23я бригада - 2 (СИ) - Высоченко Александр Валерьевич. Страница 69

Через какое-то время после нескольких заходов на средства ПВО вражеских кораблей 23 мм авиационные пушки смолкли, и Крошенинников подал команду на выход из боя и общий отход. Сразу после этого в небе появились новые торпедоносцы ИЛ-2, которые зайдя в борт, бросали свой смертоносный груз в воду.

Результат атаки первых двух волн нашей авиации был ужасающим, как потом рассказывали пилоты торпедоносцев ИЛ-2, что подошли к месту сражения последними, после того, как ДБшки и ПЕшки отработали и ушли, то часть вражеских кораблей держалась на плаву только чудом и отвагой боровшихся за живучесть своих кораблей экипажей, а от некоторых из них в небо поднимались огромные чёрные столбы дыма.

Удар трех полков наших торпедоносцев ИЛ-2 поставил жирную точку в этом тяжёлом сражении, пустив на дно семь вражеских крейсеров и утопив горящий французский линкор 'Дюнкерк'.

В этом почти суточном бою французская эскадра понесла огромные потери в количестве двух потопленных линкоров, пяти крейсеров, а также семи эсминцев. Досталось и итальянцам, но те потеряли всего три крейсера и шесть эсминцев. Кроме всего прочего, вражеские корабли имели множество повреждений, вынуждавших их выйти из боя и спешно идти к Турецким проливам.

Вместе с тем как оказалось позже, наш крейсер 'Молотов' до Новороссийска тоже не дошел, не смотря на подпирающие его с бортов суда обеспечения. Приняв огромное количество забортной воды, фрегат начал валится на борт, подминая под себя спасателя, в результате чего, железные тросы лопнули, а смертельно раненный корабль перевернулся килем к верху и ушел на дно в 10 милях от грузинского побережья. Остальные корабли, как и сам линкор 'Парижская Коммуна' имели огромное количество пробоин в результате чего Кузнецов вынужден был отдать приказ медленно уползти в Поти, а там вдоль берега и дальше до Новороссийска для прохождения ремонта. Таким образом, даже выигранное морское сражение не смогло полностью утопить боевые эскадры франко-итальянского флота, однако силу и решительность советских моряков мы продемонстрировали всему миру, и теперь желающих легкой победы должно поубавиться.

2 ноября 1940 года французское командование, уязвлённое первым поражением, и получив информацию об отходе эскадры Кузнецова на ремонт решило показать всему мировому сообществу и в первую очередь своему электорату, что еще остался порох в пороховницах, а сила и мощь французского флота неиссякаемая, поэтому отступать франки не собираются. Пополнившись кораблями средиземноморской эскадры и даже одним французским авианосцем французская эскадра вновь предприняла прорыв к порту Поти, но, не обнаружив там нашей эскадры, они довернули к городу порту Батум. Чуть позже в прибрежных водах Советской Грузии началось массированное воздушное сражение. С наших аэродромов непрерывно взлетали и шли к морю сотни самолётов, а с турецкого побережья прикрывали корабли франко-итальянской эскадры вражеские истребители. К этому времени британцы с французами смогли перетащить на приграничные полевые турецкие аэродромы почти пять сотен истребителей и в небе над Батуми начались массированные воздушные сражения. Несмотря на упорный натиск нашей авиации остановить вражеский флот так и не удалось, французские корабли ночью сближались с берегом и наносили удар орудиями главного калибра по нашей инфраструктуре и порту, самолеты наносили непрерывные бомбовые удары по городу и аэродромам.

