Трофей для хулигана (СИ) - Серж Олли. Страница 9

— Давай собирайся тоже домой, — мужчина поднимается с кресла, — А это, — салютует мне стаканом, — С собой заберу, — выходит в коридор.

— Спасибо! — кричу ему в след и перевожу взгляд на часы. Ого! Уже восемь вечера. Клею красный стикер на последний отработанный снимок, переодеваюсь, собираю вещи и смываюсь из больницы, пока никто не перехватил.

На улице глубоко вдыхаю ночной весенний воздух. Тепло. Стягиваю тонкую шапку с головы и прячу ее в карман. Где-то терпко пахнет черёмуха, и я пытаюсь поймать в легкие как можно больше этого аромата.

Кажется, дерево растёт во дворе за стоянкой. Точно, его видно из окон со второго этажа хирургии. Если я отломлю себе одну маленькую веточку, это же не вандализм? Ну что поделать, если люблю я мимозу, черёмуху, сирень, а у Артура от них голова болит. Никогда не дарит и, конечно, пытается перевоспитать мой «несовершенный вкус».

На это восьмое марта подарил мне розы в напольной вазе с меня ростом. Я его искренне поблагодарила. Пол дня водила вокруг керамической дурины хороводы, а потом мне надоело. Выволокла ее на почетное балконное хранение, а цветам подрезала стебли и поставила в обычную вазу на столе. МДА… Надо ли говорить, как весь праздничный вечер мой расстроенный жених вещал о ценности длинны стебля. Я серьезно! Ну что такого в палке с колючками, когда вся красота цветка в нежности лепестков, цвете, оттенках аромата…

Оооо! Вспоминаю, что телефон стоит на беззвучном режиме. Артур звонил, когда прилетел, но у меня был пациент, и я кинула смс, что перезвоню позже. Блин, блин, блин. Он теперь очень злится. Роясь в сумочке, заворачиваю в арку. Достаю телефон. Прикладываю палец, чтобы разблокировать экран и неожиданно вижу перед собой две мужские тени. Мне становится не по себе, по спине пробегается озноб, и я замедляю шаг.

— Серый, глянь-ка — дальше следует противный пьяный смешок, — Какая птичка к нам залетела.

— Оставь ее, Горыныч, — слышу второй пьяный голос, только постарше, — У неё даже куртка белая. Проблем не оберёшься.

— А у меня носки белые, даже не воняют, — молодой парень противно ржёт и начинает надвигаться на меня. Между нами всего шагов десять, если побегу, может ударить в спину, поэтому, я просто медленно отступаю в свет фонарей. Теперь я вижу его худое, припухшее от алкоголя лицо. Одет не как бомж, но видно, что одежда грязная.

— Слыш, детка, а дай мобилу. Позвонить надо, — скалится и шарит по мне липким взглядом заплывших глаз.

Я замираю, не зная, как лучше поступить. В телефоне полно важной информации. Отдать его — значит лишится кучи паролей и важных номеров.

— Может быть, — мой голос вибрирует, коленки трясутся, но я не забываю продолжать отступать, — Я вам просто денег дам? Зачем вам телефон? — выезд из двора фиксируют камеры клиники, главное — дойти до поворота.

— А я и от нала не откажусь. Чего там у тебя ещё имеется? — я замечаю, что у него на ладони, под резинкой рукава поблескивает нож, и внутренне сжимаюсь от ужаса.

— Помогите! — с моих губ срывается крик, — Пожар! — да, кажется так надо кричать.

— Ах ты, сука! — парень делает резкий рывок ко мне, я оглушительно кричу, роняю сумку под ноги и закрываю лицо… Как вдруг оказываюсь за чьей-то широкой спиной.

— А ну на хер газуйте отсюда, — я слышу злой мужской голос и узнаю в нем Егора.

О, Господи!

— У них нож, — цепляюсь в спину парня.

— Я понял, — он говорит, не оборачиваясь, — Уходи, Даша и жди меня возле машины.

— А ты?

— Уходи, я сказал! — рычит и ведёт плечами.

— Вали отсюда, парень, — оскаливается на Егора тот, что постарше, — Тебе надо больше всех?

Я подбираю сумку и отбегаю за угол дома, но дальше уйти просто не могу. В голове крутится мысль, что у Егора сотрясение. Ему сейчас совсем нельзя драться. Что делать? Полиция приехать не успеет.

