Срывая маски (СИ) - Лимонова Аврора. Страница 11

— Так все это было подстроено. Меня намеренно не пропускали на мосту.

— Разве безобидные шалости могут остановить ту, что поведет за собой армию ужасных тварей? — тронула губы женщины мимолетная улыбка.

Майя поняла, что королева ее испытывала. Проверяла, сможет ли она пройти через чары ее народа. И насколько напуганной будет тогда выглядеть.

Глава 4. Беатриче (2)

— Присаживайся, юная княгиня, — указала на стул напротив Беатриче.

Она приказала фрейлинам оставить их и позвать слуг с яствами. Майя села за стол и повернулась на играющих в листве детей.

— Откуда они? — строго спросила Майя. — Вы их украли?

— Украли? О, нет. Конечно, иногда мы крадем детей и заменяем их своими подменышами. Но здесь нет ни одного украденного ребенка.

Майя прищурилась. Однако фэйри не лгут. Если Беатриче ответила прямо, значит сказала правду.

— Все они заработаны добросовестным трудом моего народа.

Майя не сразу поняла, как можно «заработать» ребенка. Но быстро вспомнила фею с ночного пира, пытавшуюся выкупить у нее первенца. Желудок девушки болезненно сжался.

— Неужели так весело выманивать детей у смертных?

— Конечно! — просияла акульей улыбкой Беатриче. — Но еще это необходимость. Мы долго живем и не стареем. И неудобство такой жизни в том, что время от времени нам приходится разбавлять свою кровь иными видами. Люди — материал, который легче всего достать и уподобить нам. Вы вообще легко поддаетесь любым превращениям, делай из вас дерево или зверя. Я так себе целый сад вырастила за одну ночь.

Майя нахмурилась, но не успела ответить. Фея заговорила снова:

— Я слышала про того работорговца. Ты заставила его отказаться от своего главного ремесла.

— Лишь предупредила, что будет, если он не откажется, — уточнила Майя.

Она снова посмотрела на резвящихся детей. Они ведь даже не понимали, что их утащили в подземный мир, где люди — не более, чем питомцы.

— Думаешь, как заставить и меня отказаться от моего ремесла? — спросила фея. — Жалеешь их? Думаешь, им лучше было бы остаться с матерями, продавшими их еще до рождения?

Майя напряженно посмотрела на королеву. Видя смятение той, Беатриче довольно прищурилась.

— Ты так желаешь защитить людей от неволи. Но от плена у своих желаний ты их не защитишь.

Слуги принесли угощения в серебряных блюдах. Майя подумала о брауни, что засовывал иглы в сладости и с опаской осмотрела яства. Круглых конфет тут не было.

Один из слуг протянул девушке ароматный пирожок. Выглядел он довольно безобидно, но стоило Майе взять его, как взгляд уловил легкую дымку вокруг угощения. Секунду подумав, девушка шепнула: «Крапула». Пирожок тут же растворился, а на его месте оказался сухой кленовый листок. Майя раздраженно глянула на фею, но та вдруг довольно похлопала в ладони.

— Так ты действительно умеешь распознавать иллюзии!

— Откуда вы знаете? — откинула листок Майя. Кажется, на одном тумане на мосту королева не остановится. Хотя что еще ожидать от темной фэйри? Розыгрыши и подставы и есть их этикет.

— Ходят слухи всякие. Вот и решила проверить, так ли ты чудна, как говорят.

— Зачем я здесь? — прямо спросила Майя, не видя причин затягивать беседу. — Полагаю, дело в моем отказе нападать на лес Тысячи Шепотов.

Беатриче наколола на острый ноготь кровавое воробьиное сердце и отправила в рот. Облизнула красные губы, подобно кошке. Королева не спешила отвечать, и Майя поняла: она не может отрицать этого.

— Сумрачный Двор самый сильный в Чарогорье. За ним идет мой Туманный Двор. Если власть его Лорда падет, мой народ только окрепнет. Но больше всего меня волнуют северные земли. Я не позволю людям уничтожить мой дом.

Словив вопросительный взгляд Майи, фея пояснила:

— В мои леса смертные проложили ядовитые тропы. — Она скривилась, напомнив вампира, увидевшего крест. — И теперь туда ползают ваши огромные вонючие змеи. — Майя догадалась, что фея говорит о поездах. — Они пожирают мой лес, вырубают мой дом.

