Маруся. Провинциальные игры - Гончарова Галина Дмитриевна. Страница 5
Хорошо хоть – военный.
Лез и лез Сергей во все дыры, дорос до генерала, а Смерть посмотрела, да и плюнула. Мол, перебьешься. Живи, понял?
И жил. Зачем, для чего…
Пока с полгода тому назад не узнал о своей болезни.
Я подумала пару минут.
– Ваши родные не будут мне рады.
– Да.
– Мне это безразлично. Но вы втягиваете меня в ваши игры. Неужели мне мало своих?
– Мария Ивановна, вы девушка весьма неглупая. Давайте поговорим серьезно. Когда вы появились в городе, вами никто не заинтересовался. Но когда вы начали вашу деятельность… неужели вы считаете, что кто-то был введен в заблуждение – надолго? То, как вы ходите, разговариваете, держите себя… все быстро поняли, что вы благородной крови.
– Хм…
– Вы никого не боитесь, не заискиваете, не проявляете ухваток, свойственных людям подлого сословия.
Не проявляю.
Потому что родилась в стране, в которой все были равны. И окажись я на приеме у английской королевы, стесняться бы не стала. Поздоровалась бы как минимум, поговорила и себя ущемленной не чувствовала бы. Она человек, я человек… да, мы из разных миров, но это же не значит, что я – таракан? Или что я позволю к себе так относиться?
Уважай себя, и тебя будут уважать другие люди. При условии, что есть за что.
– Хорошо. Допустим. Мещанка из меня и впрямь плохая.
– Отвратительная.
Я развела руками. Мол, я старалась…
– Я предлагаю вам сейчас – свою защиту. Потом – защиту его императорского величества. Я смогу это сделать. У меня есть деньги, есть земля… купил неподалеку. Неплодородная, но вы ведь маг земли. Да и в приданое пойдет…
Я потерла виски.
– Я хочу видеть договор. Прежде, чем согласиться или отказаться.
Храмов кивнул.
– Справедливо. Но предварительно?
– Я… готова рассмотреть ваше предложение.
Я лежала на кровати.
Нил спал рядом. Да, дети до года в основном спят. Еще они едят и гадят. Этакие личинки человека… Но если у ребенка ничего не болит, он молча и спокойно спит. И побольше, побольше…
Что ж.
Предложение неплохое. Я получаю свою выгоду, Храмов – свою. Он получает наследника и, я так полагаю, еще раз утирает нос своим родственникам. Сын или дочь – маг, жена – княжна, перспективы самые блестящие.
А что я помню про Храмовых?
Да ничего. Пришлось отправляться в библиотеку за «Альманахом». Этаким сборником светских сплетен… Вот когда начинаешь горевать об отсутствии интернета. Ввел два слова – и тебе сто тысяч ссылок выложили. Это ли не счастье? Только выбирай!
Увы…
И листать приходится самой, и искать, и копаться…
Ничего, кое-как я справилась с задачей. В библиотеках я тоже информацию искала, бывало дело. Еще в те времена, когда интернета и в помине не было. И умела работать с книгами и газетами.
Храмовы.
Старый граф Храмов умер, его наследник Григорий Храмов. Про мать ничего не сказано, видимо тоже померши. Супруга Григория – Милада. Дети – Илья и Ольга, оба неодаренные. Даже латентных способностей нет.
Сестра – Ирина, в девичестве Храмова, в замужестве Оленина-Земская. Двое детей, сын неодаренный, вообще, дочь с латентными, как и у матери, способностями. Алексей и София.
Это – на поверхности, а что в глубине?
Оленины-Земские входят в юрт Алябьевых. С ними заключал союз и мой отец.
Храмовы входят в юрт Матвеевых. Достаточно знатный и серьезный. Кстати, Анастасию Матвееву хотели предложить как невесту для цесаревича.
Отказался, гад.
Умный…
Чисто теоретически, выйдя замуж за Храмова, я окажусь в юрте Матвеевых. Хорошо это или плохо?
Ну… юрт достаточно сильный. Но друг моего друга может стать моим другом. Если Демидов… кстати, а ведь мой бывший жених ни в один юрт не входит. Не приняли. Еще одно косвенное свидетельство в пользу проклятия.
Не захочет ли Матвей Матвеев, старый глава юрта, пристроить меня за Демидова, поимев что-то и для себя? И вообще…
Стоит ли думать о Демидове?
