Ложа рыси - Куртц Кэтрин Ирен. Страница 74

— Он не смог достать образец? — спросил Адам, поднимая глаза.

— Нет, по его словам, оно практически приварилось к камню… чего вполне можно ожидать после удара молнии. А еще с ним была пара солдат, которые все ему показывали, и он не хотел, чтобы пришлось отвечать на трудные вопросы.

— Он был совершенно прав, — согласился Адам. — И, по словам Филиппы, медальон из Дунфермлина тоже оказался сильно магнитным.

Маклеод кивнул, но Перегрин, казалось, все больше и больше тревожился.

— Адам, это бессмысленно. Я не могу спорить с фактами… но почему Балморал? Это не укладывается в систему.

— Нет, система появилась позже, — ответил Адам. — Вчера вечером Филиппа предположила — и, мне кажется, она права, — что удар по Балморалу был пробным. Или, может быть, это была демонстрация силы. Когда он достиг цели, эти ответственные знали, что готовы перейти к следующей цели.

— Ага, систематическим убийствам разных масонов, — горько сказал Маклеод.

— Да, но я не могу не думать, не прячется ли за этим какая-то еще более мрачная цель, — ответил Адам. — Если просто хочется убивать людей, то незачем идти на подобные хлопоты и, несомненно, психические расходы, чтобы поразить их стихийной молнией… хотя я уверен, что большинству людей в моменты раздражения случалось желать, чтобы молния поразила надоевшего неприятеля. Ружья, бомбы и тому подобное гораздо более эффективны.

— Однако факт, что наши неприятели идут на такие значительные хлопоты и затраты, помещает их исходные мотивы далеко за пределы простой злобы на Вольных Каменщиков. И потому все более важным становится узнать, кто они и в чем заключается их конечная цель, до того, как будет слишком поздно. К счастью, теперь у нас есть один из их медальонов — и это тот шанс, который мы искали. Перегрин, у вас что-то запланировано на сегодняшний вечер?

Перегрин жадно подался вперед.

— Ничегошеньки. Я приготовился на случай, если понадоблюсь вам.

— Хорошо. Тогда мне надо, чтобы вы поехали и нашли кое-какие карты, — сказал Адам. — Мне нужны топографические карты всей Шотландии — самые большие и самые подробные, какие вы сможете найти.

Перегрин тихонько свистнул.

— Я знаю, о чем вы говорите, но за полным набором мне придется доехать до самого Эдинбурга, особенно в воскресенье.

— Тогда вам лучше отправиться, пока не закрылись магазины. Марш!

Когда художник ушел, Адам вздохнул и неудобно поерзал в кресле, переключаясь на Маклеода.

— Ну, что с этим инспектором Нейпиром, который, похоже, так жаждет причинить неприятности вашим собратьям-масонам?

Маклеод фыркнул.

— Хороший вопрос. Не знаю, какая муха его укусила, но вчера после вашего звонка я счел обязательным посмотреть вечерние новости. У любого человека, конечно, есть право на свое мнение, но людям его положения обычно хватает осмотрительности держать подобные мнения при себе.

— Ага, хуже того, что он наговорил, трудно представить, — сказал Адам. — Что заставляет задуматься, не было ли это умышленной неосмотрительностью, рассчитанной на то, чтобы подбросить топлива в огонь. Что вы узнали о нем?

Маклеод пожал плечами.

— Боюсь, ничего особенно замечательного. Сегодня утром заглянул в канцелярию и вытащил его досье. Психологический профиль описывает его эдаким трудягой. Знаете этот тип: человек продвигается скорее тяжелым трудом, чем способностями. Но и у него есть свои амбиции. Его документы показывают, что он провел последние десять лет в управлении, упорно, методично поднимаясь по служебной лестнице, пока не оказался там, где мы видим его сегодня.

— Так, по-вашему, в нем нет ничего необычного?

— Ничего. В сущности, он такой обыкновенный, — во всяком случае, теоретически, — что само по себе почти странно. По общим отзывам, он эдакий нелюдим: не женат, нет близких родственников. Не особенно популярен среди подчиненных, но о врагах говорить не приходится. Кажется, худшее, что можно сказать о нем, что он грубоват и очень замкнут.

