Интерполирую прошлое – экстраполирую будущее - Мамлеева Наталья. Страница 9

И вот силуэт челибенца вновь был пойман на выходе, и я, чуть не упала, но схватившись за чье-то плечо, перепрыгнула через кресла и побежала за ним. Мои телодвижения привлекли внимание, и на меня уже косились студенты, большинство из которых заняли свободные места. И наконец, когда моя цель была уже близка, челибенец оглянулся, заметил меня и резко сдвинулся с места, из-за чего буквально налетел на плохо держащуюся на ногах Ники, которая тут же полетела на пол, а туфелька, до этого зажатая в руке, по инерции устремилась вверх.

Я открыла от удивления рот, а обувь всё летела, пока острый каблук не врезался в динамик (давно их пора менять на современные). По залу раздался скрежет, все закрыли уши и пригнулись к полу, я же успела поймать падающую туфельку и броситься к челибенцу, который лежал рядом с моей подругой и так же прикрывал уши. Но мне не позволили сделать и двух шагов. Прямо в грудь уперлась чья-то ладонь, а грозный голос пригвоздил к полу:

– Стоять!

Сглотнув, я подняла глаза и встретилась с фиолетовыми омутами. Урджий бросил взгляд на туфельку (в прошлый раз была резиновая пуля), а потом удивленно воззрился на меня. Интересно, и в этот раз он поведет меня к охране? Или всё-таки даст совершить один звонок, желательно, декану? Наказание, конечно, получу, но хоть из универа не вылечу.

– Я тут не причем! Честно, – прошептала я, бросив взгляд ему за плечо. Мне пришлось привстать на цыпочки, чтобы увидеть что-то за его спиной. Челибенец уже помогал подняться моей соседке.

– Тогда пройдем к декану, – спокойно ответил он, перехватил меня за локоть и аккуратно повел в сторону выхода. Когда мы уже поравнялись с Николеттой и знакомым незнакомцем, он бросил последнему: – Студент Фэртон, вы тоже последуете за мной.

– Хорошо, – легко согласился тот, бросив настороженный взгляд на меня, словно на бешеную собаку, способную в любой момент сорваться с цепи.

– Она не виновата! Это я случайно выронила туфельку, – затараторила Ники. К спектаклю подтягивалось все больше зрителей, кто-то даже был из преподавательского состава.

– Вы стали лишь случайной жертвой стечения обстоятельств. Вам не следует ни о чем беспокоиться. Идите в комнату и отдохните. Всю важную информацию, озвученную сегодня, я скину на ваш «ид».

И урджий говорил с ней так ласково, что я невольно позавидовала. Такое участие с его стороны!

– Ники, кажется, это твоё, – я подала девушке туфельку, предварительно скинув со своей руки конечность одного преподавателя.

– Спасибо, – смущенно пробормотала лиа, оглядываясь по сторонам. Она по-прежнему стояла на одной шпильке.

– Пройдемте со мной, – обратился ко мне преподаватель и вновь ухватил за локоть, словно боялся, что сбегу.

– Не обязательно так крепко меня держать, – прошипела я, кидая недовольные взгляды на челибенца. Вот лучше бы его урджий так схватил, это он преступник! От представленной картины мне стало смешно: первый был явно крупнее второго, даже несмотря на очевидную разницу в возрасте.

Кабинет декана располагался на двадцатом этаже, и после прохождения секретариата мы стояли перед нужной комнатой, но урджий не стал входить вместе с нами, подтолкнув нас двоих к двери, и даже кивнул для убедительности. Челибенец нажал на панель управления, после чего створки перед нами открылись, и мы оказались в просторном кабинете с одним витражным окном во всю стену. Ближе к нему стоял стол, за которым в кожаном кресле сидел пожилой айли. Он поднял на нас вопросительный взгляд, откинулся на спинку и сложил руки в замок на животе.

– Меня зовут Ротрикус Стейн, декан факультета Истинных знаний. Причину, по которой вы пришли, я уже знаю. Представитесь, лиа? – обратился айли ко мне, игнорируя второго студента.

– Рядовой Везунчик, – с горькой усмешкой прошептала я, а потом, вздохнув, представилась: – Аврора Аято.

– У вас, наверное, возникло много вопросов, – удивил меня декан, и я недоуменно воззрилась на него.

