Варщик 3 (СИ) - Кочеровский Артем. Страница 40
Кумар подобно Псу, который прикрывал Щепу, подошёл близко к Бите. Пиджачок не мог похвастаться такой же сильной материей, но это не мешало ему выглядеть уверенно и смело. Блокнот Кумара валялся на полу, а место в руках заняла та самая загадочная шкатулка. Если бы я не знал, что с этой шкатулкой что-то не так, не подал бы виду. Думается, именно на это Кумар и рассчитывал. Он держал её прижатой к столу. И казалось, будто держал неосознанно, словно схватил в испуге первое, что попалось под руки.
— Если с истериками мы закончили, — Щепа прищурился и поковырялся пальцем в ухе в надежде избавиться от звона, — то давайте доведём разговор до конца.
Бита промолчал. Коробочка гербухи в его руке смялась в конверт. Острый край прорвал ладонь, кровь капала на стол.
— Псы уважают законы и придерживаются их. Мы бы не стали стрелять, если бы ваш человек не угрожал нам, — Щепа приложил руку к груди и кивнул, будто извиняясь. — В любом случае вопрос остаётся открытым: у Битников есть сто миллионов, чтобы покрыть долг?
Понимая, что Бита не ответит, Щепа посмотрел на Кумара. Пиджачок два раза моргнул и тоже промолчал.
— Если у Битников нету данной суммы, то мы вынуждены признать братство недееспособным и утратившим юридическое значение. Но не подумайте, что я какой-то зверь, — Щепа улыбнулся. — Деньги не нужно отдавать прямо сейчас. У вас есть…, — Щепа посмотрел на часы, — три часа. Если за это время мы не получим перевод или не увидим сумму наличными, то подтвердим ликвидацию Братства Битников на бумаге и в информационной сети. Есть вопросы?
— Ага, есть, — ответил Бита. — Ты нахрена сюда пришёл?
— Прости?
— Думаю, тебе стоило послать своих собачек, а не приходить самому. Не только кошка, но даже мышь кинется на Пса, если почувствует, что тот угрожает её жизни.
— Да, я понимаю, — Щепа пожал плечами и посмотрел на раскуроченное окно. — Вы уже попробовали. И мы видим, что из этого вышло.
— Вчера я сказал своим людям, что хочу уйти из Братства, которое ещё существует. Хочу уйти, зная, что дело, которому я отдал тридцать лет своей жизни, продолжает жить. И именно это я собираюсь сделать, — сказал Бита и посмотрел на Кумара.
Пиджачок распрямил плечи, улыбнулся и открыл шкатулку…
… … …
Почему Щепа пришёл вместе с Псами? Вопрос от Биты был риторическим, хотя ответ на него имелся вполне логичный. Щепа пришёл, потому что он верил в своё дело. Он искренне верил во всё то, что создавали Псы. Вот только Хан оказался сильнее и настойчивее.
Сумма в сто миллионов была названа неспроста. Полагаю, Щепа располагал сведениями о том, какая часть рудника из города Горняков принадлежит мне. Не знай он о ней, не назвал бы настолько большую сумму. Учитывая положение Битников, и десяти миллионов хватило бы, чтобы утащить их на дно. Но он сказал сто. Сто миллионов — это та сумма, которую Битники не смогут заплатить ни при каких обстоятельствах. Сто миллионов — это предлог, чтобы вычеркнуть Битников из реестра Братств.
Щепа пришёл к Бите лично, потому что продолжал играть по правилам. Он закрыл глаза на то, что на его правила наплевал Хан и продолжал делать хорошую мину при плохой игре. Он прикрывался надуманным обвинением и надеялся прикрыться формальным уничтожением Битников, чтобы добраться до меня.
Шкатулка щелкнула, и раздался свист. Из герметичного соединения во все стороны подался газ. Казалось, кто-то сорвал вентиль с газового баллона. Один из Псов возле Щепы вскинул пистолет и дважды дёрнул рукой, но так и не решился нажать на курок. В следующий миг воздух разрезал жужжащий звук металла. В груди у Кумара появилась рукоять ножа, и на белой рубашке проступила красное пятно.
Развернувшись на пятках к обрыву, я ухватился за оборванную оконную раму и активировал энергетический щит. Кумар пошатнулся, сделал шаг назад и раскрыл шкатулку до конца. Прозвучал щелчок пьезоэлемента. Кабинет объяло пламя.
