Твои фотографии - Торн Мэтт. Страница 49

Рядом с перевернутым фургоном стала собираться толпа. Никто не попытался остановить уходящего Мартина, а с окровавленным лицом и в наручниках сам он чувствовал себя героем фильма «Беглец». Так он дошел до ближайшей станции метро. Ему казалось, что его обязательно задержат, но, как ни странно, он беспрепятственно купил билет, а двое охранников даже подержали перед ним пластиковый барьер, чтобы он смог пройти.

Спустившись вниз по эскалатору он сел в поезд. Пуль до «Телячьих нежностей» был неблизким, и ему пришлось дважды пересесть. Он поднялся по эскалатору, вышел на улицу и прошел несколько кварталов до гостиницы.

Войдя в гостиницу, Мартин проявил больше осторожности и, постаравшись спрятать наручники, прошмыгнул к лифту. В одиночку войдя в лифт, он поднялся на четвертый этаж, прошел по коридору, отыскал номер Элисон, поднял скованные руки и постучал. Через секунду он услышал ее шаги, и дверь отворилась. На лице у нее проступило вопросительное выражение, но до того, как она успела что-либо спросить, он поднес окровавленный палец к губам и, пытаясь изобразить улыбку, сказал:

— Ничего не спрашивай, ладно? Только ничего не спрашивай.

На нашем сайте в Интернете www.goodbook.ru и на последних страницах этой книги вы можете ознакомиться с аннотациями некоторых изданий «ТОРНТОН И САГДЕН»

ПОЛ ОСТЕР

ТИМБУКТУ

Незамысловатая история жизни и трагической гибели чудаковатого поэта и его четвероногого друга рассказана Остером с классической простотой, мягкой проникновенностью и сдержанной печалью. Подобно «Стеклянному городу» и «Храму Луны», «Тимбукту» принадлежит к произведениям о непреходящих ценностях: высоких целях, искренних, но недостижимых идеалах, — а следовательно, несет в себе частицу лучших образцов мировой литературы.

Вилли Сочельнику присущ возвышенно-благородный идиотизм героев Сервантеса и Достоевского; этот странствующий трубадур послевоенной Америки — из поколения Дон Кихотов: он лишен чувства действительности, его цель — расцветить серость будней, пусть даже самыми шутовскими экспериментами и невероятными словесными играми. Рядом с ним воспитанный и умный пес Мистер Зельц, наделенный тонкой ранимой душой, меланхолическим темпераментом и чувством собственного, почти человеческого, достоинства. Увиденным мудрыми собачьими глазами предстает перед читателями и современный мир с его мелочными устремлениями, лживыми чувствами, мстительностью и злобой людей — «животных в гораздо большей степени, чем Мистер Зельц». Вместе с хозяином верный пес выполняет высокую миссию посланника светлых сил, несущего в мир радость и бесконечность открытий. Однако ветряные мельницы «Америки супермаркетов» куда страшнее тех, с которыми приходилось сражаться прекраснодушному идальго, а зло с тех пор приобрело изощренный ум и респектабельность цивилизованного века, поэтому все порывы по-интеллигентски непрактичного духа заранее обречены.

МАЙКЛ ФРЕЙН

ОДЕРЖИМЫЙ

Майкл Фрейн — современный английский писатель старшего поколения — получил известность как романист, драматург и переводчик русской классической литературы. Роман «Одержимый» — это забавный рассказ об опасных и захватывающих приключениях ученого-искусствоведа, напавшего на след неизвестной картины Брейгеля. Искушенный призраком славы, главный герой книги задумывает головокружительную махинацию с целью завладеть бесценным произведением искусства. Приключения современного афериста (в книге есть все необходимые составляющие детектива: тайна, пронесенная через столетия, погони, стрельба, ускользающая добыча) переплетаются с событиями жизни еретика Брейгеля, творившего под носом у кардинала во времена разгула инквизиции.

В 1999 году этот по-чеховски смешной и одновременно грустный роман о восторге и отчаянии научного поиска, о мятущейся человеческой душе, о далеком и таинственном, о современном и восхитительном был номинирован на Букеровскую премию.

