Академия егерей (СИ) - Лерой Анна \"Hisuiiro\". Страница 71

Я  затаилась, даже дышать перестала. Ужас ужасом, но я уже в Академии, а здесь проблемы немного другие. Стук повторился еще через несколько минут, но я все еще не шевелилась. Иначе действительно придется идти и пить чай. А госпожа Эльса, как оказалось, могла быть очень настойчивой. Она даже мою нервную дрожь могла изгнать.

«Пойдемте чаю выпьем» преследовало меня и во сне, и наяву. Отказать в лицо госпоже Эльсе я сразу не смогла, а теперь думала, как бы это сделать, не обижая старушку. Все-таки неприятно, что я сначала с удовольствием принимала ее приглашения, чтобы узнать, что и как происходило в Академии, а теперь демонстративно отказывалась. Но седьмое чаепитие за неполных три дня — это было слишком. Теперь вот прятаться даже приходилось.

Другие преподаватели посмеивались, но руку помощи мне не предлагали. Как я успела услышать часть беседы: каждый новичок попадал в обязательные собеседники госпожи Эльсы, и каждого она тщательно отпаивала своим жутким чаем. Разве что инструктор Рольв ускользнул, хотя старушка загоняла его как дичь и даже караулила у тренировочного поля с чашечкой.

— Вот только от чая запах такой, что Рольв с десяти шагов учуял и поскакал в обход кустами. Почти неделю прятался, курсанты ему еду носили из столовой, — хохотал Фаннар, когда я пожаловалась на зацикленность старушки.

Я очень тихо спустилась в деканат, когда начались занятие после обеда и госпожа Эльса ушла. Меня все еще потряхивало после утренних событий, но рассказывать никому о них я не собиралась. Хотя просто поговорить тянуло. В деканате, кроме меня и секретаря Бетлари, не было никого, и Фаннар был рад со мной немного посплетничать.

— При чем здесь запах? — в который раз не поняла я. Да, чай показался мне немного странным, не совсем стандартная смесь, но ничего отвратительного.

— А ты не заметила? — удивился Фаннар, мы уже который день как перешли к более неформальному общению. Коллектив Академии был маленький, я постоянно сталкивалась с другими преподавателями и персоналом, дистанцию держать со всеми было сложно. — Так она уже которое десятилетие пьет эти свои цветочки! Как их?..

— Глаймера? — я нахмурилась. Мне почему-то казалось, что эти цветы будут давать более пряный и даже горький вкус, не такой бесцветный. — Не сказала бы, что вкус плохой или запах чудовищный. Непривычно, но не настолько, чтобы от этого чая бежать…

— Вы нашли друг друга, — качнул головой Фаннар. — Вот правда, ты первый человек, который смог выпить это зелье и не поморщиться. Вы точно не родственники?

— Нет, конечно, — тут уж я рассмеялась. Я ведь прекрасно знала, где собраны все мои родственницы, кроме замужних, естественно, — в княжеском замке и в усыпальницах.

— Но ты на всякий случай будь осторожной, а то начнешь бегать за остальными с заварником, — с заботой посоветовал мне Фаннар.

Я, конечно, махнула на эти его слова рукой, но насчет глаймеры задумалась — надо ее найти на будущее. Не сейчас, конечно, потом, когда леса станут безопаснее. Многие ингредиенты, особенно немагические, толком и не исследуют. Потому что если до создания алхимии люди не придумали, как их использовать, то сейчас и подавно нет в обычных цветочках нужды, когда есть печень какой-нибудь скрипы. У более дорогих ингредиентов и эффект сильнее.

Если бы остальные не чувствовали странного запаха или были еще люди, которым чай госпожи Эльсы понравился, то я не задумалась так сразу сбежать с чаепитий. А теперь стало вдруг тяжело на сердце. Мало ли вдруг неизвестный эффект от него все-таки есть.

Пример инструктора Рольва подсказал мне идею, как и от чая отвязаться, и немного успокоиться, и разрешить один интересный вопрос. До того, как госпожа Эльса заявится ко мне с предложением чего-то выпить, я подхватила самые нужные вещи — лабораторный дневник и одеяло — и выбежала из комнаты. Оказаться в корпусе работников было несложно, найти, где теперь жил Эгиль, тоже, а зайти — пригодилась парочка несложных заклинаний. Магия такого толка не одобрялась, но мы, Алские княжны, — всесторонне развиты. В комнате было простенько: сваленные на пол вещи, красивый клинок в ножнах, книги на столе и на полу, у порога валялась грязная одежда.

