Твой путь (СИ) - Кононова Татьяна Андреевна. Страница 10

— Только там я видел столь прекрасные водопады и закаты, — пояснил он. — Поезжай, как выспишься. До Флавиды около десяти дней пути, и то, ежели поторопишься. А девочка без должного внимания может натворить дел.

— Поеду, как рассветёт, — Уилфред поклонился и направился к дверям. — Доброй вам ночи, милорд.

Едва дверь за ним бесшумно закрылась, Эйнар уронил голову на руки и запустил пальцы в волосы. Уже третья бессонная ночь… Пора бы позволить себе отдых. Наверняка завтрешний день не принесёт ничего нового. Быть может, снова придётся принимать нежданных гостей из-за перевала… Нужно отдохнуть.

6. Леди Регина

Однако и на сей раз отдохнуть ему не удалось. Едва он поднялся с места и задвинул тяжёлый стул с витой спинкой, как тонкий, обострённый слух уловил шелест платья за дверью, а потом раздался негромкий стук.

— Войдите! — отозвался Эйнар, мысленно уже поднимаясь по лестнице и подходя к своей комнате в башне. Но дверь бесшумно отворилась, и вошла молодая девушка в длинном тёмном шёлковом платье. Многослойная юбка шуршала при каждом её шаге, широкий пояс, обёрнутый вокруг талии дважды, подчёркивал каждый плавный изгиб стройного стана её. Длинные чёрные волосы были распущены и слегка растрёпаны; густая волна их была небрежно переброшена на спину и спускалась до самой талии.

— Регина, — Эйнар сделал несколько неторопливых шагов ей навстречу. — Что-то случилось?

Девушка мягко улыбнулась, покачала головой и протянула руки к правителю. Тот чуть заметно усмехнулся, подошёл ближе, притянул её к себе, обнял. Она прильнула к его груди, и в наступившей тишине было слышно только её дыхание. Эйнар погладил её по голове, прижался щекой к тёмным пушистым волосам. Она взяла его руку в свою и положила себе на макушку.

— Ты хотела поговорить?

Регина кивнула. И только тогда Эйнар заметил, что она выглядит бледнее обыкновенного, и губы её, алые, красиво очерченные, слегка дрожат, словно она хочет что-то сказать.

— Это важно? — нахмурился лорд Мансфилд. — Я не хочу причинять тебе боль, тем более просто так.

Регина сжала его руки, заглянула в глаза снизу вверх и несколько раз кивнула. Эйнар вздохнул, встав прямо напротив неё, коснулся пальцами её висков и почувствовал, как на левом едва уловимо бьётся напряжённая жилка.

— Не бойся, — прошептал он, тронув губами кончик носа сестры, отчего та улыбнулась и слегка вспыхнула. — Я постараюсь… осторожно. Закрой глаза.

Леди Регина послушно опустила ресницы. Из-под ладоней Эйнара вырвались дымчатые нити, окутали голову девушки, протянулись куда-то сквозь пальцы правителя, а потом исчезли, будто запутались в волосах Регины. Послышался тихий щелчок; девушка слегка поморщилась, но тут же совладала с собою. И в следующее мгновение Эйнар явственно услышал у себя в голове её голос.

Я знаю, о чём вы с Уилфредом говорили накануне. Проходила мимо двери, та была не заперта, и я ненароком услышала ваш разговор. И ещё я видела вас на побережье. Мне кажется, ты тратишь силы понапрасну, все эти зеркала, птицы, знаки… Я видела эту девочку во сне.

— Во сне? — изумлённо переспросил Эйнар, всё ещё не отпуская головы Регины. — Когда? Отчего не сказала?

Побоялась тревожить тебя понапрасну, не серчай на меня. Но теперь и я вижу, что это не просто так, что это важно. Я видела, как эта девочка в Ночь Серебра стояла с кем-то в колдовском кругу. Они не успели загадать желание, Тьма погасила огонь и ранила её друга. Она пошла за ним и отчего-то не стала убивать ведьму.

— Ты видела и ведьму? — от волнения Эйнар не заметил, как перестал контролировать Тьму, и сжал виски девушки крепче. Леди Регина побледнела, пошатнулась, и он, спохватившись, тут же расслабил руки. Тьма послушно обвилась кольцом вокруг пальцев.

Это Астра. Я точно знаю. Лица не разглядела толком, но я уверена, что это была она. Девочке нужно помочь вспомнить всё. Она поможет нам в борьбе с ними… Поможет тебе.

