Запад-81 (СИ) - Лозицкий Николай Алексеевич. Страница 22

   Командир танка был достаточно умным человеком и, поняв, что прямой опасности от нас не исходит, решил познакомиться с нами, а главное рассмотреть нашу форму, оружие и бронеавтомобиль поближе, предварительно освободив танк от сосны. Закрепив цепь на серьги, он скрылся на несколько секунд в танке и было слышно, как он проинструктировал своих подчиненных:

   - Василий, остаешься за старшего. Если что вдруг не так, прорывайтесь к нашим. Расскажите все, что тут видели. Я пойду, посмотрю на них поближе.

   - Да как же без Вас, товарищ командир? Мы Вас не бросим.

   - Я сказал, если вдруг что случится! - рыкнул он на подчиненных - Это приказ. Важнее предупредить своих! Это я вам как командир и как комсорг говорю. Все ясно.

   - Да, - нехотя ответил другой голос.

   - Тогда все. Я пошел.

   Он начал осматривать невиданную для него машину с огромным любопытством. Посыпалось много вопросов. Отговорившись тем, что это новая секретная техника перевожу разговор на другую тему. Пытаюсь выяснить, кто они, откуда. Но он делает вид, что не понимает. Тут на мое счастье, наша рация переключенная на громкую связь, приняла предупреждение "Овода" о возможном нахождении в нашем районе немецкого воздушного разведчика. Экипаж танк не глушил, и находился внутри, поэтому танкист, без лишних напоминаний побежал отдавать приказ загнать танк под деревья. И так, они в этой речке как на ладони. А вдруг еще немцы прилетят, бомбить начнут. И вообще, надо выбираться отсюда побыстрее. При упоминании о немцах разговор оживился.

   - Вы, товарищ лейтенант, уж слишком боитесь немцев, - прокинул как бы невзначай Игнатенко - Немцев не надо бояться, немцев надо бить. Вон японцам по зубам дали, и белофиннам дали, теперь сидят, как мыши под веником. И немцам дадим. Сейчас, наверное, наши соколы их на аэродромах жгут. А наши танки их в землю вкатывают. Видел я этих немцев. Не умеют они воевать. Точнее, могут, но только против прогнивших буржуазных армий. А наша, рабоче-крестьянская, им быстро по сусалам надает. А там и немецкий пролетариат поднимется на борьбу.

   Я посмотрел на Игнатенко как на маленького ребенка, который несет какую-то глупость и в нее искренне верит. А взрослые не хотят или не могут ему сказать об этом.

   - Ох, - сколько же горечи было в этом тяжком вздохе - Война началась, лейтенант, понимаешь ВОЙНА!. Будет она долгой и тяжелой. И немецкий пролетариат на борьбу не подымится! Но мы победим, обязательно победим.

   Еще раз горячо и искренне благодарю за оказанную помощь. Танкисты слушают, они торопятся уехать с этого негостеприимного места. Мишени лучше, чем техника, застрявшая на переправе, не найти. Мы тоже последуем их примеру, только немного позже.

   - Эй, - позвал я танкиста, когда он уже подходил к своему танку. Он обернулся. Между нами было десяток метров.

   - Лейтенант, ты береги себя. И еще, если куда-то отправлять будут, всегда с собой бери, побольше горючки, боеприпасов и еды. Сколько сможешь увезти, столько и бери.

   Сказал, повернулся и пошел к своим пацанам, уже подойдя к БТРу обернулся и увидел как танкист забрался в башню своего маленького танка, махнул рукой своему экипажу и легкий, быстрый Т-26 преодолел подъем на дорогу почти мгновенно. Правда, подняв при этом огромную тучу пыли. Танкисту надо было спешить. Ему во что бы то не стало, надо нагнать ушедшую вперед колонну.

   Не знал я, что этого танкиста на самом деле зовут Сергей Вавилов, и звание его - старший сержант. Не знал я, что на протяжении всей войны вспоминал он эту странную встречу у брода, странного лейтенанта на странном бронеавтомобилеи и был благодарен этому за этот нехитрый совет. Эта чрезмерная запасливость, над которой так часто смеялись и подшучивали однополчане, не раз спасала сначала его экипаж, потом его взвод, потом и роту, а под конец войны и батальон, которой командовал гвардии капитан Вавилов.

