Желание босса (СИ) - Черногорская Ксения. Страница 39

Я уткнулась ему в плечо и зажмурилась.

— Боюсь, — прошептала я.

— Не надо бояться, — сказал Родион и погладил меня по волосам.

А потом взял меня за руку и добавил:

— Все, малявка, пойдем. Нехорошо опаздывать.

Мы вышли, сели в синий "Порше" и помчались по тополиной аллее к выезду с охраняемой территории. Родион включил приятную музыку — что-то вроде "Эни" или "Энигмы" и по обыкновению сосредоточенно смотрел на дорогу.

— Роденька… — позвала я.

— Что моя хорошая? — взглянув на меня, ласково спросил он.

— А что мне надо говорить?

— А что хочешь, то и говори.

— А я ничего не хочу. Я лучше помолчу тогда.

Он рассмеялся:

— Наташ, ну все, заканчивай бояться. Ты как увидишь моего отца… — начал он.

— Описаюсь сразу, — вставила я.

— Не описаешься, — усмехнулся он. — Наоборот — поймешь, что он не страшный. Он хороший мужик. Добрый.

— Ты говорил — суровый.

— Суровый, но добрый, — кивнув, сказал Родион. — Между прочим, он очень хочет внуков. Поэтому я думаю, понимая мое к тебе отношение и узнав, что ты моя невеста, он будет с тобой вежливым и дружелюбным. Не волнуйся, пожалуйста.

— Внуков я ему сейчас не предоставлю, — насупившись, буркнула я.

Родион ехал и тихо посмеивался. Как у него терпения вообще хватало на такую меня? Но как бы там ни было, в конце пути ему удалось действительно меня расслабить в достаточной степени, чтобы я хотя бы перестала трястись.

Мы подъехали к пафосному ресторану в центре Москвы, вышли из машины, и Родион взял меня за руку. Я увидела, что он тоже волнуется и решила, что больше не буду капризничать, а просто пойду за ним, куда он скажет.

Перед нами открыли дверь, и мы поднялись по лестнице, устеленной ковром на второй этаж. Девушка в белой блузке радостно встретила нас и провела в небольшой зал с большими окнами, занимавшими почти полностью одну стену, в котором стоял один — единственный стол, на котором стояли бокалы, свечи и лежали вазы с фруктами: яблоками, виноградом и апельсинами.

И за этим столом в дальнем конце зала сидел пожилой, гладковыбритый мужчина. Он действительно был с бородой. Но не с окладистой, а небольшой и заостренной. И он был не в черном сюртуке, а в белом костюме и черной рубашке без галстука.

А по правую руку от него в светло-сером стильном костюме сидел мой фиктивный босс. Генеральный директор "Model HQ" и младший брат Родиона — Александр. Красивый, хмурый и злой.

Завидев нас, мужчины встали.

— Привет, пап, — сказал Родион, подойдя со мной к столу. — Это Наталья. Моя невеста, — затем обернулся ко мне и кивнув в сторону отца, сказал: — Наташ, это мой отец — Сергей Аркадьевич, — затем бросил взгляд на брата и добавил: — С моим братом вы знакомы.

— Здравствуйте, — тихо сказала я.

— Здравствуйте, Наталья, — приветствовал меня отец Родиона и Александра. — Усаживайтесь за стол, сейчас, — он потер ладони, — чего-нибудь организуем вкусного.

Поначалу я боялась и стеснялась. Потом прошел страх, а затем и стеснительность. Было видно, что отец Родиона очень уважает своего старшего сына и очень любит младшего. Никаких ссор и выяснений, к моему удивлению, не было. Сергей Аркадьевич просто общался со мной о моей жизни, о том, как мы познакомились с Родионом, о том, как мы живем. Шутил по поводу братьев, вспоминал разные истории из их детства и отрочества и вообще казался очень милым и приятным пожилым мужчиной. Ничего сурового я в нем совершенно не наблюдала.

Ровно до той поры, пока Александр, по-прежнему хмурый и временами бросающий на меня быстрые неодобрительные взгляды, не завел речь о бизнесе. Разговор между мужчинами быстро перетек в то самое русло, которое и стало поводом для организованной Родионом авантюры.

— Я не намерен обсуждать дела сейчас, — жестко ответил Сергей Аркадьевич.

Он сказал одну лишь фразу и сказал ее негромко. Но я разом поняла, почему Родион называл его суровым. Тот капиталист из моих бредовых страхов, орущий на меня "Пошто моего сына бла-бла-бла" был просто жалким истеричным сосунком по сравнению с настоящим Сергеем Аркадьевичем. Я поняла, что такое "в голосе сталь". Увидела взгляд, которым можно было бы, наверное, стену металлическую прожечь. Услышала такую интонацию в голосе, что действительно едва не намочила свои кружевные трусики. Шерхан, несмотря на свою суровость и свой обычный хмурый, сосредоточенный взгляд, казался добродушным руководителем в сравнении со своим отцом. Но одновременно с тем я очень хорошо поняла, в кого он такой.

И все, все разговоры о бизнесах и корпорациях на том закончились. Мы просто мило пообедали и собрались разъезжаться.

Прощаясь со мной, Сергей Аркадьевич обнял меня и тихо сказал совсем рядом с моим ухом:

— Береги его, ладно? Он хороший человек, честный. И не поступайте больше так по отношению к Саше. В конце концов соро вы станете родственниками. Обещаешь мне?

— Обещаю, — тоже тихо сказала я и поцеловала подставленную бородатую щеку.

— Родя, подойди ко мне ненадолго, — отпустив меня, сказал Сергей Аркадьевич. — На пять минут.

Александр тем временем подошел к окну и задумчиво смотрел на улицу.

— Я ненадолго, — сказал мне Родион и отошел с отцом в сторону.

Александр повернулся ко мне, улыбнулся и сказал:

— А я ведь в тебя почти влюбился. Вот уж не ожидал, что действительный расклад такой. Правда верил, что ты опытная вертихвостка.

— У меня куратор был крутой, — сказала я и тоже улыбнулась.

— Да уж, — вздохнув, ответил Александр. — Ладно, Наташ. Не держи зла.

— Все хорошо, — ответила я. — И ты на меня не злись, пожалуйста. Ты и правда очень классный. Но люблю я твоего брата. К тому же уверена, в твоем гареме уже прибыло.

— О да, — снова улыбнувшись, ответил он. — Такая девочка классная, ты бы видела. Может я тоже… женюсь. Хотя… это вряд ли. Слишком уж я холостяк.

— Знаешь что? — сказала я. — Хочешь добрый совет? Вот чисто с женкой точки зрения?

— Давай.

— Присмотрись получше к Рите. Быть может увидишь то же, что и я.

— А что я должен увидеть? — поднял брови он.

— А ты присмотрись, — улыбнулась я. — И все сам поймешь.

— Хорошо, — сказал он. — Присмотрюсь.

Родион вернулся ко мне и мы, попрощавшись с его отцом и братом, спустились вниз и сели в машину.

Когда Родион заводил мотор, я увидела, что он улыбается.

— Чего ты такой довольный? — спросила я.

— Знаешь, что мне сказал отец?

— Что?

— Что будь он помоложе, ты бы ему тоже голову вскружила. Сказал, что многое бы отдал за то, чтобы на него так смотрела женщина, как ты смотришь на меня. Порекомендовал мне беречь тебя больше любого бизнеса. Сказал, что я нашел настоящее сокровище. Самое важное в жизни. Свою женщину.

Боже как же мне было приятно это слышать!

— А мне порекомендовал беречь тебя, — тихо сказала я. — И я пообещала ему, что буду.

— Ну вот, — ответил Родион, выезжая на дорогу. — А ты боялась. Кстати, корпорацию он все-таки отдаст брату. Но попросил меня ему помогать.

— А ты будешь?

— Буду конечно. Он же мне не чужой. К тому же у меня будет солидный пакет акций. Ну чего, в театр?

— В театр? — распахнув глаза, переспросила я. — С удовольствием!

Родион так посмотрел на меня, что я смутилась.

— Слушай, — ухмыльнулся он. — Благодаря вашим разговорам с братом, я на это словосочетание реагирую, как на какую-то скабрезную хохму.

Я рассмеялась:

— Слушай, а действительно! Ну, если хочешь, я постараюсь так не говорить.

— Глупости, — совершенно серьезно сказал он. — В этом словосочетании нет ничего дурного. Напротив, я буду очень рад, если ты получишь удовольствие от премьеры. И надеюсь, что жить со мной вместе ты тоже будешь с удовольствием.

— Ты мой хороший, — нежно сказала я.

— И знаешь, что малявка?

— Что?

— Я совсем забыл тебе сказать.

— Что, Родя?