Домовой (СИ) - Малунов Николай Александрович "Дневники Бродяги". Страница 29
- Здравствуй, Отец Висарион, - поклонилась Саша, когда к спутникам подошел высокий седой старик в кожаной куртке, больше походящий скорее на байкера, чем на отца в понятии верховного правителя деревни.
Как успела пояснить спутница, этой деревней управляли трое старейшин, Отец Висарион был самым главным из них, а помогали ему в правлении Отец Олег и Отец Федор.
- Здравствуй, дитя, - поприветствовал, протянув вперед руку с огромным перстнем и красным каменеем в нем, Висарион.
Девушка немного замешкалась, а затем склонили голову еще ниже, коснувшись лбом перста отца. Домовой ухмыльнулся, видать, у них такая традиция общения.
- И тебе здравия, добрый молодец, – чуть согнутая в кулак ладонь переместилась в сторону наемника.
Недолго думая, Сашка протянул деду свою лапу и пожал сухозавую старческую ручонку, не спуская ухмылки с лица. Вот еще, будет он голову преклонять перед каким-то дедом. Щаз! Держи оба кармана шире. Висарион сверкнул глазами, но ничего не сказал и ответил на рукопожатие.
- Я рад, что ты одумалась, Александра, и вернулась к нам… - продолжил он также чинно.
- Отче, - замялась девушка, начиная краснеть, и Домовой вздохнул, закатив глаза.
Сейчас опять начнет блеять как коза… Он уже было приготовился четко формулировать цель своего пребывания, дабы сократить время препровождения в данном поселении, но Саша все же собралась и, подняв глаза на старосту, неуверенно и, как-то робко промямлила, что добрый молодец, стоявший слева от нее ее муж и приехала она в деревню, только чтобы забрать кое какие вещи из дома матери…
Наемник как стоял, так чуть и не подавился набранным в грудь воздухом. Тонкие девичьи руки неумело подхватили его под локоть, и девчонка прижалась к нему, отчетливо при этом дрожа.
- Да, - улыбнулся парень, недоверчивому взгляду старосты.
Его лапа скользнула по спине Александры, схватила девушку за задницу так, что та сильнее вцепилась в руку «мужа», изобразив на лице подобие улыбки.
- Жена моя… Женаты мы…
- И давно? – хмыкнул отец, переведя хитрый взгляд на девушку.
- Второй день, - снова робко пискнула девчонка, и Домовой почувствовал через одежду, как Саша покрылась краской.
Ох, не умеет врать девка, ох не умеет!
- Мы, батюшка, - состроил самую милую из своих улыбок наемник, от чего остальные члены пришедшей процессии вздрогнули и зашушукались. – По делам заскочили. Вот, Сашенька говорит, у матушки тут осталось кое что для нее, так что мы на минуточку, да дальше побежим. Не утруждайте себя. Мы только мешочек малюсенький заберем и умчим. У нас же этот, - снова огромная лапа схватила Сашу за задницу, от чего та аж дугой выгнулась, но стерпела, - …медовый месяц… - добавил наемник лилейным голоском, глядя на «жену» масленистыми глазами, терпи, мол, раз просила подыграть, теперь вот и расхлебывай…
- Смотрю, ты Шурку нашу любишь, и она тебя тоже… - не поверил ни единому слову Отец Висарион, - что ж, взрослая, сама себе хозяйка… - на удивление Домового, дед не стал устраивать разборки на улице, а, как показалось, что даже утерял интерес к разговору, пригласив их в дом. - У нас сегодня веселе на деревне, - Саша пояснила новоиспеченному мужу, что старик имеет в виду чью-то свадьбу. – Потому, прошу вас к столу, а потом и о делах поговорим…
- Спасибо, батюшка, - буркнул Домовой и пристально посмотрел на «жену».
Саша пожала плечами, дернула носиком и вымучено улыбнувшись, сильнее прижалась к плечу наемника. Мужская рука снова скользнула к многострадально ощипанной и ощупанной девичьей заднице, но шлепок по запястью вознаменовал, что «жена» не в духе и мужу стоит держать свои руки, что называется, при себе.
- А кто женится, Батюшка, - между делом поинтересовалась Саша, когда они уже входили в большой бревенчатый дом, из которого еще с улицы были слышны песни, шум и гам, присущие большой, радующейся столпе. – Так Игорь же, сынок мой… - открывая дверь, улыбнулся отец вставшей посреди веранды, словно вкопанной девушке.
