Я спас ссср! том iv (СИ) - Вязовский Алексей. Страница 40

– Cам только из министерства – развожу я руками – видимо мы разминулись.

– А он так хотел с вами познакомиться! Ладно, что ж теперь делать. Пойдемте, я вас сразу к Анне Арсеньевне отведу.

Людочка шустро выбирается из-за стола, хватает меня за рукав, и, не дав опомниться, тащит за собой по коридору. Рот ее при этом не закрывается ни на минуту. За короткое время я успеваю узнать, что товарищу Осипову звонили насчет меня и из Союза писателей, и из Министерства культуры, и даже из ЦК. Все настойчиво просят оказать содействие молодому талантливому автору, и не затягивать с изданием его стихов и пьесы. Я пытаюсь задать ей вопросы, вставив хоть слово, но куда там! Не умолкая, пышечка несется по коридору на крейсерской скорости, успевая при этом отвечать на приветствия встречных сотрудников, сделать замечание рабочим, вешающим на стену стенд, и дать на ходу распоряжение уборщице, чтобы та срочно заменила пыльные шторы в кабинете начальства. Энергии в этой кругленькой, невысокой женщине столько, что ее хватит на целый секретариат.

Пятиэтажное здание «Молодой Гвардии» внутри похоже на огромный муравейник, чьи узкие коридоры заполнены снующим в разных направлениях людьми. Я несусь за Людочкой по коридору, как бумажный кораблик, подхваченный мощным течением. Если бы не секретарша, перед которой все спешно расступаются, как яхты перед эсминцем, меня давно унесло бы куда-нибудь в сторону этим водоворотом. Найти нужный кабинет в подобном лабиринте коридоров задача просто нереальная, и теперь я понимаю, почему она сама вызвалась меня проводить. Наконец, она резко тормозит и распахивает передо мной какую-то дверь, обитую дермантином, со скромной табличкой «Ильина А.А.».

– Анна Арсеньевна, я к вам Алексея Русина привела! – радостно сообщает Людочка хозяйке кабинета – Владимир Иванович в министерстве, сдаю вам на руки нашего молодого автора.

Меня ловко заталкивают в кабинет и плотно закрывают за мной дверь, отрезая от внешнего мира. Наступает тишина. Только где-то на грани слышимости за дверью раздаются звуки, говорящие о том, что бурная жизнь в коридорах редакции продолжается. Пожилая женщина с короткими седыми волосами сочувственно улыбается мне из-за стола, заваленного грудой папок.

– Проходите, Алексей, не стесняйтесь!

– Как у вас…

– Шумно? – вздыхает она – Привыкайте. Издательство у нас большое, одно из крупнейших в стране – народа работает много. Одних только отделов сколько!

Анна Арсеньевна выхватывает несколько папок из общей груды, которые я сразу же узнаю – это «наша» с парнями Лениниана. Похоже, пьесы переслали в издательство из Министерства культуры, но до этого они уже успели пройти долгий путь, побывав во многих чиновничьих кабинетах – на титульных листах рукописей стоит по несколько штампов и резолюций чиновников. Советская бюрократия бдит! Но хорошая новость – нам с парнями не нужно снова перепечатывать их.

Мне дают подписать два экземпляра договора, спрашивают, когда подъедут остальные авторы. Обещаю, что в самое ближайшее время – может, быть даже завтра успеют. Анна Арсеньевна звонит кому-то в бухгалтерию, спрашивает, могу ли я зайти сейчас за деньгами. Могу. Конечно могу! Деньги мне сейчас позарез нужны.

– А что со сборником моих стихов? – уточняю я – Теперь нужно в другой отдел идти?

– Зачем? – удивляется женщина – Если рукопись у вас с собой, давайте ее мне. Вы теперь вообще по всем вопросам будете в нашем издательстве только со мной общаться. Надеюсь, у нас с вами, Алексей, впереди долгое и плодотворное сотрудничество.

Отдаю ей свежую рукопись, задумчиво смотрю, как редактор достает новую папку и выводит на ней крупными буквами мою фамилию. Как интересно… Получается, она здесь не просто рядовой сотрудник, а кто-то типа литературного агента при издательстве. И теперь все мое творчество в ее руках? Ну, надо же, какая честь… Так, нужно срочно воспользоваться моментом. В служебных целях, так сказать.

– Анна Арсеньевна, не знаю в курсе ли вы, но мы с ребятами – сотрудники нового молодежного журнала «Студенческий мир». И Лева Коган – автор одной из пьес – как раз готовит для нового номера обзор книжных новинок вашего издательства. Поможете завтра ему?

– Конечно! Почему же не помочь молодым коллегам?

