Дороги наемника (СИ) - Марченко Ростислав Александрович. Страница 33

Что никто ничего не увидел, совсем даже не удивляло. Для централизованного освещения в расположении на базарах Империи надо было, как минимум прикупить лампочки. Объективно, смерть прошла совсем рядом, я опередил убийцу самое большее на секунду.

Делом своих рук безусловно можно было гордиться, я завалил профи. Помимо показанных киллером исключительно высоких навыков скрытного проникновения он в своей работе ещё и пользовался профессиональным инструментом. Найденный в палатке стилет выглядел довольно грозно, будучи красивым колющим кинжалом с тонким ромбовидным клинком около пяти миллиметров шириной. Серебряное навершие рукояти трофея было украшено тамгой Хелы, а на нижнем из стягивающих рукоятку колец ещё больше притягивали к себе взгляд полтора ряда неровных насечек, по всеобщему мнению символизирующих два с половиной десятка «исполненных» этим кинжалом неудачников. Этот кинжал, в отличие от своего большого и традиционного выглядевшего товарища, который убийцы пустить в ход даже не пытался, пугал людей так, как будто был радиоактивным. Разве что палатку киллер вскрывал острым как бритва маленьким шкуродером не вызвавшим у окружающих никаких особых эмоций.

У заколотых караульных после этого рачительно прибранного мной в сундук шила даже кровь не текла. Если бы забравшийся в мою палатку «племянничек» успел ударить первым, кольчуга вполне вероятно бы не спасла. Меня даже передернуло, вот что стоило для такого дела бронежилет вытащить? Объяснил бы уж, как — нибудь «диджитал флору». Арамидные пакеты все лучше, чем кольчуга, в промежуток меж кольцами которой перо стилета ушло бы считай без сопротивления.

Чему нападение пошло на пользу так это политико — моральному состоянию. Будь в роте замполит, он бы единение ее офицеров с личным составом посчитал недостижимо идеальным. Не то чтобы сразу бунтом, но желанием штурмануть расположение роты ан Венеса и перебить там все живое после осмотра покойников запахло буквально сразу же. Тела убитых караульных мы даже толком осмотреть не успели.

В общем, самым забавным и светлым пятном этой ночи оказался практически состоявшийся солдатский бунт. Особенно когда после криков, воплей, матюгов и бряцания оружием в лагере «Вепрей» проснулся личный состав и у баронских рейтар. Единые с нашими солдатами настроения очень быстро охватили и их.

Ан Венес с этим неудачным покушением очень сильно перебрал, чтобы неуправляемая солдатская масса обрушилась на коллег, не хватило, пожалуй, только появления такой мысли у стихийно выдвинувшихся заводил. Упоротые поклонники Хелы, приносящие ей в жертвы и старого и малого и официальным жречеством, включая, в него, кстати, её немногих признанных властью служителей считающиеся за еретиков, в общественном сознании Аэрона были жупелом немногим меньшим вампирьего. А тут исполнителя с посвященным «Владычице Мёртвых» оружием в палатке не то, что благородного господина, целого лейтенанта наемной роты прихватили. Причем лейтенанта, не буду страдать лишней скромностью незаурядного и в определенной степени уважаемого сослуживцами.

Короче говоря, меньше чем через час не одни мы трое реально испугались последствий нашей ловли на живца, неуправляемая резня в лагере имела все шансы выглядеть в глазах зрителей куда круче мордобития в баронском шатре. Особенно когда к нам сначала присоединились встревоженные офицеры рейтар с переменным успехом пытающиеся навести среди своих людей порядок, а потом и сам барон с протирающей глаза свитой. Который осмотрел все четыре трупа, меня, всего залитого кровью и толпу бешено орущих вокруг солдат, смачно харкнул на труп убийцы и исчез, ничего не сказав.

Короче говоря, несмотря на некоторые накладки, засада увенчалась полным успехом. С немного непредвиденными последствиями.

Как Хоран и предсказывал, капитан ан Венес все отрицал. Человек не его, он не отправлял, это может быть совпадением или даже нашей провокацией и всё тому подобное. Прижать это вертлявую вошь к ногтю, каким бы это не было трудным для получения свидетельских показаний и опознания убийцы среди его подчиненных, в принципе, думаю, было, делом вполне возможным. Если бы не одно но, барон вот нисколечко не желал розыскными мероприятиями заморачиваться, очень быстро подведя наш поединок под «Божий Суд» где Тир обязательно поможет правому.

