотрясение и, может быть, даже черепно-мозговую, хотя нет. Макушка пропиталась кровью, но на ощупь черепушка осталась целой. Столкновение с дверью оставило лишь двухсантиметровое рассечение.

Накатил приступ тошноты. Не только из-за сотрясения, сказывалась вонь бензина и качка. Если судить по шуму резины и рёву двигателя, ехали мы быстро. Трасса или проспект. Звуки проезжающих мимо машин доносились редко, значит — трасса. Куда мы едем? Если начнёт трясти на кочках, а сквозь щели багажника полезет пыль, можно будет с уверенностью сказать, что они везут меня в глушь. Чтобы убить и закапать? Вряд ли. Хотели бы убить, уже убили бы. Да и смутные воспоминания вчерашнего вечера намекали, что я им для чего-то понадобился. Сергей чуть ли не на коленях умолял, чтобы я остался.

Вернул правую руку обратно к карману, пощупал. Слишком наивно. Конечно, они забрали телефон. Этот ублюдок Стас, позаботился ключи из замочной скважины достать. Про телефон и говорить нечего.