МЭТЬЮ БРЭНТОН

БЕРЕГ

…Они считали, что их поколение гораздо круче предков. Интеллект выше, чувства острее, мускулы рельефней. Оказалось, отличие состоит лишь в употребляемом наркотике — метамфетамин вместо «экстази». В остальном всё тот же бунт на коленях: неспособность к самостоятельному поступку, страх перед будущим, неумение любить. Впрочем, отыскалась и еще одна новинка — готовность перешагнуть через родителей, которую не спишешь на подростковую жестокость.

Роман «Берег» написан от лица 18-летнего парня из пригорода Лондона, желающего стать взрослым, но изо всех сил цепляющегося за ускользающее детство. И лишь когда волшебный мир мечтаний стремительно рушится, он впервые оказывается перед реальным выбором. Что он выберет? Готов ли он выбирать? Стремление главного героя любой ценой найти оправдание всем своим (не)поступкам, его неустанная забота о том, как он будет выглядеть в глазах читателя, превращает повествование в масштабную сатиру на английский «средний» класс, а инфантилизм в сочетании с изворотливостью дает мощную смесь невиданной силы, щедро рассыпанную по страницам романа.

МАКС КИННИНГС

КИЛЛЕР

Чем еще заняться молодому человеку в Лондоне, как не пойти в киллеры к сумасшедшей старуже? А как при этом не позвать на помощь лучшего друга, тем более что убрать требуется марокканского колдуна, отсидевшего в тюрьме тридцать лет за убийство жены, на которое он пошел ради старухи — тогда еще не старой и весьма привлекательной женщины. Теперь он на свободе и жаждет мести…

Эта книга — комический триллер в лучших традициях «Больших неприятностей» Дэйва Барри — какие еще рекомендации нужны широкому кругу наших читателей?

ДЖОН БЭНВИЛЛ

НЕПРИКАСАЕМЫЙ

Легендарная кембриджская пятерка — люди, всю свою жизнь отдавшие служению советской системе, в одночасье рассыпавшейся в прах. Кто они? Герои? Авантюристы? Патриоты или предатели? Граждане мира? Сегодня к их судьбам вполне применимо крылатое выражение «Когда боги смеются…». Боги здесь — история, нам, смертным, не дано знать, каков будет ее окончательный суд. Джон Бэнвилл, один из самых ярких представителей англо-ирландской литературы, не берется взвешивать «шпионские подвиги» участников «пятерки» на чаше исторических весов. Он рассказывает о жизни Виктора Маскелла — полувымышленного персонажа — во всей ее парадоксальной противоречивости. Советский агент и представитель английской элиты; романтика служения благородным идеям и психопатологическая трясина сексуальных отношений; чистая юношеская университетская дружба, спайка единомышленников и разнузданная вседозволенность, коварное предательство… Боги посмеялись над персонажем Бэнвилла, но читателю предоставляется возможность убедиться, что божественного смеха достойны не статисты в историческом спектакле, а его творцы и герои.

ДЖЕЙМС БАЛЛАРД

ИМПЕРИЯ СОЛНЦА

Для человека, которому, по выражению одного из редакторов, и психиатрическая больница не поможет, Джеймс Баллард обладает весьма внушительным литературным багажом всемирно известных романов и рассказов и значительным опытом работы критиком в таких уважаемых газетах Великобритании как Guardian, London Times и Independent. Он — главное светило интеллектуальной научной фантастики, его произведения служат весомым аргументом для причисления этого жанра к серьезной литературе. Однако для большинства читателей Баллард прежде всего знаменит автобиографическим романом «Империя солнца» о нескольких годах своей мальчишечьей жизни в концентрационном лагере в Китае в период японской оккупации в годы второй мировой войны. Эта правдивая и жестокая история о выживании в условиях голода, смертей и жестокости людей по отношению друг к другу не содержит моральных оценок и потрясает той непосредственностью, с которой одиннадцатилетний Джим приспосабливается к войне. Насилие и хаос современного общества присутствуют во всех книгах писателя, и многие справедливо считают, что именно «Империя солнца» является ключевым произведением для глубокого понимания ранних произведений Балларда, уже изданных на русском языке. Экранизация романа Стивеном Спилбергом до сих пор является одним из лучших фильмов о второй мировой войне.