Почта Приграничья (СИ) - Емельянов Антон Дмитриевич. Страница 20
Только Настя подумала, что сейчас им придется тратить время на то, чтобы довести бывшую подружку Олега до ее дома, а по пути еще и выслушивать грустную историю замужней девицы, чей супруг оказался трусом, как все неожиданно завершилось совсем по-другому.
- Боишься? – Олег посмотрел на свою старую знакомую, почему-то немного наклонив голову набок, словно пытаясь что-то высмотреть у нее в зрачках.
- Боюсь!
- Так иди домой и жди, пока мы со всем разберемся!
И, не дожидаясь ответа, Олег двинулся в сторону гостиницы, напоследок что-то невнятно пробормотав замершей посреди улицы Снежане. И Настя, внимательно прислушивавшаяся к разговору, готова была поклясться, что это был не какой-нибудь наговор, а простое и хлесткое ругательство человека, который хотел, чтобы его оставили в покое. С одной стороны, это было грубо, особенно с точки зрения столичных правил приличия. Но с другой, в душе девочки неожиданно затеплилось странное облегчение. Вот не нравилась ей эта злыднева Снежа, и все тут.
- Что тут происходит? - спросила Настя, когда они поднимались по ступенькам гостиницы, оставив позади трясущихся от страха жителей и женщину из прошлого почтаря с ее проблемами.
- Смотри, луна-то какая, - покачал головой Олег. - Кто-то бродит вокруг деревни или уже в ней, вот народ и боится. А ты ничего не чувствуешь?
Настя задумалась – а ведь и впрямь какое-то странное чувство, словно аптахи по душе пробежались.
- Такой сильный страх только в одном случае может быть, - нахмурившись, покачал головой Олег, когда девочка поделилась с ним своими переживаниями. - По крайней мере, как мне самому известно...
- Что? - мгновенно заинтересовалась Настя. - Ты о чем?
Олег не ответил, открыл дверь и пропустил ее вперед, по-прежнему хмурясь. Сонный гостиничный сторож, прикорнувший за столом, впустил их, хлопая слипающимися глазами и хотел было предложить иван-чая, но почтарь отмахнулся, и довольный мужичонка вновь завалился спать. Олег же уверенными шагами двинулся к кухне и, немного потоптавшись с газовой лучиной, нашел подпол с мясом. Нырнул, попыхтел там, обо что-то споткнулся, пробормотав какой-то незнакомый Насте наговор, а потом вынырнул обратно, держа в руке две колбочки с нацеженной телячьей кровью. Как Олег это сделал, девочке даже думать не хотелось. Но потрудиться, чтобы извлечь кровь из заготовленных мясных кусков, ему явно пришлось.
- На худой конец можно было мышиную кровь взять, - довольно проговорил он, разглядывая в свете лучины содержимое колбочки. - Но это бы надолго печать не связало.
- И это мягко сказано, - насмешливо подтвердила Настя. - Вот еще выдумал, мышиную кровь...
- Ты знаешь, не всегда под рукой есть нужные ингредиенты, жизнь порой заставляет крутиться, если хочется жить, - Олег серьезно посмотрел на ведунью, словно пытался втолковать ей важную истину. Впрочем, так оно, по сути, и было. - Ладно, давай сюда пергамент. Если все, как я думаю, только телячья кровь и подойдет. Да и то ненадолго...
Девочке очень хотелось спросить, о чем же это догадался почтарь, но ее так увлек процесс подготовки к чему-то страшному и опасному, что этот вопрос как появился, так же быстро и вылетел из ее головы. Так что вместо разговоров Настя запустила руку в сумку и, как ее и просили, достала оттуда аккуратно сложенный буроватый лист. В столице хватало бумаги и гораздо лучшего качества, но для ритуалов больше всего подходил именно пергамент. Олег выхватил лист из рук девочки и разложил его на столе. Рядом поставил одну из колбочек с кровью, знаками указал на свернутые и заткнутые Настей за пояс листья пиона и папоротника. Девочка вытащила их и добавила к остальным ингредиентам.
- Ну... - неуверенно проговорил Олег, глядя на нее, и Настя поняла, что настал ее черед преподать урок. Не все же почтарю ее поучать.
- А сварить чернила? – девочка подняла правую бровь. – Сырая же в разы хуже держится. Или ты забыл, как сам меня недавно поучал про час варки?
