Жизнь под крылом смерти... (СИ) - Марченко Ростислав Александрович. Страница 18

Глушитель давит звук выстрела далеко не так сильно, как многим кажется и пусть внизу его определенно услышать не могли, однако касательно апартаментов хозяина замка я такой уверенности не имел. Пришлось прислушиваться и немного подождать.

За стеной как мне показалось, не проснулись. Теперь все зависело от того закрыта ли дверь в господские апартаменты изнутри или нет. В первом случае, я рассчитывал обхитрить ан Варена стуком и криками о тревоге, во втором, в общем, никаких лишних движений не требовалось.

Что тут можно сказать, для былого трибуна фрументоров II-го Дантримского наступила совсем ни его ночь. Любящие супруги оставили дверь незапертой. Не перед слугами же их поутру бегать открывать, ага.

Ан Варен проснулся почти сразу же, как я вошел в его комнату, аккуратно прикрыв за собой дверь.

— Кто посмел!?

Не сказал бы что обстановка в господской спальне выглядела богатой, но присутствие ведомой вкусом женской руки чувствовалось. Двуспальная кровать с балдахином, аккуратно расставленные у стен сундуки и шкафы, пара столов, включая туалетный с всякими флаконами и небольшим зеркалом на нем, ковры и оружие на стенах, короче говоря, кто видел комнату в общежитии, тот поймет.

Я плеснул хозяину замка светом фонаря в искаженное гневом лицо и покачал головой:

— Фер Редвин, где ваша вежливость?

Еще несколько секунд он не понимал, кто перед ним, видимо мог разглядеть один только силуэт, обращенная ко мне половина светильника была прикрыта тканью, но, когда узнал голос, гнев смыло страхом в долю секунды.

— Ф — фер Вран?

— Доброй ночи, фер Редвин. Я вот подумал и решил, что перед тем как катиться с вашей земли недурно будет навестить замок. Так сказать, попрощаться с приятным собеседником и про каменоломни переспросить.

К этому времени приятный собеседник уже немного справился с мыслями, стер с лица страх и усиленно бегал по сторонам глазами в поисках выхода из блудняка. Сидевшая рядом с ним на кровати супруга, безусловно подтверждавшая все его похвалы дама с четвертым размером груди, изо всех сил пытавшимся вывалиться через вырез ночной рубашки водила между нами взглядом и явно подумывала заорать.

— Но кричать прекрасной фрейе сейчас точно не стоит. Вы же не хотите здесь умереть, верно?

На лице ан Варена мелькнуло облегчение и я равнодушно нажал на спуск.

«Тук!» — дернулся в руке пистолет. Брызги крови, пороховой дым в свете фонаря, бьющееся в последних судорогах уходящей жизни тело на кровати и испуганная женщина рядом, давящая руками испуганный вскрик…. Однако не раньше, чем они помогли грудям обрести свободу.

Какая великолепная интуиция! И соображает просто молниеносно! Ну как можно выстрелить в такое сокровище? По груди растекалось тепло. Встреченных в башне женщин и детей и до этого убивать крайне не хотелось, а после такого номера оборвать жизнь данной умницы вообще стало выше моих сил. Пусть это и будет абсолютно непрофессионально, ибо специальные операции дело совсем не для чистоплюев.

— Вас как зовут, очаровательная фрейя?

— Карин! — Скорее играя, чем на самом деле, простучала зубами она. — Фрейя Карин ан Варен!

— Приятно познакомиться, фрейя Карин. Давайте вы будете делать, что я говорю, и тогда ничего страшного с вами не произойдет. Договорились?

— Д — д — да! — Ответила она, слегка изменив позу и выставив обнаженную грудь вперед так, как будто половину жизни выкладывала фотографии в Инстаграм.

Какая хорошая актриса! Безусловно, далеко не блондинка с хештегом #сказочноебали под дакфейсом на фотографии. Не бьется в истерике, а хладнокровно пытается выжить, оставшись один на один с убийцей.

— Сбросьте, пожалуйста, вашего покойного супруга с кровати, фрейя Карин. Он нам будет мешать.

Лицо женщины застыло каменной маской, однако выполнив мой приказ, позу она снова выбрала весьма сексуальную. Конечно же «совершенно случайно». Ну да, изнасилование — это не конец жизни. Некоторым достаточно после этого просто помыться. У большинства основные проблемы будут избавиться от воспоминаний.