- Саш? - позвал наемник, видя секундное замешательство спутнице. – Что с тобой?
- Ничего, - моргнула, та, не сумев скрыть нахлынувших чувств.
Видно было, что она сразу же переменилась в лице, как-то сникла, словно загрустила.
- Нам бы вещички забрать, да ехать…
- Завтра поедете, - пропуская путников мимо себя, улыбнулся Висарион и наемник напрягся. – Ночь на дворе, куда вы в темень такую?.. Посидите, выпейте за здоровье молодых, а утром в путь…
Дом был огромным, просторным и светлым. Большой стол, занимавший две сквозные комнаты, действительно, ломился от еды. Везде шумели люди, о чем-то громко разговаривая, споря или выплясывая замысловатые танцы под живую музыку каких-то древних инструментов. Почти никто не обратил внимание на вошедших. Лишь толстоватый мужичок, сидевший с самого края подскочил, когда Отец коснулся его плеча. Обернувшись на гостей, мужичок расплылся в улыбке, развел руки в стороны, словно пытался обнять весь мир и кинулся к Александре.
- Сашенька, девочка, как я рад, что ты вернулась!..
Наемник мягко заступил дорогу дружелюбному толстяку, ощутив, как подруга напряглась еще больше при виде этого мужчины. Толстяк смутился, когда здоровый незнакомый мужик, словно тень вынырнул из-за спины девушки и мягким кошачьим движением перекрыл ее своим плечом. Незнакомец был огромным, сильным и страшным. Толстячок замер, хлопнул глазами и, снова нарисовав улыбку, полез обниматься уже с ним.
- Вы, наверное, друг Саши?.. – расплылся в улыбке мужичок, когда Домовой настойчиво остановил его душевный порыв мягким жестом вытянутой руки.
- Муж, - коротко кинул он и быстро окинул избу суровым взглядом.
Видимо что-то в этом взгляде так напугало мужичка, что тот попятился, сглотнул так, что это стало заметно, и слегка даже присел на подогнувшихся коленях. Просканировав пространство, и не уловив ничего враждебного, наемник снова улыбнулся, от чего добродушный пузан попятился и сев обратно за стол, принялся что-то шептать своему соседу, тыча пальцем в сторону гостей. Сосед, будучи уже изрядно набравшимся, лишь мотал тяжелой головой над столом, судя по всем уже не понимая, о чем ему говорят, а под конец монолога так и вообще ударился лбом о столешницу, но тут же встрепенулся, вскочил и заорал во все легкие так, что некоторые из гостей вздрогнули.
- Го-о-о-о-о-рька-а-а-а!
- Горько, горько, - поддержали остальные застоловые заседатели, ничуть не в лучшем состоянии, чем и сам кричащий, пьяно подняв кружки, стопки, стаканы и даже бутылки.
Толпа загалдела еще сильнее и Домовой поморщился. В дальней комнате, где проходило основное гулянье, наметилось движение. Висарион, прошедший уже до дверного проема, махнул гостям и Александра, все также прижимаясь к наемнику, словно кошка, снятая с дерева после трех дней беспрестанного горлания «СОС» на своем кошачьем языке, двинулась за ним.
- Это кто? – поинтересовался наемник у «жены», когда они вошли в большое светлое помещение, еще больше, чем даже первое.
- Игорь, мой суженый, - с непонятной интонацией пояснила девушка. – Я за него замуж должна была выйти…
- Видать, не сильно-то он и печалится, что ты пропала…
- Видать, - вздохнула Саша, но, как показалось наемнику, с чувством облегчения.
Свадьбу гуляли долго и с шиком. Домовой ради приличия, уговоренный Сашей, просидел за столом некоторое время, но когда начались какие-то непонятные, зауныльные песни от таких же непонятных и зауныльных бабок, все же не сдержался. Покинув помещение, извинившись за столь короткий визит, он вывалился на улицу, не забыв при этом прихватить и Сашку. Тяжелый, горячий, наполненный ароматами блюд и запахами браги воздух сменился приятным, влажным и прохладным, принесшим аромат сена, леса и цветов ветерком.
- У-у-у-у, - прогудел наемник, потрясая головой, ковыряя в ухе мизинцем. – Как под обстрелом побывал. Ну и горластые же эти бабки!
Саша смущенно улыбнулась.