У меня? Я думала, что это у него будет много ко мне вопросов. Покосилась на челибенца, но тот старательно делал виноватый вид.

– Студентка Аято, в первую очередь, я должен принести свои извинения, которые потом принесет вам и студент Фэртон. Вы еще на первом курсе и вряд ли знаете о работе экстраполяторов или интерполяторов, но в последующем поймете мотивы Чейса. Он на последнем году обучения, поэтому ему нужно было выбрать дипломный проект. К сожалению, выбор он сделал не самый удачный, и в итоге затронул вашу нить судьбы, но вы – полятор, поэтому сменить курс вашей жизни не так-то просто.

– Что вы этим хотите сказать? – растерянно переспросила я. – Он сделал что-то полезное своим поступком?

– В мире нет ничего бесполезного. Есть только то, что мы можем и хотим изменить. В той ситуации Чейс менял судьбу выбранного им человека, но вы помешали ему. Поэтому Аз Хош ур Сент принял решение, в результате которого обвинение временно повесили на вас, чтобы не привлекать внимание к работе поляторов.

– Подождите, вы хотите сказать, что он специально тогда оттащил меня к охране?

– Прости, он просто спасал меня, – виновато произнес Фэртон. – Это была наша с тобой вина. Ты влезла не в своё дело, а я неправильно всё рассчитал.

– Но как он посмел так бесцеремонно поступить со мной?! – не унималась я. Во мне клокотала ярость, я даже не обратила внимания на слова Чейса о «нашей» вине.

– Он поступал согласно предписаний декларации Истинных знаний. Его вины тут нет. Он ориентировался в ситуации, и по твоей одежде, и поведению счел, что ты не из бедной семьи, значит, обвинения с тебя снимут. В противном случае, дело бы замяла наша организация негласно. Но, как видишь, всё устаканилось.

– Устаканилось?! – я сжала руки в кулаки. – А моральный ущерб не в счет?!

– Как же сложно иметь дело с молодыми поляторами, – вздохнул декан и откинулся на спинку кресла. – Хорошо, зайдем с другой стороны. Мы принесли извинения, и я готов закрыть глаза на сегодняшний инцидент, но и вы, лиа Аято, в свою очередь, должны отодвинуть эмоции на задний план. Когда вы познакомитесь с нашей профессией ближе, то всё встанет на свои места.

Из-за них я поругалась с родителями. Да, наш конфликт зрел давно, но его пиком стало именно то происшествие. Сбежала из дома в одежде мальчишки, чтобы ни один из блогеров не запечатлел меня на снимках. Как вообще такое можно понять?!

– Значит, я могу идти? – сквозь зубы проговорила я.

– Можете, – кивнул декан и, когда я собиралась уходить, добавил: – Хорошенько подумайте над моей просьбой.

Пока что думать я над ней не собиралась, но всё равно кивнула и вышла из кабинета. За мной последовал и Фэртон.

– Эй, давай поговорим. Я не имею ничего против тебя и твоей злости из-за моего поступка, но ты и так уже мне отомстила. Я летел сегодня в багажном отделении, потому что пассажирских мест на другом космолете не было.

– Мне тебе посочувствовать? – сухо ответила я. Мы уже подошли к лифту, и я нажала на приборную панель, вызывая кабину. Как один дипломный проект может быть важнее чьей-то репутации?

– Сочувствовать не надо. Я лишь хочу, чтобы ты простила меня. Знаешь, мне очень понравилась увиденная в турболифте картина, – широко улыбнулся он, собираясь входить за мной в кабину.

Но я не позволила ему, закрыв створки прямо перед его носом. Он что-то крикнул в ответ, но я уже не слышала, погрузившись в свои мысли.

Поляторы… знать бы, что это означает! И почему это так важно. Разумно предположить, что это моя будущая профессия, но что подразумевается под этим словом – можно только гадать. Из курса школы я знаю, что значат слова экстраполяция и интерполяция – нахождение промежуточных значений вне отрезка и внутри него. Но неужели факультет с пафосным названием Истинных знаний подготавливает специалистов-счетоводов? Явно не может быть всё так просто.

На самом деле, уже хотелось кушать. Было бы неплохо спросить у кого-нибудь, где находится столовая, потом зайти за Ники и вместе с ней отправиться на обед. Именно таков и был план моих дальнейших действий.