После пяти суток бомбардировок корабельными орудиями французские корабли заставили наших летчиков перевести свои самолеты на запасные аэродромы, и крупные воздушные сражения закончились, а еще через сутки подошли транспортные итало-французские суда и начали десантировать войска на побережье. Таким образом, 5 ноября 1940 года началась первая десантная операция союзников по высадке двух 'диких дивизий' на грузинское побережье СССР. Любая попытка остатков кораблей советского Черноморского флота атаковать вражеские силы приводила к провалу. Хотя в пользу мужеству и отваге наших моряков можно отметить, что за это время героическими усилиями моряков подплава удалось потопить десятки транспортов и даже шесть крейсеров в районе проведения десантной операции. Хотя к правде сказать это были в основном заслуги лодок-минных заградителей, что в наглую выбросили мины по курсу движения кораблей вражеского флота, а нашим торпедным катерам и самолетам-торпедоносцам торпедировать обездвиженные вражеские суда уже не представляло проблем.

Мужество и отвагу советских летчиков была неоспоримой, однако на руку врагу играла малая дальность полета советских истребителей. Как только в нескольких ночных налетах вражеским бомбардировщикам удалось разбомбить советские приграничные аэродромы руководство дало команду перебазировать авиацию на Кубань. А потом оказалось, что подлетное время наших самолетов из-за Кавказского хребта не позволяет в полной мере противодействовать высадке вражеского десанта. Кроме того противник притащил огромное количество эсминцев, оборудованных зенитными средствами, что в конечном итоге привело к большим потерям в самолетах при атаке на вражеский флот. И это вынудило советское руководство полностью отказаться от попыток атаковать корабли противника днем, а ночные атаки, когда с самолетов сбрасывались бомбы-зажигалки на парашютах и под этот примитивный свет торпедоносцы пытались атаковать вражеские корабли к большим повреждениям кораблей не приводили. Не помогло даже использование нескольких десятков новых реактивных истребителей ЛаГГ-1 приспособленных для пуска неуправляемых противокорабельных ракет. В прибрежных водах грузинского побережья отважными советскими лётчиками были потоплены десятки вражеских судов обеспечения, но этого было мало. Как только в стане врага включалась сирена воздушной тревоги, юркие эсминцы тут же начинали пускать дымовые завесы, скрывая свои корабли в густом сером мареве, с которым не справлялись примитивные головки самонаведения планирующих бомб и противокорабельных ракет. Однако даже это не помогало противодействовать нашим новым противокорабельным самолетам ДБ-3 и ТУ-2, которые на максимальной высоте приближались к вражеской эскадре и сбрасывали управляемые бомбы, после чего резко набрав высоту, уходили из под обстрела зенитной артиллерии противника.

Бомбардировочная авиация СССР после отхода советского флота в Новороссийск основные усилия сосредоточила на минировании акваторий Поти и Батуми. Ночью над предполагаемыми местами размещения вражеского флота появлялись четырехмоторные бомбардировщики и на парашютах сбрасывали акустические мины. За несколько дней, непрерывными налётами удалось сбросить в районе портов Поти и Батуми почти две тысячи морских акустических мин, от которых враг начал нести серьёзные потери.

Несмотря на мужество советских моряков, авиаторов и красноармейцев отразить высадку морского десанта не удалось. Сила и огромная огневая мощь корабельных орудий вражеского флота, при поддержке авиации не позволяла и нашим сухопутным войскам сбросить вражеский десант в море. Однако и противник не мог выйти за пределы порта. Первая же попытка десанта продвинутся под прикрытием флота вдоль берега к морскому порту Поти показала, что силы Черноморского флота не спали и успели поставить тысячи морских мин, из-за которых франко-итальянский флот был скован в действиях только на протраленном курсе плавания. Активное действие подводных лодок в непосредственной близости от черноморских турецких проливов вынудило французов и итальянцев задуматься о перспективности продолжения дальнейшей операции, в виду наступления периода штормов и необходимости уводить флот в Средиземное море. Как не крути, но по авиации советы намного превосходили объединенные силы 'союзников' и по ночам наши самолеты наносили массированные удары по высадившимся войскам противника и кораблям на рейде. Французы и итальянцы понимали, что так далее продолжатся не может, рано или поздно флоту будет нанесен насколько серьезный урон, что корабли вынуждены будут уйти, а без прикрытия корабельных орудий десанту придётся туговато.