Наследница долины Туманов (СИ) - Лунёва Мария. Страница 49

Во дворе стало безлюдно.

Помаявшись ещё немного, я поняла, что хочу видеть, как происходит наём прислуги. Мне покоя это не давало. Как бы я ни пыталась от себя это скрыть, но я безумно ревновала Каила к его будущей любовнице. Я хотела видеть ее сейчас,

чтобы окончательно очнуться от грёз влюблённости.

Чтобы было привычно больно.

Чтобы сердце вновь очерствело и всё стало как прежде.

Подъехав к двери, поругала себя мысленно за слабость душевную, но всё же выехала в коридор. Чем ближе я подъезжала к лестнице, тем громче становились женские щепотки.

Они все стояли в холе.

Огромной толпой.

Чуть нагнувшись, я выглянула через перила.

Каил сидел в княжеском кресле и с ленцой наблюдал за скопищем девиц. Чуть подавшись вперёд, он ткнул в одну из девиц пальцем и её тут же подвели к нему.

Кривенько ухмыльнувшись, гер что-то у неё спросил. Красавица, кокетливо поправив платочек на плечах, развязала его, демонстрируя огромную грудь. Взгляд

Каила опустился в вырез. Выслушав девицу, он махнул рукою и новоиспечённую прислугу увели в сторону комнат для работниц.

Северянин снова откинулся на своём кресле и принялся осматривать девушек. Он явно никуда не спешил.

Меня заметили, я то и дело ловила на себе то робкие, то наглые женские взгляды.

По толпе ползали шепотки. Мне становилось совсем не по себе. Словно я не наблюдаю за наймом работниц. а подглядываю.

Каил снова ткнул пальцем в высокомерную полноватую деваху с пышным задом.

Вызывающе виляя этим самым филеем, она подошла к геру и поклонилась. Из выреза её платья натурально вывалилась грудь, и мелькнули большие коричневые соски. Я сглотнула и, кажется, покраснела от стыда.

Но это чувство тут, похоже, испытывала я одна.

Девка же, выслушав вопрос северянина, что-то принялась с придыханием рассказывать. Он кивнул и указал рукой на дверь, куда отводили нанятых служанок.

Девушка ещё раз поклонилась и бросила на меня вызывающий взгляд. Наглый такой и полный превосходства. Каил заметил это и проследил до того места, куда она смотрит. Наши взгляды встретились. Не выдержав, я откатила коляску назад и вернулась в свою комнату. По щекам медленно стекали горючие слёзы.

Кажется, мой личный ад никуда не делся.

Глава 42

Остаток дня я не покидала комнаты.

Каил закончил отбор прислуги и уехал куда-то с небольшим отрядом воинов. Он пытался со мной поговорить, но я позорно отмалчивалась. А перед глазами всё стояла та девица развратного вида. Её взгляд полный уверенности в собственной неотразимости. Я никогда не смогу так посмотреть. Никогда не буду настолько уверена в себе.

Каил так и уехал, ничего от меня не добившись.

А мне было стыдно за свою глупость и наивность. Княжеское умертвие влюбилось в собственного супруга и теперь не желает его делить с любовницами.

Сжав ладонь в кулак, я с силой ударила по оконной раме.

Легче не стало.

Сложа руки на подоконнике, я опустила на них голову и бесцельно наблюдала, как мужчины на улице разгружают очередной обоз, приехавший примерно полчаса назад. На горизонте показались ещё две крытые повозки. Северяне обживались и,

похоже, плотно взялись за замок. Это, конечно. было хорошо. Но только радости я не испытывала, во мне словно умерло что-то.

Я боялась завтрашнего дня.

Вот проснусь, оденусь к завтраку. Спустит меня со второго этажа ви Алеш, отвезёт в столовую. И вот тут мои ладони предательски задрожали. Хумъяр всегда просил своих любовниц присутствовать за столом. Это было странно и нелепо, когда вчерашняя служанка, разряженная в пух и прах. присаживалась за наш стол.

Столько гонора, презрения они выказывали мне и Мояле. Неважно, какой по очереди была эта девушка в веренице постельных грелок, вели себя они всегда одинаково. Словно получили главный приз. Будто жёны уже они, а не я. А через месяц Хумъяр ссылал любовницу куда подальше, и появлялась новая.

За ней ещё одна и ещё.

Нескончаемый поток девок, вываливающих перед князем свою грудь и виляющих задом. Без моральных терзаний, прыгающих в постель после первого же намёка.

Солнце медленно склонялось к горизонту, а я накрутила себя до головной боли.

Мои терзания привели к тому, что открылась рана и проступила кровь. Вместо того чтобы позвать няню или Моялу, переодеться в чистую ночную рубашку и лечь, я обернула спину толстым обрезом старой ткани, которую использовали для перевязки, и сверху скрыла следы своего недуга шалью.

Мигрень разыгралась нешуточная.

Стены на меня давили так, что хотелось бежать. Отъехав от окна, я выбралась в коридор и направилась в сторону лестницы. При этом я медленно крутила обода:

даже тихий скрип несмазанных колёс моего кресла приносил массу боли, поэтому я свела этот шум к минимуму.

Я и сама не знала, куда сейчас хочу: проскользнуть в сад к своим любимым елям,

а, может, на кухню посидеть за большим резным столом и просто побыть в компании женщин, которых знаю с самого рождения.

медленно вращая колеса, я проезжала мимо закрытых дверей, ведущих в гостевые спальни, как вдруг мой слух уловил разговор. Я бы может и проявила такт и не стала прислушиваться, но прозвучало моё имя. Поэтому, остановив кресло, я замерла, глядя на последнюю комнату на этаже, где, как правило, дневала и ночевала личная прислуга князя и княжны.

- Пустая трата ткани, - произнёс кто-то невидимый.

Голос мне был незнаком, видимо, кто-то из новеньких.

- Вот зачем безногой княжне Охрил платье? Перед кем ей в нём красоваться?!

Что-то заскрипело, словно деревянный табурет по полу протащили

- Ой, Берта, - раздалось снова, но это произнесла уже другая женщина. - Я подол криво отрезала. Что делать? Коротко же получится.

- И что? - засмеялась противным грубоватым голосом эта самая невидимая Берта. -

Кто это увидит?

Послышался глухой удар: что-то тяжёлое положили на стол.

- Так ноги же не прикроет? - расстроенно причитала девушка

- Да, какие там ноги?! Что не слышала, говорят, обрубки у неё там под платьем.

Потому и пледом всё прикрыто. Бедный мужик! Ему же с этим пугалом в постель ложится. Представляешь у этого северянина жена - полбабы. Не удивительно, что нас сюда свезли

Снова какой-то шум. Я поймала себя на том, что не дышу Судорожно дёрнувшись.

выпустила воздух из грудной клетки.

"Полбабы" - эта фраза звенела в моей голове.

"Княжеский обрубок”

Прикусив до боли губу, я взяла себя в руки.

Я не заплачу.