Я как — то был не против, — если удастся фера Кодигала прикончить, тогда боги Хейена, несомненно, помогают торжеству справедливости, что же касается варианта, что он замочит меня, то последствия мне по понятным причинам будут безразличны. Разве что появится шанс высказать свое недовольство этим самым богам, коли случайно пересечемся на соседних тучках.

Планировался бой насмерть. «Остаться должен только один» и все такое. Вмешательство секундантов, правила поединка, и прочая мишура отпали начисто как несущественные детали. Огороженный веревками круг метров десять диаметром, молчаливая толпа благородных господ и делегатов подразделений вокруг и окруженное рейтарами в полном вооружении расположение роты ан Венеса на заднем плане. Барон дураком не был и близко, попытку выручить своего капитана предусмотрел. О чем думали прекрасно все наблюдавшие осажденные со стен Дресхолда, одному богу известно.

Я, как вчера и собирался, стоял с цвайхандером на плече. Дополнительным оружием были скьявона с дагой и висящая на поясе мизерикордия, которой ночью удачно пропорол убийце правое легкое. Голову защищал барбют с спускающимся на грудь титановым кольчужным капюшоном под ним, а корпус и конечности отличный бригантный доспех на коже акулы сделанный мной самолично еще на Монтелигере. С учетом того что неприкрытых кольчужным полотном или как минимум толстенными акульими же наколенниками и налокотниками уязвимых зон у меня фактически не было, в определенной степени доступными для оружия врага были только кисти и лицо в щелях шлема, так что торжество справедливости ожидалось довольно быстрым. Если конечно противостоящая мне мразь не окажется тайным мастером меча, в чем я немного сомневался. Собственно даже и с мастером при таких доспехах имелись шансы. Общественность переговаривалась о насущном, довольно громко обсуждала мое вооружение и к полному удовлетворению как меня самого, так и находящихся неподалеку сослуживцев не показывала даже тени негатива.

Все изменилось по мановению ока, когда появился Кодигал ан Венес, что интересно, сопровождаемый Игнусом ан Каммом и Альвгримом ан Вердом в полном вооружении и с своими кнехтами.

Все разговоры стихли. Толпа просто молчала и все. Тишину, какое — то время, наверное, можно было потрогать рукой. Лучше бы они, наверное, его проклинали. Оба секунданта и их люди тогда бы хотя бы знали что делать.

Для дуэли, а «Божий суд» было решено провести в формате свободного поединка, фер Кодигал довольно разумно выбрал основным оружием длинный боевой топор с шипом на обухе в паре с укрепленным железом овальным щитом средних размеров. Свои доспехи я ранее засветил, так что выбор оружия, которым он мог рассчитывать его пробить был на поверхности. Пусть я бы сам на его месте предпочел алебарду. То, что пластины моей бригантины по качеству металла сравнимы, а вероятнее всего даже превосходят его оружие, знать он тоже никак не мог. Вторым оружием капитана был выглядевший довольно тяжелым фальшион, висящий на плечевой перевязи. Пояс отвисал под тяжестью приличных размеров кинжала. Защищала ан Венеса его любимая кольчуга, укрепленная стальными пластинами, кольчужный капюшон вкупе с открытым шлемом, кольчужные шоссы на ногах и плотные кожаные перчатки не несущие никакого следа бронирования.

Оценив внешний вид врага, я пожал плечами. Не было ничего мной не просчитанного. Даже пусть и быдляцко выглядевший, но неплохо выполнявший свои задачи фальшион был угадан. В наемных ротах это оружие было в моде не за свой внешний вид. Рассказывать же что мои элементы доспеха ан Венес очень вряд ли прорубит даже им, я не собирался даже боевым товарищам.

Барон, сидевший в кресле на наскоро сколоченном помосте, где столпилась, кто, сидя, кто, нет, вся его свита, включавшая, кстати, писца — протоколиста разводить долгие речи перед изрядно напряженной толпой не стал: