Домовой (СИ) - Малунов Николай Александрович "Дневники Бродяги". Страница 47

- Делать было нечего, дело было вечером, - развалившись на койке, пропел он, когда мозги окончательно «включились».

Делать действительно, было нечего… Сбежать, утечь сквозь прутья при его комплекции было не реально, бетонные стены разорвать голыми руками тоже не реально. Так что, остается лишь ждать. Благо, ждать пришлось не долго. Примерно через 467 звонких «кап», срывающихся откуда-то из под самого потолка капель мутной ледяной воды, в глубине коридора раздались тихие шаги. Странно, но на этот раз Домовой, мог поклясться, что не слышал этого душераздирающего «Куааа хрррр ыыииииии», при звуке отпираемого замка, который, кажется, обычно был слышан даже на улице, за бетонными стенами каземата. В узкое окно, находящееся, судя по всему едва ли чуть не над самым уровнем земли окно, свет к тому времени уже почти не проникал, солнце ушло далеко на запад, и эта сторона здания оказалась в тени. Рыжая шла практически не слышно. Молодец! Настоящий наемник! Ну не вытравить из людей этой породы вбитые годами и опасными ситуациями привычки и навыки. Сашка лениво открыл один глаз, когда шаги добрались уже до самой двери и внезапно затихли. Судя по звукам, издаваемым другими заключенными, в казематах их было четверо. Катюха шла, ненадолго останавливаясь напротив дверей, выискивая друга, и сейчас остановилась у соседней камеры. Странно, - подумал Домовой, - она же должна знать, где меня держат… И в этот момент сквозь прутья просунулся ствол оружия. Благо, что он уже вскочил с кровати и кинулся в мертвый угол, прижимаясь к стене, в которой находилась дверь так, что пули не смогли его достать. «Хрена там это Катюха!» - пронеслось в голове, «Та бы не промахнулась!»

«Тра-тра-тра» проговорило оружие в руках убийцы. Судя по всему какой-то пистолет-пулемет с накрученным на него глушителем. Уйти тихо наемнику не удалось, и потому убийца быстро определился с тем, куда девалась его жертва. Довернуть ствол и… А хрена там! Ствол не загибается так, что бы достать Сашку. А вот Сашка… Сашка легко достает ствол, обрушив на самый кончик глушителя грань таза, валявшегося все это время под нарами.

Хрясь, и глушитель искривляется, изгибая ствол. Так-то, это не критично… Вопреки расхожему мнению, оружие может стрелять если даже ствол назад закрутить, но вот прицельно и точно стрелять из такого уже не удастся. Новое «тра тра тра» и убийца отшатывается. Скрежет и дверь открывается. Вот как, да! Ключ есть у убийцы. Интересно, интересно!.. Не входя в помещение, тряся отбитой рукой, неизвестный пытается просунуть в камеру только руку, чтобы выстрелить наугад, да вот незадача! Ствол то кривой! Пули снова со звоном разлетаются по помещению. В соседних клетках начинают шуметь трое других заключенных. Убийца заметно нервничает. Конечно! Как тут не заметить, когда жертва сперва бросает непонятное грохочущее нечто тебе прямо в лицо, а когда магазина пистолета-пулемета пустеет, то и сам прыгает вдогонку, причем не абы как, а с толчка от стены одной ногой, выставив колено вперед, метя им точно в висок. Убийца, надо отдать должное, быстро ориентируется, подставляет согнутый и плотно прижатый к голове локоть. Ай. Больно… Колено то отбито побоями, а вот локоть, локоть, судя по всему, нет. Завязывается ближний бой.

На несостоявшемся киллере надета плотная куртка с карманами и клепками, а на жертве одни трусы да и те дырявые, потому жертве удается схватить убийцу за эту саму куртку, крутанув ткань так, что у киллера глаза на лоб начинают лезть от удушья, а в ответ киллер лишь пучок волос на груди наемника выдирает. А-а-а-а-ай! Больно, ж сука! Аж слеза из глаза прыснула! Резкий удар в солнечное сплетенье кулаком, дернуть за куртку вниз, насадить на колено, еще один удар сверху согнутым локтем в основание черепа, толкнуть от себя, позволить врагу упасть на бок и подпрыгнув, всей массой, обеими ногами приземлиться мастеру-депилятору прямо на голову и все, неприятное «чавк» под ногами. Устоять, раскинув руки по сторонам, чтобы самому не свалиться и можно бежать, двери-то открыты… А-а-а-а-а вот хрена там! В коридоре уже давешний детина с перекошенным хлебалом, летящий в голову кулачище, и, все… снова темнота.