– Вот спасибо! Сегодня же обрадую Леву.

Подписываю новый договор и отправляюсь в бухгалтерию. Анна Арсеньевна заверяет меня, что туда я доберусь без проблем – сначала надо свернуть за угол, потом подняться по лестнице на третий этаж, пройти до конца по коридору, а там уже любой подскажет. Ага… легко сказать. Это не «Молодая гвардия», это настоящий Вавилон! Я, конечно, не то, чтобы заблудился, но сразу вспомнил, как незабвенный Остап Бендер в мыле бегал по лестницам редакции газеты «Станок». Наконец, бухгалтерия найдена, аванс в кассе по двум договорам получен, и я счастливый выскакиваю на улицу. Но время я здесь угрохал порядочно, все остальные планы на сегодня по боку. Если только в один из мебельных магазинов заскочить по дороге успею, деньги-то уже в кармане – целые 1 700 рублей. Я теперь богат! Прямо советский Крез!

… Мебельный магазин в 60-е – это очень странное заведение. Больших Домов Мебели в столице пока еще нет, зато есть обычные “шопы”, расположенные в первых этажах жилых домов. Тесные, темноватые залы, и мебель в них – вроде бы она и есть, но в то же время, ее нет, потому что чуть ли не на всех образцах висит бумажка «Продано. Доставка». Ладно… хоть с ассортиментом того, что “продано” ознакомлюсь. Хожу по залу, среди таких же неудачников, как и я, с грустью рассматривая образцы. Тоска зеленая…

Вот уже пару лет в стране пытаются наладить массовый выпуск современной мебели. Ключевое слово – пытаются. Потому что мебельные фабрики бездумно копируют европейские образцы, но лепят их исключительно из отечественных материалов. Из Европы пришла мода на полированные поверхности, и она теперь задержится в СССР лет на 15–20, не меньше. Считается, что все эти полированные шифоньеры и трюмо, серванты и книжные шкафы выглядят солидно, т. е. на отечественный взгляд – «богато». Да, о чем говорить, если даже радиолы и телевизоры выпускают теперь в корпусах исключительно из полированного шпона.

Иду смотреть диваны, кресла и стулья – и там та же беда. Все деревянные детали блестят, ножки тонкие, как у рахитов. Про обивку вообще молчу – где только такую дрянь берут? И ведь тоже все распродано… Причем, люди, похоже, здесь с ночи дежурят, чтобы мебель купить. Нет, машина у меня есть – в принципе, можно и подежурить у магазина, не вопрос. Но я эту полировку с детства ненавижу. Еле-еле уговорил родителей в 80-х от нее избавиться. Так она потом долго мне еще глаза на даче мозолила, куда ее свезли из московской квартиры. И что теперь – все снова здорово? Ну, уж нет, хватит мне прошлого раза!

Иду в дальний зал посмотреть, а что здесь хотя бы по записи сейчас продают? Сама запись проходит раз в полгода, сколько потом открытку придется ждать, одному богу известно. Но эта мебель уже, так сказать, предел мечтаний – импорт из соцстран. Ага… то же ДСП, и та же полировка, только классом чуть повыше и качеством получше. Главный предмет вожделения всех новоселов – «хельга», это такой симбиоз серванта со шкафом, прообраз будущих «стенок». А кухонные гарнитуры представляют собой простой комплект из стола со стульями и буфета из окрашенного ДСП. Понятно, почему так скромно – на стандартных пяти с половиной метрах нынешней кухни особо не разгуляешься. Там ведь еще тумба с раковиной стоит, плита и если повезло достать – холодильник.

Я расстроено обозреваю зал магазина, понимая, что все это «богачество» мне и даром не нужно. Дома надо отдыхать душой, а не раздражаться каждый раз, упираясь взглядом в полированную мебель. Иначе дальше по списку неизбежно будет приобретен ковер на стену, и поставлен хрусталь за стекло серванта. Чур, меня…!

– Что-нибудь ищете, молодой человек? – вкрадчиво раздается за моей спиной.

Я оборачиваюсь и вижу крепкого невысокого мужичка лет пятидесяти. Судя по всему, это коллега Фреда и Боба, только специализация другая – мебельная, и выглядит он иначе – попроще. У меня в руках ключи от машины, так что его интерес к моей персоне тоже понятен – потенциальный клиент с деньгами. Связываться с этой публикой мне не очень хочется, но надо хотя бы выяснить у него, бывает ли вообще в продаже хоть что-то стоящее? А то может и искать нечего – придется все на заказ делать. Объясняю мужику свои пожелания и озвучиваю главное требование: никакой полировки. Тот удивленно качает головой.