Пигмалион и Галатея (СИ) - "ZelSa". Страница 13

Девушка ничуть не лукавила. Ее искушали эти волосы золотого отлива, глаза, которые были невероятно красивого оттенка. Его точеный профиль. Бледность только подчеркивала выразительные черты лица. Элис знала, что это сон. Она видела краски. Из темноты девушка вышла к свету. Видела то, о чем так мечтала. Но больше всего она была счастлива этому мужчине.

— Ты видишь?

— Какие красивые у тебя глаза! — хмыкнула девушка, затем счастливо рассмеялась. — Вижу. Какое это счастье!

Выбравшись из хватки, Элис нетерпеливо коснулась его лица. Оно казалось ей совершенным. Ей чудилось, что в свете солнца оно даже сияет.

Обуреваемая сильнейшим желанием, девушка внезапно потянула его на себя. Джаспер глухо рассмеялся, повинуясь ее силе. Казалось, она совершенно не замечала, что действует грубо. Но когда Элис потянулась своими губами к вампиру, тот растерял свое веселое настроение. Он чувствовал, что угодил в капкан. Эта на вид хрупкая, слепая девушка увлекала его в свой мир. Терпкое, сладкое, слегка горьковатое, острое… На кончике языка он почувствовал весь вкус мира. Ароматы, что вились возле него, словно взорвались. Джаспер не мог уловить что-то конкретное, но в тоже время чувствовал все. Чувствовал, что теряет себя без остатка, отдаваясь воле этой девушки.

Громкий звук битого стекла заставил Элис прийти в себя. Она с удивлением обнаружила, что пригвоздила парня к стене.

— Ой, — пробормотала смущенная Элис, — ты поцеловал меня тогда. И я подумала…

На девушку нахлынуло смущение, страх быть отвергнутой. Элис ничего не знала о Джаспере, кроме его уверений, что он хочет заботиться о ней. Но сейчас ей было этого мало. Она видела его. Такого красивого и благородного. Такого желанного, что внутри у нее все изнывало от боли. Вправе ли она была набрасываться на него вот так лишь потому, что он проявил к ней участие. Что делать, если он всего навсего испытывает к ней жалость. Жалость? Эта мысль причиняла ей нестерпимую боль.

Элис почувствовала накатившую на нее тошноту, когда вспомнила минувшую ночь. Как Джаспер обнаружил ее полуголую на полу больничной палаты. Вспомнила своего мерзкого насильника. Словно получив пощечину, девушка отскочила в сторону. Ее охватило отчаяние. Теперь она даже смотреть не могла на этого доктора. Он молод, красив и… Элис не знала, что она может ему дать, чем заслужить его уважение. Она вдруг с ясностью поняла, что самое лучшее, что стоило ей сделать, это остаться в больнице. Девушка не знала мир за ее стенами. Совершенно не знала, что ему предложить.

— Не отворачивайся.

Мужчина накрыл руками ее плечи, не позволяя ей отстраниться. Почти воскрешая в ней маленькую надежду, что она ему интересна.

— Я просто…

Элис вдруг увидела напротив девушку. Тощая, невысокого роста, она была в странной несуразной сорочке. На бледном лице ярко выделялись глаза бурого цвета. Но даже это не смущало Элис. Больше всего ее раздражала нелепая прическа. Рваные локоны, которые торчали в разные стороны.

— Какая смешная, — проговорила девушка и вдруг замолчала.

Элис поняла, что это она сама. Та нелепая девушка, в странной сорочке и с безумной прической, это она. Все еще не веря, бедняжка прижалась к пыльному стеклу зеркала и тут же отпрянула.

— Мои волосы, — пробормотала девушка.

Волосы она остригла сама себе. Полгода назад, когда еще жила в монастыре. Сестра Агата любила расчесывать ее волосы, точнее клочками выдирать под предлогом, что они запутались. По глупости Элис однажды предрекла смерть кошки, которая жила в приюте. С тех пор сестра Агата возненавидела ее. Считала девушку дитём дьявола. Элис боялась оставаться с этой женщиной наедине. Боялась ее сухих крючковатых рук.

Элис почувствовала, как слезы обожгли ее холодное лицо. Она любила слушать сказки о принцах, легенды о храбрых рыцарях. Верила, что однажды кто-то, кому она действительно станет дорога, придет и заберет ее. Сестра Агата не могла не понимать, что все это просто пустая надежда слепой девушки найти друга. Однажды она при всех подняла Элис на смех за эту ее невинную страсть.

— Она сказала, что я похожа на ворону. Что такая неопрятная уродина никому не нужна.

Тогда Элис так разозлилась, что выкрала ножницы, и остригла свои длинные волосы. Вслепую она избавилась от того способа, которым сестра Агата любила ее пытать. Теперь она видела результат своей глупости. Элис запустила пальцы в свои волосы, словно надеясь, что если их растормошить они станут длиннее.

— А мне просто так хотелось…

Девушка замолчала. Секунду назад она тараторила, не умолкая, и вдруг остановилась. Осознала, что просто уничтожила себя в глазах этого парня. Что просто взяла и унизила себя еще больше.

— Тебе хотелось… — напомнил ей Джаспер

Ему хотелось узнать, что она имела ввиду. Что так могло омрачить ее настроение. Почему Элис так отстранилась. Глядя ему в глаза, девушка не могла лгать.

— Красивой, — тихо бросила девушка, — быть красивой для принца или рыцаря. Благородная дама не бывает некрасивой. Некрасивая женщина не бывает любимой.

Джаспер усмехнулся. Ее рассуждения были наивны.

— Ты права, благородная дама не бывает некрасивой, — проговорил он, стирая ее слезы. Это было настоящим чудом, что теперь девушка стала зрячей. Но еще большим волшебством было то, что, даже будучи вампиром, она могла плакать настоящими слезами. У вампиров не было слез. Но эта девушка была особенной. — И, Элис, ты самая красивая девушка, что я видел.

— Нет, — отрезала девушка.

Она не верила его словам. Не из упрямства. Просто Элис так долго для всех была никем, что слова вампира ее смущали. Она отпрянула от этих его слов. Однако вампир не отпустил ее. Он рывком притянул ее к себе и поцеловал. Девушка тут же запрыгнула на него. Теперь Джасперу не приходилось наклоняться к ней, чтобы наслаждаться ее нежными губами.

***

Огромные руки, короткие, но такие же мощные ноги. Тройной подбородок и оплывший жиром большой живот. Элис с презрением смотрела на своего насильника. Он был омерзителен. Девушка смотрела на его маленькие глаза, в которых застыл ужас, с некоторым облегчением. Ей нравилось видеть его мертвым. Элис сама удивлялась тому, откуда в ней такая жестокость, но она не испытывала угрызений совести. Даже полный жалости взгляд Эмметта, когда тот натыкался взглядом на мёртвого охранника, не вызывала у нее смущения. Ее друг не знал всей правды об этом трупе, а у нее не было сил рассказать. Не было ни сил, ни желания посвящать его в ту омерзительную тайну. И все же, потянувшись, девушка закрыла мертвому охраннику глаза. Теперь с закрытыми глазами он казался каким-то умиротворенным.

— Ты в порядке?

Элис подняла голову и взглянула на Джаспера. Он выглядел обеспокоенным.

— Что с ним будет?

— Я думал закопать его.

— Без молитвы?

Джаспер был озадачен. Он перестал быть набожным как только стал порожденьем зла. Вампир бросил взгляд на тело. Он не собирался устраивать для этого ублюдка пышные проводы. В былые времена он просто оставлял свои жертвы на милость диких животных.