В третий раз приходить в себя оказалось даже неприятнее, чем в первый. Да сколько ж можно-то? Сотрясение мозга это вам не игрушки, тут и дурачком остаться можно! Благо, что в голове у наемников, по предположению некоторых, вакуум и отбивать там нечего, да и сама голова кость и болеть не может, а вот пойди, да объясни ей, мол, эй, голова, а ну, не боли, ты ж эта, коз-з-зь!..

Пришел в себя Домовой на этот раз уже не в камере и даже не в допросной комнате. Очнулся он, сидя и надежно привязанный к боковому креслу какого-то грузовика. Судя по характерному брезенту, на противоположной стене, это старенький УРАЛ или «газик»… На лавке напротив сидит все тот же верзила. Глазки злющие в руках автомат, вся поза говорит, о ненависти, сконцентрированной на наемнике.

- Драсти, - улыбнулся Домовой окровавленными и разбитыми губами. – Ну, скажи, что к девочкам едем?!

- Щас тебе такие девочки будут, - рыкнул охранник, – не обрадуешься!

- Страшненькие, что ли? – притворно скривился Домовой, украдкой осматриваясь по сторонам.

В кузове было пусто: единственная старая, мигающая лампа, висящая где-то примерно над водительской кабиной две лавки вдоль бортов да, пожалуй и все…

- Шути, шути, - оскалился охранник. – Сейчас приедем на место, увидишь… Жаль, что заказчик тебя живым потребовал… Но ведь если яйца тебе сейчас отрезать, то наверняка, еще доедешь…

Здоровяк вынул огромный нож, под стать себе. Хромированный, с широким лезвием… типичный понторезный, малоэффективный клинок, предназначенный только для запугивания жертвы. А вот жертва вовсе и не боится. Скалится, улыбается.

- Что вам всем мои яйца сдались? – притворно закатил глаза к потолку наемник. – Своих что ли нет?

Здоровяк разъяренно вскочил с места, занес кулак с ножом для удара, но в последний момент, зло вращая глазами и дыша, словно бык перед атакой, справился с собой и сел обратно.

- Сейчас дошу-у-у-утишься! – наконец-то бросил он. – Знаешь, что тебя ждет?

- Долгое и безбедное существование?

- Там пацаны на поляне… жутко на тебя злые… Говорят, даже ставки делают, за машины растянуть и руки-ноги выдернуть или на кол посадить… - здоровяк оскалился. – Я за кол. Хоть немного помучаешься перед смертью…

- Поставь тогда и от меня пару тыщ, - не менее дружелюбно улыбнулся наемник, незаметно пытаясь развязать путы на запястьях.

Внезапно где-то впереди раздался оглушительный взрыв и машина, в которой ехал наемник, дернулась, резко останавливаясь. Здоровяк, не ожидая такого маневра, покатился по лавке вперед, выронив свой тесак, а привязанный к скамейке Домовой лишь скривился от врезавшихся в больное тело пут.

В прорехи в брезенте было видно, как где-то впереди что-то ярко полыхает, оттуда, кстати, и автоматная очередь раздалась. Одна, вторая, третья. Кто-то закричал, что-то снова глухо бамкнуло, по кузову загрохотали осколки. Здоровяк еще не успел остановиться, а Домовой уже вытянулся в струну. Насколько это было возможно, и попытался нанести ему удар ногами куда-нибудь в болевую точку. Точкой, до которой он смог дотянулся оказался лысый череп амбала. Унизительно «Шлеп», да и всего-то, что вышло из атаки. Такой лоб дубиной надо брать, причем стальной, а лучше кувалдой, а что тут о голых пятках-то говорить? Зато сам здоровяк, обиженный тем, что его череп трогают чьи-то грязные, не мытые ноги, видимо оскорбляется. Причем оскорбляется очень сильно. Рык, прокатившийся по кузову, сравнимый по мощности со взлетом самолета чуть было не оглушил. Амбал пригнувшись, растопырил руки, кинулся на Домового. Попытавшись встретить ударом ноги, наемник лишь скользнул по груди здоровяка, царапнув того отросшими на ногах ногтями… Зато здоровяк так хлестнул его наотмашь, что показалось, что голова у наемника оторвется и улетит, пробив брезент.

- Ах ты тварь! – рычал здоровяк, нанося яростные удары по связанному телу, а тело, как могло, крутилось, пытаясь подставлять колени под нижние удары и плечи под верхние.