— А его послужной список?

— И снова почти нечего сказать. Работает, и это все. У него нет выговоров — даже за мелкие нарушения. Однако нет и поощрений.

Маклеод нахмурился.

— В самом деле, странновато для человека его положения и стажа. Вот так сразу я не могу вспомнить ни одного другого инспектора, у которого не было бы по крайней мере одной похвалы за отличную службу. Интересно, как наш приятель Нейпир смог достичь этой точки карьеры, не совершив ничего так или иначе выдающегося.

— Х-м-м-м, да. Почти так, словно он сознательно избегал привлекать к себе внимание, при этом нарабатывая повышения по службе, — сказал Адам. — Что говорит вам инстинкт?

— Инстинкт говорит, что в этом человеке кроется больше, чем отражено в досье, — откровенно сказал Маклеод. — Если я не нужен здесь, то лучше поеду и попробую еще покопать. Мы знаем, что у Рыси есть свой человек в полиции. Готов держать пари, это Нейпир.

После ухода Маклеода Адам воспользовался временным затишьем, чтобы урвать немного времени для необходимого сна. Он проснулся два часа спустя и как раз сел выпить чаю в библиотеке, когда Перегрин вернулся в Стратмурн с затребованными Адамом картами.

— Вы бы поверили, что мне пришлось посетить две сервисные станции на автомагистралях и четыре книжных магазина, прежде чем я смог собрать полный комплект? — воскликнул художник, размахивая результатами своего труда. — Я не смог достать Оркнеи, так что остается надеяться, что там ничего плохого не происходит. Куда их теперь?

— Пока просто бросьте их на диван, — улыбнулся Адам. — Вы ели что-нибудь?

— После ленча ничего. А что?

— Хорошо, тогда вы и не получите ничего еще час-другой, потому что я хочу поручить вам одно дельце, которым лучше всего, особенно когда учишься, заниматься на пустой желудок. Хотели бы попробовать свои силы для поиска с маятником?

— Я?

Процедура не была незнакома Перегрину, ибо он видел, как Адам использует разновидность поиска с маятником в замке Дунвеган, тоже в сочетании с картами, чтобы определить приблизительное местонахождение похищенного Знамени Фейри. Его глаза слегка расширились при мысли испытать что-то подобное самому.

— Я, конечно, охотно попробую, — сказал он, — но, надеюсь, вы научите меня.

— Именно это я и собираюсь сделать, — сказал Адам. — Хотя сначала нам надо сделать некоторые приготовления… главное из которых — освободить на полу больше места, чем есть здесь. Хэмфри пошел взять медальон из домашнего сейфа. Как только он присоединится к нам, мы перенесем операцию в салон.

В салоне казалось прохладно после уютного, знакомого тепла библиотеки. По-прежнему двигаясь неловко, Адам подошел к викторианскому шезлонгу у стены и приказал Хэмфри и Перегрину расчистить пол в центре комнаты. Когда они начали разворачивать карты и раскладывать их в должном порядке, Адам неуклюже открыл обитую шелком шкатулку, принесенную Хэмфри, и осторожно вынул закопченные остатки кулона с Рысью.

Он неподвижно лежал на ладони, по-прежнему под влиянием ограничений, наложенных накануне Филиппой, чтобы усилить начальное воздействие Маклеода, но Адам тем не менее чувствовал неактивный остаток злобы, вложенной в него при создании. Если повезет — и если Адам правильно оценил потенциал Перегрина в этом отношении, — медальон должен дать им возможность проследить тонкую психическую нить, все еще связывающую его с создателями.

Временно отложив медальон, Адам достал из шкатулки моток тонкой голубой шелковой нити и подозвал Перегрина, чтобы оторвать кусок длиной с его руку. Потом Перегрин вернулся к картам, а Адам неуклюже, пользуясь в основном левой рукой, надежно обмотал один конец нитки вокруг медальона, чтобы сделать свободно качающийся маятник. Он попытался было намотать свободный конец нитки на указательный палец правой руки, но нагрузка на плечо была слишком большой, и оно, конечно, не выдержало бы того, что задумал Адам. Нет, придется Перегрину самому исполнить это упражнение.