Наемники фортуны - Левицкий Андрей. Страница 8

Где я нахожусь? Что со мной произошло?

Где Губерт, Элла, молодой ассистент, конвоиры? Где, в конце концов, весь персонал лаборатории?

Откуда взялось странное существо, гибрид волка, лисицы, рыси и койота?

Что за стрела у меня в руках?

Этот эксперимент… Может, меня забросило в параллельный мир? Я читал о чем-то таком в фантастических книжках – даже наемники иногда читают. Но почему тогда зал остался прежним, просто… постарел?

Постарел! Что, если…

В темноте между деревьями зажглись два мутно-желтых огонька. А потом еще пара, еще и еще – некоторые красные, другие желтые. Раздалось фырканье, сменившееся утробным воем. Зашелестела палая листва.

Я поставил ногу на нижнюю часть рамы, встал в окне и ухватился за жестяной козырек. Он тут же сорвался, но я успел просунуть пальцы в трещину, рассекавшую кирпичную кладку.

Оглянулся. Звери с придушенным хрипом и фырканьем бежали ко мне.

Выбоины, дыры и трещины в стене помогли мне быстро забраться наверх. Когда я закинул ноги на крышу, внизу мелькнуло приземистое тело – гибрид вроде того, из зала, прыгнул в окно. Остальные, подвывая и фыркая, засновали у стены. Несколько заскочили внутрь, из барака донеслись шорохи, стук и тявканье.

В центре крыши что-то лежало, я шагнул ближе и остановился, поняв, что нахожусь здесь не один. На крыше спал человек.

Он лежал, вытянувшись на спине и подложив под голову руку. Я тихо позвал:

– Эй!

Человек не двигался. Хотя поза была такая, будто он спит, а не умер. Крыша на середине была совсем ветхая, так что я опустился на корточки и осторожно поковылял к нему, выставив перед собой стрелу.

Гибриды бегали по бараку и вокруг, фыркали, хрипели. На ходу я повторил:

– Эй, ты! Проснись!

Надвинутая на глаза драная фетровая шляпа почти полностью скрывала лицо. На незнакомце была куртка с большим сальным пятном на груди, короткие, до колен, штаны из светлой кожи и грязные сапоги. Под расстегнутой курткой виднелся широкий ремень с кармашками.

Я обогнул большую дыру, в последний раз повторив: «Проснись!» – и несильно ткнул его стрелой в плечо.

Человек дернулся, и шляпа слетела с его лица.

Я многое повидал в жизни – и все же отпрянул, едва не свалившись в дыру. Это было по-настоящему жутко. Лицо, озаренное холодным светом луны, покрывала крупнозернистая, твердая на вид корка, глаза были неестественно темными. Содрогнувшись, будто испугавшись меня, человек приподнялся, вытянул руку, согнул ее в локте, повел в сторону, словно показывая мне на что-то, и судорожно махнул другой рукой. Он двигался рывками, как сломавшийся автомат.

Я попятился. Что, если он сейчас сядет, повернет ко мне лицо и попытается заговорить?

Человек глухо фыркнул, захрипел, и мурашки побежали у меня по спине. Его губы раздвинулись, натянулась сухая корка в углах рта, наружу высунулся распухший черный язык.

Незнакомец завыл.

В звуке этом не было ничего – ни боли, ни страдания, там не было даже равнодушия, просто вой, будто он передавал какой-то сигнал. Снизу откликнулась стая.

Голова его стала мотаться из стороны в сторону – все быстрее, быстрее. Руки заколотили по крыше. Вой стих. Человек дернулся еще несколько раз и замер.

Да что же это такое? Я видел тяжело раненных, умирающих, контуженых, бредящих, видел предсмертные судороги и кататонию, но это было что-то совсем другое. Незнакомец будто одержим бесом, который вселился в мертвое тело и пытается поднять его на ноги.

Переведя дух, я уже собрался отойти от неподвижного тела, когда мой взгляд упал на край рукояти под курткой. Какое-то оружие в кобуре на ремне… да и сам ремень интересно было бы осмотреть, там несколько кармашков, где может быть что-то любопытное.