- Для этого у нас есть вторая колба, - Олег хлопнул ладонью по столу. – А первая нам пригодится в том случае, если враг окажется умнее и решит напасть на нас раньше, чем мы успеем подготовиться.
- Подстраховка – это разумно, - Настя кивнула.
Открыв первую колбочку, она начала медленно капать кровью на лист пергамента, приговаривая при этом:
- Сила быка входит в пергамент, делая его крепким и создавая основу печати против слуг Велесовых...
Кровь на глазах загустела, превращаясь в некое подобие застывшего сургуча, который используется для запечатывания обычных писем, а Настя уже скручивала над бумагой листья пиона и папоротника, выдавливая из них сок.
- Яд пиона не убивает, но успокаивает, - продолжала читать наговор ведунья. - Сок же, что течет в папоротнике, связывает все воедино и скрепляет печать!
Два последних слова Настя произнесла громче и отчетливее остальных, и лист пергамента на столе потемнел, искрясь при свете лучины темно-рыжими крапинками.
- Готово! - гордо сказала она, с улыбкой посмотрев на почтаря.
- Отлично, - похвалил Олег девочку, прикидывая, сколько часов ушло бы на то же самое у него, учитывая отсутствие ведовского посвящения, ну и его обычные проблемы при работе с высокими материями. – А теперь начинаем готовить чернила под основную печать.
- Есть, - Настя по-шутовски вскинула голову, пребывая в эйфории от того, что создала не учебную, а настоящую печать, которая скоро будет использована против слуги Велеса...
Вот только кого все-таки подозревает почтарь? Кто из велесовых слуг может столько страху нагнать на людей, даже не появившись? Может быть, ырка с помощником своим, укрутом? Последний, говорят, своему хозяину детей в мешке приносит... Они, конечно, послабее тех же волотов и колдунов будут, но, как когда-то говорил княжий наставник: страх – он не всегда рациональный. А если люди боятся за своих детей, то и подавно. Настя вспомнила, как видела у пожарного депо с бабкой-знаткой толпы женщин с детьми. Все стояли, ждали от нее защиты… Да и сам Олег этой своей Снеже приказал детей прятать, которых у нее, к слову, не оказалось, ну да не в этом суть. Значит, и почтарь тоже думал примерно в этом направлении.
Настя сама не заметила, как машинально закинула в походный котелок все ингредиенты, добавила согревающий камень, и сейчас только и оставалось, что читать над заготовкой все новые и новые наговоры.
- Теперь идем в номер, - Олег вырвал девочку из размышлений и, сунув подмышку ее котелок, бесцеремонно схватил ведунью за руку и потащил в свою комнату. Ох, видел бы такое Настин отец!
- Так! - в неверном свете лучины почтарь осмотрел помещение, кинул взгляд на кровать и принялся раздеваться. Скинул рубашку, оставшись в светлой обтягивающей майке, и…
- Эй, да как ты смеешь при мне! - разъяренно вскричала Настя, ударив кулачком по могучей Олеговой спине, а затем добавив еще и еще раз.
- Успокойся! - неожиданно добродушно усмехнулся почтарь. - Сейчас ты все поймешь. А пока продолжай готовить чернила. Только не в центре комнаты, лучше спрячься в углу за шкафом.
Шагнув к кровати, почтарь, не слушая продолжающиеся возмущения юной ведуньи, отбросил одеяло, положил в ряд несколько подушек и прикрыл их сверху рубашкой. Затем подумал, помял получившуюся кучу в нескольких местах, придавая ей нужную форму, накрыл одеялом, еще раз подоткнул где надо – и вот уже как будто бы на кровати кто-то лежит. Правда, безголовый... Впрочем, украшение кровати еще не было закончено: Олег достал из рюкзака бурдюк с мертвой водой, вмял его в верхнюю подушку и подтянул одеяло. Сосуд, конечно, не очень походил на человеческую голову, но в темноте, стоило Олегу отвести в сторону лучину, получившийся силуэт удивительным образом напоминал прикорнувшего на постели почтаря.
Глава 9. Хозяин
Выше обычных тварей Велеса, вроде вурдалаков или злыдней, стоят те, кто выделяются своей особой, поражающей врагов силой. Это великаны-волоты, лишившиеся душ колдуны или пожиратели кошмаров, что в народе называют лихо.