Меня выбросило в окно. Мир вокруг превратился в пекло — сплошной всеохватывающий огонь. Огонь исчез быстро, а меня продолжило нести вперёд. Оконная рама чудом не вывалились вместе с корнями. Выгнулась под моим весом и донесла меня до окон соседнего кабинета. Вовремя отпустив руки, я влетел в крайней окно, перекатился по разбитому стеклу и вскочил на ноги.
Материя держалась на добром слове. Взрыв и три прямых попадания из дробовика. К счастью, улучшения подкинули столь нужную энергию:
Вторичная характеристика сопротивление урону повышена до 14;
Вторичная характеристика акробатика повышена до 14;
Общий объём материи увеличен до — 19,05 относительных единиц.
Общий объём материи превысил 19 относительных единиц. Доступных связей для развития основных характеристик 4.
Материя находится на стадии раскрытия. Для перехода на следующую стадию требуется относительных единиц 20.
Выскочив из кабинета, я оказался в холле. Стена в кабинет Биты лежала разбросанными бетонными блоками. Всё вокруг заполонил туман — смесь дыма и бетонной пыли. Напряг восприятие и почувствовал двух одарённых с коричневыми материями. Только они остались в живых. Двигались медленно, но, кажется, то было лишь вопросом времени.
Ломанувшись к лестнице, я встретился с бойцами Питона, которые ждали этажом ниже:
— Назад! — Я перелетел через них, ступая на головы и плечи. — Бегите или прячьтесь на этажах ниже! Им нужен я!
Пролетев три лестничных пролёта, я услышал Сашу:
«Ты жив?».
«Да».
«Не слышу! Дай мне знак!»
Минуя четвёртый лестничный пролёт, я направил пистолет в стену и нажал на курок. Ядро углубилось в стену всего на сантиметр, но оставило на облицовке обожжённый круг и характерный звон в ушах.
«Это значит «ДА»?» — Спросила Саша.
Нажимаю на курок ещё раз.
«Поняла. Нужно уходить?»
Третий выстрел в стену.
«Вниз к заднему выходу?».
«Да», — мысленно отвечаю я и вместе с этим жму на курок.
«Всё, я тебя слышу! Поняла!».
На ресепшен здания Битников мы вывалились с Сашей секунд через сорок и чуть не угодили под пули. Пёс загнал нас обратно на лестницу, а сам остался у входа.
Отправляю всю энергию в звенья восприятия. Материи коричневых мощные, и потому я ощущаю их даже с первого этаже. Через миг приходит не самая приятная новость: они уже не на последнем этаже. Спускаются.
«Отвлеки его!».
«Я?».
«Да, Саша, ТЫ!»
«Ладно-ладно» — она потирает руки и нервно водит головой, подыскивая что-то подходящее. — «Как бы это…».
«Быстрее!».
«Есть!».
Взгляд Саши устремляется к стойке ресепшена, на котором лежит канцелярский нож. Она касается его, разворачивает на сто восемьдесят градусов и мысленно толкает. Сомневаюсь, что что-то подобное можно было бы повторить обычным броском. Штукенция пластмассовая и почти невесомая. Саша провернула трюк с концентрацией, как делала это с ручкой. Нож пролетел в воздухе четыре метра и воткнулся в кулер с водой. Из баклажки ударила струя, а затем её пронзила автоматная очередь.
Выскакиваю, подхватываю стул и швыряю в Пса. Он только разделался с кулером и намеревался продырявить меня, но увесистый стул с железными ножками сбивает прицел. Пёс отступает, откидывает стул в сторону и восстанавливает прицел.
Скорость я набрал приличную. Падаю на колени и прокатываюсь под раздавшейся очередью. Подъезжаю на расстояние трёх метров и даю прицельный выстрел в шею. С такого расстояния ядра особенно эффективны. Выстави он щит — ядро бы пробило его и оставило критическую рану в шее, но Пёс не успел, потому ядро проделало дыру размером с теннисный мяч и почти обезглавило.
Отбрасываю мёртвого одарённого пинком в угол, и мы мчимся по коридору к служебному выходу. На ходу набираю механика:
— Башмак, нам нужно срочно свалить!
Проверяю коричневых. Через десять секунд они будут на первом.
Оказавшись на улице, сбегаем по лестнице и перепрыгиваем через парапет. Пробегаем двадцать метров вдоль бетонной ограды и выбегаем на дорогу к гаражу. Механик трубку поднял, но молчит.