— Ты, гнида пьяна, мою девушку напугал. Как думаешь, что я с тобой сделаю? — я вижу, что Егор натягивает рукава толстовки на костяшки пальцев. Собрался бить первым? Как он здесь вообще оказался? Драться с пьяными — это себе дороже.

Неожиданно в голову приходит шальная мысль. Быстро ищу в музыкальном приложении звук милицейской сирены, который стоит на звонке отца. Нажимаю плей, но дорожка не проигрывается. Слабый интернет. Да чтоб тебя!

— Ты чего, борзОй, — я слышу, что молодой парень начинает язвить, — По-нормальному мы с ней, позвонить попросили, — резво надвигается на Егора.

Он поднимает кулаки к лицу, готовясь защищаться, когда телефон в моих руках начинает вопить сиреной, так громко, что я сама вздрагиваю от неожиданности.

Мои обидчики воровато дергаются и втягивают головы в воротники, оглядываясь по сторонам.

— Мусорской, сука, — сплёвывает старший, подхватывает за шкирку молодого, матерящегося приятеля и резво затаскивает его в темноту арки.

Егор молча провожает их взглядом. Поворачивается спиной только после того, как нетрезвая парочка скрывается в глубине двора.

Отключаю мелодию. Повинуясь благодарному порыву, кидаюсь навстречу к своему спасителю и тут же резко торможу в шаге от него, понимая, что обнять его — это как-то слишком лично.

— Спасибо, — обхватываю себя руками, смотрю мужчине в глаза и прикусываю зубами нижнюю губу, — Большое..

— А ты-оригиналка, — он усмехается и часто дышит, — Молодец. Я первые пару секунд подумал, что правда менты. Ты чего по подворотням лазишь? — хмурится. Я чувствую от него мощные подачи адреналина.

— Я… — мне становится стыдно за свою глупость, — Там во дворе черёмуха растёт… — добавляю тихо.

— Тебе что? — на лице парня появляется замешательство, — Никто цветов не дарит, что ты сама добыть решила?

— Таких никто…

— Да ладно? Тогда поехали, — его интонация теплеет и становится уверенной, — Буду дарить тебе цветы.

— Спасибо… — от мысли, что придётся снова сесть рядом с ним в машину, меня моментально кидает в жар, — Но… — что «но», Даша? Что? Спрашиваю сама себя. Он только что спас тебя!

— Я тебя не отпущу теперь, пока до дома не провожу, — Егор внимательно всматривается в мое лицо, — Мы в ответе за тех, кого спасли. Помнишь?

— Приручили… — машинально поправляю его.

— И до этого доберёмся — уверенно берет меня за руку и тянет, — Пойдём. Ну же, Даш… Я не обижу…

Его руки сухие и тёплые. Бережные, уверенные. Мне очень хочется пойти с ним. Я пытаюсь вспомнить хоть одну причину, почему не могу сейчас этого сделать. И мозг отказывается выдавать адекватный диалог.

— Хорошо, — расслабляясь, выдыхаю и иду следом за Егором.

Мои пальцы все ещё нервно подрагивают. Я чувствую, что парень легко поглаживает их успокаивая.

— Прошу, — открывает передо мной дверь Шевроле.

Пока он обходит машину, пристёгиваюсь сама. На всякий случай.

Егор, заметив мой манёвр, хмыкает.

— Какая ты хорошая ученица. Так и парковаться научишься, — поворачивает ключ в зажигании. Машина заводится с мягким урчанием.

— Мне кажется, что она сейчас заговорит, — хихикаю я, вспоминая фильм про трансформеров, и тут же смущаюсь, — Тебе, наверно, это все говорят…

— Ну… — улыбается Егор, — Я же знал, что беру «Бамблби». Приходится отдавать дань славе. Выкупил тачку у предыдущего владельца, когда он приехал ко мне в сервис резину с зимы на лето перекидывать. Мужик не ожидал такого количества проблем в обслуживании, и был до безумия рад избавиться. Пол года машину продать не мог.

— Ты работаешь в автосервисе?

— Ну… В основном автосервис на меня. Но было время, когда сам, конечно.

— Поняла… — я смущаюсь. Мне первый раз в жизни попадается мужчина — автослесарь. Я просто не знаю, о чем с ним говорить. Да и Егор совсем не вписывается в образ автомеханика.

— Ты голодна? — он внимательно следит за дорогой, плавно разгоняясь, — Можем где-то перекусить.

Я с восторгом ловлю ощущение скорости — когда спина, будто приклеивается к креслу, а урчание мотора отзывается вибрациями внизу живота.

— Даш?