— Спасибо, моя хорошая, — Эйнар вздохнул, и Тьма подчинилась его мысленному приказанию, свернулась, спряталась, растаяла. Леди Регина не открывала глаз, после таких разговоров она всегда чувствовала себя очень плохо — Тьма действовала на её организм, и без того слабый. Эйнар не знал, что и делать, чтобы Тьма не причиняла сестре столько страданий — он мог лишь контролировать её, но изменить её действие было ему не по силам.

Осторожно, бережно подхватив леди Регину под руки, лорд Мансфилд подвёл её к глубокому мягкому креслу, помог сесть и встал сзади, опустил руки на её плечи, погладил. Регина всегда казалась ему такой маленькой, беззащитной, и её физический недостаток только увеличивал это чувство жалости к ней. Их всегда было трое — два брата-ровесника и младшая сестрёнка, сколько Эйнар себя помнил. Однако о брате сейчас вспоминать и не хотелось.

— Может, воды? — спросил он негромко, склонившись к сестре. Леди Регина сделала отрицательный жест рукой. Эйнар опустился на пол подле неё и положил голову на мягкий подлокотник кресла, обитый тёмно-зелёным бархатом. Спустя некоторое время он почувствовал, как тонкие, прохладные пальцы девушки погрузились в его густые волнистые волосы, начали быстро и ласково перебирать спутавшиеся пряди.

— Ты знаешь, мне порой так тебя не хватает, — прошептал Эйнар, прикрыв глаза. — Я знаю, чувствую, что ты рядом, но не могу говорить с тобой, когда захочется.

Леди Регина молчала, но её плавные, бережные движения и прикосновения говорили лучше всяких слов.

Ты всегда можешь обратиться ко мне, всегда, когда тебе это потребуется. Я восхищаюсь твоей силой, поклоняюсь ей и покоряюсь. Как и многие… Как все.

— Я не могу каждый раз подвергать тебя такой опасности. Ты сильная, но никаких сил не хватит, чтобы сопротивляться Тьме всю жизнь.

Всё обо мне думаешь да о других… О себе бы подумал, себя бы поберёг, ты хоть и не совсем человек, а всё ж душа у тебя человеческая… Смотри, морщинки на лбу… И седина пробивается… Сколько тебе минуло? Двести тридцать восемь? Согласись, немало… А ты всё такой же…

Тишина мягко окутала тёмную комнату. Рука леди Регины постепенно замерла, безвольно свесилась с края бархатного подлокотника. Эйнар коснулся губами тыльной стороны её запястья и встал, смахнул с тёмных штанов невидимые пылинки.

— Спи, родная, — прошептал он, проведя ладонью по чёрным волосам сестры. — Спи, моя хорошая. А я буду рядом.

Сколько бы ни было ей лет, она навсегда останется для брата младшей, а значит, маленькой. Во сне её густые длинные ресницы чуть заметно подрагивали, отбрасывая тень на бледные щёки, рот чуть приоткрылся, будто бы устало, обессиленно. Эйнар вызвал Тьму и, ещё немного полюбовавшись на спящую девушку, опустил чёрную дымку на неё. Негоже ей так сидеть всю ночь, не выспится, не отдохнёт… Пускай лучше проснётся утром у себя, будто и не было этого разговора.

Двести двадцать четыре года не оставили тягостного, печального следа в чертах леди Регины. Эйнар с некоторым облегчением иногда думал, что её жизнь была куда легче, проще, счастливее, чем его. Конечно, он не привык строить из себя жертву, но один случай, произошедший много солнцеворотов назад, заставил его на некоторое время встать в эту позицию и подумать иначе. Они с братом выросли вместе; Регина родилась, когда им минул четырнадцатый солнцеворот. Они были дружны и близки до тех пор, пока брат не избрал другую дорогу. За бессмертие он продал душу Тьме и, когда обряд был свершён, об этом узнала сестра. Узнала, даже не находясь подле него и не задавая вопросов — просто почувствовала Тьму и испугалась, чуть не выдала его. В страхе перед отцом, который не желал связываться с Тьмой, он заставил Регину молчать… а после не смог вернуть ей голос. Из-за Тьмы он совершенно порвал с семьёй, хоть и добился желаемого, и это проклятие с тех пор преследовало и Регину, и самого Эйнара. Они стали Хранителями Тьмы и Света одновременно, что противоречило всяческим законам природы. Теперь же, когда Эйнар узнал о существовании девушки с точно такими же способностями, он понял, что им просто необходимо держаться вместе: ей нужен помощник, наставник, а ему — ученица, та, которой он сможет передать все свои знания. И эта мысль не давала в ту ночь покою правителю: согласится ли девочка? Справится ли с тем, чего ждут от неё все, и он в том числе? Сможет ли принять Тьму в себе?