Хоть Майя не вникала в этот вопрос, но она вспомнила из урока Волшебных Существ о конфликте в северных землях. Туда полсотни лет назад провели железные дороги, чтобы добывать сырье и отправлять на юг. Земли Оскарии — в основном степь или скалистая местность, и именно Чарогорье компенсирует королевству нехватку лесов.

Тогда Майя лишь пожалела лесной народ, который вынужден уходить все дальше в горы. Но сейчас, зная картину более ясно, видела в Оскарии огромного клеща, что ненасытно высасывает из волшебного края его жизнь.

— Это справедливое желание, — сказала Майя. Она ведь тоже хотела защитить свой дом и Академию отца. Возможно, у них с темной феей больше общего, чем она думала. — Но для этого вопроса тебе не потребовалась бы звать меня. Маскарон тебя поддержит без моего согласия.

— Он слушает тебя, — заметила фея, и на ее лице проскользнуло раздражение, — иначе бы не медлил с требованием Агидиуса. И я все думала, что в том лесу такого важного для смертной девушки. Но теперь не удивлена твоей заботой о Сумрачном Дворе. Он также красив, как и его отец.

Майя изогнула бровь, уловив опасность темы. Слуга поднес Беатриче газету. Майя тут же узнала старый зимний выпуск. На ней фотография, где Эльдар с Яном выходил из класса Алхимии. Савва подловила парня, а затем продала фото прессе для статьи об участии последнего Яхонта Красного в спасении группы адептов.

— Узнаю черты Сумрачного, — Беатриче обвела острым ногтем глаза и губы юноши на фото. Его волосы на черно-белой картинке выглядели обычными, темными. Но монохромные цвета резче выявили высокие скулы и белую кожу дворянина. — Даймоны сотканы из стихий и несут в себе силу чудовищ забытых веков. Против таких выступать один на один — верная гибель.

Майя вспомнила сражение Эльдара и Маскарона над озером. Второй тогда почти проиграл молодому полукровке. Маг в маске был духом, некогда приравниваемым к божеству. Но даже он уступил тому, в ком текла кровь создания более древнего и могущественного.

— Я это все и так знаю, — заметила Майя. — Маскарон не любит открытого боя, в них он уязвим.

— Именно потому он годами плел свою паутину в виде этого города. Он избавлялся от врагов постепенно и методично. Ведь вода даже самый острый камень подточит. А ему пришлось подточить целых три скалы.

— Замки Яхонтов.

За столом повисла тишина. Фея не спешила говорить, продолжая рассматривать фотографию Эльдара. Майя старалась не смотреть на фото, боясь, что в лице проскользнет что-то лишнее. А здесь, во владениях Беатриче, она никак не могла лишиться ощущения, что за ней следят множество незримых глаз.

Кто-то тронул ее ухо. Майя едва не вскрикнула, приготовившись отбиваться. Обернувшись, она увидела знакомую рыжеволосую малышку. За ней стоял смуглый мальчишка и девчушка в вязанном платье из лоз. Дети обступили Майю. Рыженькая снова дотронулась до уха девушки и обвела его пальцем. Затем взяла себя за уши и улыбнулась.

Майя поняла их мысли: здесь у всех, кроме них, уши острые и длинные. Возможно, они впервые видели взрослого человека.

— Ты им нравишься, — заметила Беатриче. — Хотите заплести нашей гостье волосы?

Дети активно закивали. Майя напряженно посмотрела на фею.

— Неужели уже видишь в них монстров? — насмешливо поинтересовалась королева.

Майя нахмурилась, но ожидающие взгляды детей едва ли намекали на угрозу. Выдохнув, она сняла венец и распустила волосы. Детвора охотно взялась расчесывать ее.

— Первым он избавился от Гиацинтового Замка, — продолжила фея, — возведя на его месте дань своему любимому искусству — храму масок и игры в судьбу.

Майя сразу вспомнила блеск и величие Оперного Театра. Здание выглядело внушительнее и богаче своего предшественника.

— Вторым Маскарон разрушил Сапфировый Замок. И как насмешка над рыцарской честью и верностью, которых придерживались Яхонты Синие, он построил там самое развратное и порочное заведение во всем городе — Стеклянную Арену.