Я прислушалась и довольно улыбнулась: объект принимал водные процедуры и смешно фыркал. Пока у меня было время оглядеться и подготовиться. Альнир как-то сказала мне, что мужчина становится мягок, когда видит в своей кровати женщину. Я тогда усмехнулась, но сейчас решила — почему бы и нет. Возможно, он будет более расположен к разговору. За это время госпожа Эльса со своим чаем успокоится и ляжет спать.

Я аккуратно устроилась на его кровати и приготовилась ждать, когда же Эгиль выйдет из умывальни.

52. Эгиль

Мне давно уже не снились добрые сны. Я почти забыл, что бывает что-то другое, кроме ужаса, боли и чужих касаний. Каждое утро я или ничего не помнил, или просыпался от собственных криков и стонов. Но сегодня — впервые за долгое время — мне приснилось прошлое. Один из далеких и забытых дней, когда мы всей семьей выезжали на охоту. Но в тот раз мне из-за болезни запретили участвовать.

Я злился и посматривал в окно повозки. Лучше бы меня в Гнезде оставили! Перебирали копытами лошади, раздавал команды отец, и все склоняли перед ним головы — от аристократов до простых егерей. Мама тоже предпочла ехать в повозке, она недавно родила и теперь возилась с моей крошечной сестренкой. Поэтому, наверное, меня взяли с собой.

Я злился за свое бессилие и из-за насмешливых взглядов старшего брата. Приходилось прятать глаза, чтобы никто не увидел моих чувств. И этот лекарь… не мог он не говорить отцу, что я еще слаб? Или дать мне настойку из тех, которые пили маги. Я слышал, что она поднимает на ноги за считанные часы. А то, что потом мне будет плохо, так то потом!

Но нет, мне пришлось ехать с мамой, когда мимо в полном облачении и с оружием проезжали бравые воины, умелые охотники, искатели славы! А как бы мне хотелось загнать опасного зверя!.. Отец бы тогда положил руку мне на плечо и гордо сказал «вот защитник трона, мой сын Эгиль» — и все бы кланялись. С этими мыслями я, все еще слабый после болезни, наклонился к стене повозки, прижимаясь к ней лбом. Сонливость накатывала волнами. Мечты кружились перед моими глазами, и я закрыл их. Я слушал шелест колес по дороге, отзвуки разговоров, ржание лошадей и тихий напев колыбельной, которую мама пела моей крошечной сестре.

Я засыпал, грезя об оружии и крови, но потом теплая мамина рука коснулась моей головы. Она погладила меня по волосам, убирая упавшие на лоб пряди, и я расслабился.

Неожиданно то, что мне не дали поучаствовать в охоте, стало таким незначительным. Впереди еще не один подобный выезд. Будут и звери, и сражения, и гордость отца. А вот теплые объятья мне, все еще слабому и злившемуся из-за этого, были нужнее. Мне в один миг стало приятно, спокойно и тепло.

«Жаль, что это сон», — подумал я, как только распознал, что подо мной жесткая кровать и грубое постельное белье. Солнце проникало в комнату через неплотно задвинутые ставни и жаркими лучами скользило по моему голому плечу и шее. Я поморщился, вздохнул и попытался устроиться удобнее. Но что-то мешало. А потом я понял, что за пределами сна чьи-то теплые пальцы также касались моего лица.

Я раскрыл глаза — сна как не бывало — и попытался сесть. Да только куда там!

— Лежать! — скомандовали мне, и чужое тело прижало меня к кровати.

Я хотел дернуться сильнее и сбросить чужака, но в следующий миг расслабился. Вспомнил вчерашний вечер. Удивительно, но синеглазка никуда не ушла! Почему-то засыпая, я был уверен, что она оставит меня в одиночестве. Теперь же меня мучила мысль — уходила она и потом вернулась или спала рядом со мной всю ночь.

Дергаться я почти сразу передумал: сейчас мне открывался слишком приятный вид, чтобы куда-то спешить. Пусть нас с синеглазкой ничего не связывало, но сбрасывать красивую женщину, когда она так основательно расположилась у меня на животе, я не собирался.