   Тем временем рассвело. Солнце светило все ярче и ярче. Необыкновенная красота природы меня радуют. Лирическое настроение прервало появление в небе немецкого самолета-разведчика. Когда-то в детстве, дед рассказывал, что у немцев было два типа самолетов-разведчиков: "рама" и "костыль". Прозвище они получили за свой внешний вид. "Рама" - двухмоторный, двухфюзеляжный самолет, "костыль" - одномоторный, имеет хвост, отличающийся какой-то деталью, высоко поднятой над фюзеляжем. Ненавидели они обоих люто - больше, чем любые другие немецкие самолеты. Когда они висели над траншеями, некуда было деться от точного артиллерийского огня. И просьбы командиров сухопутных частей в это время сводились чаще всего к одной: "Сбейте!.." Самолеты эти напичканы разным разведывательным оборудованием и имеют броневую защиту брюха. Зенитного огня не очень боятся. Появление их ничего хорошего не сулило. По рассказам деда, обычно они или наводили бомбардировщики на цели, или корректировали огонь артиллерии. Судя по объяснениям деда, над нами сейчас кружил "костыль"Это свидетельствовало о том, что передовые части немцев не так уж далеко.

   Направление куда ушли выручившие нас танкисты, практически совпадало с нашим. Запросив "Овод" о воздушной обстановке, и получив информацию о нахождении самолетов, пришлось скорректировать маршрут движения. Вдоль дороги рос редкий мелкий лес и кустарники.

   Отъехав немного от брода и оглянувшись назад, отметил густой шлеф пыли, которая поднявшись, практически не опускалась на землю. Со стороны пыль наверное смотрелась как стена или специально поставленная дымовая завеса, которая здорово демаскировала нас. БТР натужно ревел, глубоко увязая в песок дороги. Водителю пришлось понизить давление в шинах, иначе мы рисковали застрчть еще раз. По моим расчетам, где-то здесь должна находиться колонна техники, моторы которой я слышал перед речкой, в которой мы застряли. Опять появился немецкий самолет-разведчик, похожий на У-2, стал кружить немного в стороне. Наведя на него бинокль, увидел в низу у самолета два оптических прибора. С той стороны где кружил разведчик кто-то выстрелил из винтовки. Потом еще, - и пошла трескотня. По самолету палили из сотен винтовок. А он продолжал кружить, и закончив разведку, ушел на запад Тем временем лесная дорожка вывела нас из редкого лесочка на довольно широкую дорогу, мощенную камнем. По ней двигалась небольшая колонна техники, из нескольких бронемашин с двумя танками. Как назло, отступать было уже поздно, нас определенно заметили. Да и вообще, трудно не заметить подъезжающий БТР. К нам направилась одна из бронемашин с пулеметом винтовочного калибра в башенке. По ТПУ отдал приказ:

   - Водила! БТР не глушить, воткни заднюю передачу, если что отходим задним ходом за гребень, там разворачиваемся и обходим колонну. Наводчик! Держи на прицеле танки - они для нас самые опасные! Нашего калибра для них хватит. Десант! Наблюдает через бойницы за местностью! Все!

   Тем временем бронеавтомобиль подъехал и из него выскочил военный и не представившись попытался взять на "горло":

   - Кто такие? Из какой части? Где ваши документы? Куда следуете?

   Имея уже небольшой опыт общения, нисколько не смутившись, спокойно задал встречный вопрос:

   - С кем говорю?

   Пришлось ему представиться:

   - Лейтенант Фомин.

   - Лейтенант Штода.

   - Из какой части? Где ваши документы? Куда следуете?

   - Отдельный дивизион особого назначения. Документы имею приказ не предъявлять. Согласно приказа командира дивизиона веду разведку.

   Теперь Вы лейтенант! Как говориться: "кто, откуда, куда, зачем?".

   Немного подумав, лейтенант важно заявил:

   - Минуточку! И отойдя к броневику, кому-то докладывал:

   - Товарищ генерал-майор! Это наверное, те самые, о ком докладывал старший сержант Вавилов.

   Еще о чем-то поговорив, Фомин возвращается и говорит:

   - Генерал-майор приказывает Вам доложить лично!