Монгольские сказки - сказки Народные. Страница 39
И переселились мыши в другое место, подальше от кота.
САМОЕ БОЛЬШОЕ БОГАТСТВО
— Я, дедушка, не очень-то счастлив! Родители не оставили мне никакого наследства, и в долг мне взять не у кого. А как чудесно быть богатым! Да вот беда, в этом мире, пожалуй, не найти человека беднее и несчастнее, чем я!
— Полно, сынок! — отвечает старик. — Зачем так горевать и печалиться?
— Как же мне не горевать, когда я беден и гол. Нет у меня никакого имущества. В чем родился, в том и живу, — сокрушался юноша.
— Перестань, сынок, ведь у тебя в руках такое богатство, а ты жалуешься!
Удивился юноша:
— Какое богатство? Ничего-то у меня нет!
Тогда старик и говорит:
— А не задумывался ты, сколь драгоценны твои глаза? Отдай мне один глаз, и бери за него все, что хочешь.
— Что? Продать глаз? — испугался юноша. — Нет, свой глаз я не продам ни за какие волшебные сокровища.
— Ну хорошо, — продолжал старик. — Тогда отдай мне одну руку, а взамен возьми сколько хочешь золота и серебра.
— За золото и серебро отдать руку? — возмутился юнец. — Нет, ни за что не отдам! Ни за какое золото!
— Вот видишь, сын мой, какое у тебя богатство, — сказал старик. — А раз так, то чего же ты жалуешься? Поверь мне, самое большое богатство это сам человек! Если человек здоров, если у него светлый разум, есть сила и способности, то он сам добудет любое богатство.
КАК БЫЧОК И КОЗЛЕНОК НАПУГАЛИ ВОЛКОВ
В одном стойбище снегом завалило козленка и бычка. Они были так обессилены бескормицей, что не могли встать, и остались в старом стойбище.
Вскоре наступила весна, стало тепло. Козленок и бычок кое-как вылезли из-под снега и побрели искать свое стадо.
На дороге они увидели шкуру серого волка и взяли ее с собой. Вот идут они дальше и видят: стоит около дороги белая юрта. Оставив волчью шкуру у входа, козленок и бычок вошли в юрту, а там пировали семеро огромных волков. Вожак стаи, что сидел к западу от очага, и спрашивает у бычка:
— Кто ты такой?
— Я — Гузэ-ихт, главнокомандующий жадного Хурмаст-хана, — отвечает бычок.
— А ты кто? — спрашивает волк у козленка.
— Я — Сэнгэ-батор клинорогий, — отвечает козленок.
Удивились волки.
— По какому делу и куда держите путь, уважаемые гости? — спрашивает вожак.
— Владыка Хурмаст приказал нам сшить для него доху из шкур семидесяти волков, — говорит козленок. — Хорошо, что по дороге нам попался один паршивый волк. Мы содрали с него шкуру. К счастью, встретились мы еще и с вами.
— Я на минуточку выйду, — сказал вожак и вышел из юрты.
Увидел он около входа волчью шкуру и потихоньку убежал.
Видя, что вожак не возвращается, волки стали тоже друг за другом выходить из юрты. Вместе с последним волком вышел и козленок. Волк тотчас дал стрекача — за один вздох он делал по пяти прыжков.
Козленок притворился, будто бежит за ним, и волк припустился во всю прыть. Так козленок и бычок разогнали пировавших волков и скоро вернулись к хозяину.
Говорят, он встретил их с радостью.
ЧЕРЕПАХА
Тяжело пришлось черепахе. Она не знала даже, в какую сторону идти. Ее мучили жажда и голод. Черепаха очень устала — она не привыкла ходить по суше. Наконец добралась черепаха до колодца, в котором жила слепая лягушка.
— Откуда ты идешь? — спрашивает лягушка.
— Я живу в океан-море. Там поднялась сильная буря, и волна выбросила меня на сушу. Вот я и пришла к тебе, — ответила черепаха.
— Значит, ты идешь домой?
— Да, но дорога дальняя. Я даже не знаю, в какую сторону идти. Нельзя ли мне у тебя пожить?
Лягушка разделила колодец на три части и, показав на одну треть колодца, спросила:
— Твой океан-море больше этого?
— Больше, — отвечает черепаха.
— И больше этого? — спросила лягушка, показывая на две трети колодца.
— Не сравнить мой океан-море с твоим колодцем. Он не имеет границ, — ответила черепаха.
Рассердилась лягушка и говорит:
— Не может быть, чтобы твой океан-море был больше моего колодца. Ты хочешь посмеяться надо мной. Иди к себе в океан-море.
Где же уразуметь маленькому большого?
НАГРАДА ЗА ДОБРОТУ
А тут еще стряслась новая беда: у старушки отнялись ноги. Скоро в мешочке для продуктов у нее лежала лишь горсть крупы, а возле очага — маленькая кучка аргала. Старушка совсем ослабла и не могла даже выползти из дому.
Однажды к ней в юрту пришла девочка.
— Бабушка, согрейте меня, — попросила она.
— Да я сама замерзаю. Видишь, отнялись ноги, и я не могу собирать аргал. Ну, да ладно. На одну растопку хватит. Сейчас разведу огонь, и ты отогреешься.
Скоро и очаге запылал огонь.
— Ты откуда идешь и где твои родители? — спросила старушка.
— Я круглая сирота. Пурга застала меня в степи. Я бежала, бежала и чуть не умерла от холода. Если бы не набрела на вашу юрту, совсем бы окоченела. Спасибо, что отогрели меня. А теперь, бабушка, найдется ли у вас что-нибудь поесть, а то я очень проголодалась.
— Видишь, девочка, старый сундук? Открой его и достань мешочек для продуктов. Там осталось немного крупы.
Девочка достала мешочек, высыпала оттуда крупу и бросила мешочек обратно в сундук.
— Мне он еще пригодится, — сказала старушка. — Я его сварю в следующий раз.
Сирота приготовила кашу и съела ее.
Потом она вышла на улицу, принесла полный подол камней и рассыпала их около очага.
— До весны, бабушка, до первых караванов, у вас не переведется огонь, — сказала девочка и исчезла.
Вскоре от камней загорелся огонь, и в юрте стало совсем тепло. Старушка проголодалась и подумала:
— Раз нет крупы, сварю-ка я мешочек, в котором она лежала.
Старушка принесла с улицы снегу и засыпала в чашу, что стояла на огне.
Потом открыла сундук и видит: лежит в мешочке столько крупы, сколько взяла на кашу сиротка. Обрадовалась старушка, высыпала крупу в чашу с водой и снова положила мешочек в сундук.
Утром открывает сундук — а мешочек опять полон.
С тех пор зажила старушка без забот и тревог: в очаге у нее пылал неугасимый огонь, а в мешочке не переводилась крупа.
КОТ И СОБАКА