Глядишь, и прикончат его раньше, чем он до меня доберется? Простите, не вульгарно пришибут, а привлекут за некромантию. Хотя это – вряд ли. Недоказуемо.
Дверь скрипнула. На пороге библиотеки возникли трое Синютиных. Ваня посмотрел больными глазами.
– Маша, нам надо поговорить.
– Слушаю, – кивнула я.
Ребята разговор начинать не торопились. Мялись и жались, пока я не взяла дело в свои руки и не поинтересовалась прямым текстом:
– Чего стесняемся? У меня рога выросли? Или копыта?
Самым решительным оказался Петя.
– Маша, ты нас не бросишь?
Мне осталось только глаза закатить.
– Петя, ты взрослый человек, а такую чушь несешь. Как это я вас брошу? Вы же моя родня!
– А Горские? – уточнил Ваня. И вздохнул вовсе уж печально. – Я понимал, что ты… другая. Но так хотелось верить…
Я махнула рукой.
– Ваня, успокойся. Верь во что хочешь, а правда проста. Я – ваша старшая сестра. И все планы я буду строить с учетом того, что вы у меня есть. Пока я планирую остаться в Березовском как можно дольше. А если и отправлюсь в Москву… поедете со мной.
Ребята переглянулись.
– С тобой?
– Маман не возьму, – поспешила обломать я Арине остатки надежд. – Уж прости, но…
– Не прощу. И Никешку – тоже! – рявкнула девчонка. – Она меня продала! Предала и продала!
Логично.
– Она просто не поняла, – попробовал вступиться Ваня. – Ну… вот такой она человек.
– Это оправдание? – прищурилась я. – Знаешь, Христу одинаково больно было. Вбивали ему гвозди из ненависти или по работе, а все равно неприятно…
– Мама просто не поняла, чем это чревато. Она… не самый умный человек.
Я фыркнула.
– Вань, стоял часовой. Охранял… пусть лагерь. Подходит к нему девушка и предлагает прогуляться в кустики. Он соглашается. А в кустиках ему по башке дали, оружие отняли, на лагерь напали, людей поубивали… Находят потом часового. Что ему светит?
– Трибунал, – уверенно ответил Ваня.
– Так ведь он не со зла, просто дурак.
– Но люди же погибли! Трибунал, конечно…
– Вот ты сам и ответил. Что, с человека нельзя спрашивать по всей строгости, потому что он, простите, дурак? У него с того индульгенция отросла?
– Чего?
Я махнула рукой.
– Короче. Дурость – не оправдание и от ответственности не избавляет. Или получай тогда официальную прописку в доме для умалишенных. Там тебе всё простят, ты ж дурак.
С этим все были согласны. И я подвела итог.
– Сергей Никодимович сделал мне предложение. Думаю, мы с ним поедем в Москву. Вы со мной. Арина – компаньонка и помощница, Петя – паж…
– Чего?
– Мальчик для разных важных поручений.
– А-а…
– Ваня – доверенный слуга. Ну и вы все трое мои родственники. Сами понимаете, напоказ я вас выставлять пока не могу, но и не брошу.
– Стесняешься?
Кажется, Арина обиделась.
Я повертела пальцем у виска. Потом вспомнила, что этот жест здесь незнаком, и покачала головой. По-простому.
– Дурачки. Ну подумайте сами, до кого проще добраться? Кого проще обмануть, заболтать, причинить вред, через кого проще всего воздействовать и на меня?
Ребята чуть расслабились.
А я только сейчас поняла весь смысл фразы Экзюпери.
Мы в ответе за тех, кого приручили.
Это моя ноша на всю жизнь. И точка. И это та ноша, которая не тянет. Ну… кроме маман.
– Я потому и маман не могу взять. Она ведь все расскажет первому встручному. Понимаете?
Ребята понимали.
– А ей не будет без нас тоскливо? – засомневался Петя.
– Дом есть, деньги есть, пусть личную жизнь устраивает, – отмахнулась я. – Авось и замуж выдадим.
Я не слишком на это рассчитывала. Но… не брать же ее с собой? Пусть лучше Демидов пробует от нее хоть какой информации добиться. Хм… а ведь маман как раз счастлива будет.
Ее дочь выгодно вышла замуж. За деньги и власть…
Какая прелесть!