— Пара несложных вопросов и я вас оставлю в покое. Хорошо?

— Да!

— Сколько в этой башне этажей!

Дама на несколько секунд задумалась, что правильнее ответить:

— Четыре…

— Перечислите.

— А…?

— Что на этих этажах находится? Полный перечень, сверху вниз.

— Верхняя площадка, большая кладовая, наши покои, кухня с малой кладовой и оружейной, в самом низу колодезная, винный погреб, склад и тюрьма.

— А вы хладнокровная женщина, — таки не удержался, чтобы не похвалить, я. — Сохранить присутствие духа в вашем положении не всякий мужчина сможет.

Фрейя снова ответила не сразу.

— Спасибо.

— Сколько внизу людей? Лучше ответить честно, тогда будет меньше жертв.

— Полин мертв?

— Полин это кто?

— Наш лакей, вы мимо него прошли.

— Да, мертв.

— Тогда четверо.

— Перечислите точнее, сколько мужчин, сколько женщин, сколько детей.

— Кухарка и горничная с мужьями. Детей не держим, для самих места мало.

— И всё? — Не поверил я.

Женщина невероятно соблазнительно пожала плечами. До этого с горем пополам удерживаемые под контролем гормоны прорвали плотину, и у меня пересохло во рту.

— Фрейя Карин, вы могли бы припрятать свои сокровища? Дело, которым я зарабатываю на жизнь конечно грязное, но в нашей ситуации слиться в порыве внезапной страсти будет лишним.

Та осторожно упрятала свои отбивающие у мужиков разум молочные железы в ночную рубашку. Я облегченно вздохнул. Последнее от нее не укрылось, так что женщина немного расслабилась, наконец — то поверив, что убивать ее не будут.

— Сейчас я вас свяжу. Когда оставлю одну, кричать и пытаться освободиться не рекомендую. Вы же не хотите лишиться моего покровительства после захвата замка, верно?

Дама кивнула.

— Надеюсь, обойдемся без прочих угроз…

Надежно спеленать подрагивавшую от начинающегося нервного отходняка фрейю много времени не заняло. Нарезанная кинжалом на полосы ткань балдахина была из достаточно прочного и толстого полотна.

На этаж ниже действительно спали четыре человека, и будь это на Земле, все, наверное, обошлось бы без жертв, однако имевшие в своих обязанностях охрану входа в башню мужчины держали в шаговой доступности оружие, не сочли пистолет для себя угрозой и превратились в героев посмертно. Ну а я пообещал себе впредь быть осторожнее с приступами милосердия. Будь эти слуги несколько более везучи, то в принципе они меня могли и достать.

— А остальных старый паскудник куда дел? — Спросил я через окованную железом решетку у сидевшего в камере Аделя ан Бекхардена, на измазанном запёкшейся кровью лице которого сквозь изумление проступала радость.

В единственной камере, совмещаемой с пыточной замковой тюрьмы, содержалось всего лишь четыре человека — Адель, двое лейтенантов из его роты и едва шевелящийся сейчас Рендел ан Риаф с синяками под глазами и обмотанной окровавленной рубашкой головой.

Ан Бекхарден глянул на капитана «Юдонских волков» и пожал плечами.

— А ты как думаешь? Давно уже к могильщикам оттащили.

— Попытались сопротивляться при захвате? — Уточнил я, открывая дверной засов.

— Самую малость.

— А что тогда дело так сурово обернулось?

Лицо колеблющегося, обнять ли меня или просто пожать руку Аделя заледенело.

— Феру Редвину без нужды пленники, не имеющие возможностей дать за себя приличный выкуп.

Если у меня раньше где — то и могли отложиться предпосылки к угрызениям совести за то, что я лишил лежащую наверху красивую женщину ее старенького, но полного сил супруга, то после таких слов подобная лирика испарилась безвозвратно.

— Моих лейтенантов на глазах запытал, чтобы с деньгами не затягивали, — нашёл в себе силы прохрипеть ан Риаф.

— Небрезгливая тварь, — обнял я Аделя, не обращая никакого внимания на покрывающую его грязь и запах. — Тогда вас обрадует, что этот человек уже в прошлом.