Стук когтей о пол барака, шелест листьев, хруст веток и глухое фырканье доносились снизу – гибриды сновали вокруг дома, карауля меня. Некоторое время я раздумывал, потом осторожно протянул руку и коснулся широкой пряжки. Я ожидал, что человек вновь задергается, но он оставался неподвижен. Расстегнув пряжку, я потянул ремень на себя, постепенно вытаскивая его из-под куртки. Пришлось повозиться, тем более что я старался как можно меньше касаться одежды мертвеца, но в конце концов ремень оказался у меня, и я на четвереньках отполз подальше от тела.

Луна опустилась ниже и стала бледнее, у горизонта за кронами деревьев возникла едва различимая светлая полоска.

Когда я сел неподалеку от края крыши, вполоборота к незнакомцу, и расстегнул клапан кобуры, рычание и тявканье смолкли.

В наступившей тишине стал слышен щебет птицы в ветвях. Я вскочил, шагнув к краю, посмотрел вниз.

Гибриды под стеной повернули головы в одну сторону. Затрещали ветки, громко хрустнул сломавшийся ствол – что-то большое перло сюда через заросли. Самый крупный гибрид бросился прочь, и следом, хрипя и сипя, рванули остальные.

Из-за деревьев выбежала здоровенная тварь, отдаленно напоминавшая быка, но слишком уж приземистая, коротконогая и с длинным толстым хвостом. Спину ее покрывала знакомая корка, а больше я ничего разобрать не смог. Двигалась она стремительно. Громко бухая короткими кривыми ногами о землю, пронеслась мимо барака и канула в темноту между деревьями вслед за стаей.

Еще некоторое время звучал треск веток, потом далекое фырканье, придушенный вой – и все смолкло. Я долго сидел на краю крыши, не шевелясь, сжимая в руках пистолет, который достал из кобуры на ремне. Ни один зверь у барака больше не появился. Луна гасла, небо над кронами светлело. А мне все больше хотелось спать. Начался отходняк, организм реагировал на произошедшее ознобом и слабостью, глаза слипались, но, прежде чем заснуть, я все же решил осмотреть пистолет.

За свою жизнь я держал в руках много всякого оружия, но такого еще не видел. Наверное, эту штуку следовало назвать пороховым самострелом: короткий ствол, треснувший на конце, грубая деревянная рукоять, спусковой крючок из скрученной спиралью толстой проволоки, колесцовый замок – колесико и пружина с ключиком.

Он был заряжен картонным патроном с дробью. Сунув самострел обратно в кобуру, я стал проверять кармашки на ремне. В одном оказался никелевый компас, в других – самодельная зажигалка без кремня, табакерка, бумага для самокруток, катушка ниток, завернутая в клочок ткани цыганская игла, карабин-защелка, обрывок железной цепочки, пара крупных деревянных пуговиц. В кожаных петлях сидели семь снаряженных патронов, верхняя часть их была плотно закрыта войлоком.

Я расковырял картонную гильзу, которую достал из ствола – внутри оказались гнутые ржавые винтики, шляпки гвоздей и кусочки железа.

В самом большом кармане обнаружилась плоская фляжка.

Я отвинтил крышку, осторожно понюхал, потом сделал глоток. Какая-то настойка, хотя и не очень крепкая – градусов тридцать, наверно. Ягодная, но вкус незнакомый.

В голове мутилось от усталости. Сделав еще несколько глотков, я закрыл флягу, оглянулся на незнакомца – он лежал неподвижно, – лег на бок и сунул свернутый пояс под голову. Зарядив самострел новым патроном, положил оружие рядом. Хмель ударил в голову, вокруг все плыло и качалось.

Почему зал лаборатории весь проржавел, а пластик лежака рассохся? Что это значит – прошли десятки лет? Сотни? Но откуда тогда этот допотопный самострел, да и мертвец одет как охотник века этак из девятнадцатого… Хотя бензиновых зажигалок тогда не было… Нет логики во всем этом, я не могу понять, что происходит, куда меня занесло… А что, если… Додумать я не сумел.

Глава 5

Когда я проснулся, солнце стояло в зените, а человек, лежавший посреди крыши, исчез.

Я не сразу осознал, где нахожусь, что это за твердое и серое подо мной, почему вокруг шелестит листва, а вверху светит солнце. Сел, протирая глаза, огляделся. Вспомнил, что произошло вчера. В первый миг не поверил себе, осмотрелся еще раз. Убедился, что мертвеца на крыше нет, и вскочил.

Куда он делся?! Может, опять начал дергаться да свалился ненароком в дыру?