Сначала жизнь. История некроманта (СИ) - Кондаурова Елена. Страница 46

Фаравий нехорошо улыбнулся, но все равно терпеливо, словно ребенку, принялся объяснять.

— Это вы тоже должны были знать, хозяин. Поднятие действует на человека, как удар топором по голове. Как сжигание заживо. Как…. Я не знаю, как еще объяснить! Мир вдруг становится совсем другим. Пока этого не переживешь, не узнаешь, как будешь реагировать. Я сам от себя не ожидал, думаю, другие тоже. Но я не жалею. Смерть, она… страшнее, чем я думал. А что касается того, что не разбежались…. Нас знают и в лицо, и по возможностям. Мы же служили в инквизиции. Если мы разбежимся, нас быстро выловят по одному. Нам безопаснее находиться всем вместе и рядом с вами. Только так у нас есть шанс остаться в… остаться существовать.

— Сколько вас? — Тось понял, что, по всей видимости, теперь ему придется заниматься еще и этой оравой. Кормить там, отдавать приказы и боги знают, что еще.

— Восемнадцать. И ваш дед.

— Понятно. Все согласны мне служить? — в глубине души Тось надеялся немного сократить их число. Святая семерка, на кой ему сейчас два десятка личей? Самому бы ноги унести.

Фаравий нехорошо осклабился.

— С теми, кто отказался служить, мы уже разобрались сами. Остались только те, которые не против.

Тось прикрыл глаза.

— Ну что ж…. хорошо. Где они сейчас?

— Пытаются отремонтировать ваш дом. Эту избушку мы… гм, арендовали на время.

— Дом? — не понял Тось. — Какой дом? Зачем? Нам же надо уходить!

— Уходить? — в свою очередь удивился зомби. — Куда? Сейчас здесь самое безопасное место. А когда восстановим дом и возведем укрепления, сможем справиться даже с небольшой армией. Вы выбрали очень удобное место, хозяин. Дом на пригорке, рядом река, опять же деревня….

— Что ты несешь? Какое место? С какой армией? — разозлился Тось. — Нам надо как можно быстрее рвать когти, идиот!

— Нет, — преспокойно покачал головой зомби. — Нам как раз не нужно отсюда никуда уходить. Вы не понимаете, хозяин! Мы сейчас все находимся здесь. Мы — это все самые сильные боевые маги Тирту и, скажу без ложной скромности, что и всего Азерена. Ни этическому совету Тирту, ни его храмам в данный момент нечего нам противопоставить, кроме призывов о помощи и осуждения наших, точнее, ваших действий. Полагаю, именно этим они и займутся. Но вряд ли это принесет какие-то результаты. Не думаю, что вы испугаетесь их осуждения, а помощь, скорее всего, прибудет не раньше, чем через месяц — полтора. Таким образом, у нас будет время на обзаведение…м-м, хозяйством. Если же мы решим уйти, то рискуем оказаться на территории, которую защищают маги, равные нам по силе и возможностям. Я понятно объяснил, хозяин?

Вроде бы все было понятно, но у Тося сложившаяся ситуация по-прежнему не укладывалась в голове.

— Почему помощь придет только через месяц?

— Потому что существует определенный порядок. Нельзя для борьбы с какой-то одной напастью, пусть даже и крупной, оголять другие участки. Подобное случалось в прошлом, и ни к чему хорошему не приводило.

— Так я — крупная напасть? — криво усмехнулся Тось.

— Да, — совершенно серьезно кивнул зомби. — Поэтому для борьбы с вами будут собирать целое войско. Лучшие маги съедутся со всего континента. Сами понимаете, для этого понадобится время.

— Замечательно, — пробормотал Тось. — Какая честь. Лучшие маги континента. И как мы с ними справимся?

Теперь криво усмехнулся поднятый инквизитор.

— На вашем месте я бы не слишком нервничал, хозяин. Позвольте напомнить, что я тоже был одним из лучших магов континента. И кто я теперь?

Тось уставился на него, как будто впервые увидел.

— Замечательно, — снова пробормотал он, качая головой. — Просто прекрасно! И какого …, скажите на милость, я прятался все эти годы, если можно было спокойно жить?

На что зомби только пожал плечами.

Однако едва Тось решил насладиться жизнью, как оказалось, что ему придется умереть, причем в самое ближайшее время. Его здоровье вдруг резко ухудшилось. Сказалось пребывание в сырой, холодной камере, ежедневные побои, треснутые ребра и сломанная нога. И это если не вспоминать о ране в боку.

Тось трясся без перерыва, его бросало то в жар, то в холод. Обезболивающее заклинание перестало действовать через пару часов после разговора с Фаравием, и Тось готов был лезть на стену от невыносимой боли. Примерно также он чувствовал себя, когда мальчишкой, никому не нужный, умирал у себя дома в Краишевке. Вот разве что бреда не было. Впрочем, Тось уже чувствовал его приближение.

Он позвал Фаравия и велел отправить кого-нибудь за целительницей в Тирту. На успех особенно не надеялся, но вдруг? Поднятые им инквизиторы видимо очень ценили своего хозяина, потому что притащили к нему сразу двух дочек Ани, пойманных на улицах Тирту. Зареванные и трясущиеся от страха девчонки сначала согласились помочь, но потом одна из них сообразила, к кому ее привели, и обе заявили, что насильникам они не помогают.

Фаравий в бешенстве наорал на них и тут же приволок к Тосю местную знахарку, пригрозив ей, что прямо сейчас вырежет всю деревню, если проклятая Анина дочка не поможет его хозяину. Та, стоя перед ним прямо, как царица, и гордо глядя в глаза, отчеканила, что пусть лучше умрет вся деревня, чем по ее вине останется существовать Хельфово отродье столь непомерной силы.

Тось, у которого раскалывалась голова, поняв, что дела с них не будет, велел немедленно выгнать их вон и отдал Фаравию очень странный приказ — сходить в его похоронную контору в Тирту, взять там кое-какие снадобья (список Тось продиктовал) и принести сюда. Если чего-то в конторе не окажется, то взять снадобья где угодно, конкретное решение этого вопроса Тось оставлял на усмотрение поднятого инквизитора.

Фаравий вернулся довольно быстро, но Тосю показалось, что прошла вечность. Его трясло, крутило и выворачивало, временами прорывался бред. Прилагая неимоверные усилия, чтобы оставаться в сознании, он бросал Фаравию короткие фразы, как, что и с чем мешать, куда ставить и что еще с этим делать.

Бывший инквизитор оказался весьма расторопным слугой, и через некоторое время на полу комнаты, в которой лежал умирающий некромант, была нарисована пентаграмма, по углам которой стояли свечи и курился ароматический дымок. Сам Тось, которого два поднятых инквизитора дружно натирали дурно пахнущей мазью, в полубреду распевал какие-то странные заклинания на непонятном языке. Все находящиеся в комнате зомби смотрели на него со священным ужасом.

Наконец, Тось перестал петь и сделал знак, чтобы его перенесли в центр пентаграммы. Очень осторожно, боясь причинить лишнюю боль, инквизиторы подняли хозяина, положили в центр нарисованной звезды, позаботившись, чтобы его руки и ноги не высовывались за ее пределы, и благоговейно отошли в сторону.

Тось ненадолго замолчал, чтобы собраться с силами, а потом громко выкрикнул очередное заклинание и лишился чувств.

Глава 11.

«…. Слава богам, с Мирой на этот раз все обошлось. Я не устаю возносить благодарственные молитвы за проявленную святой семеркой милость. Я пожертвовал храмам уже четверть своего годового жалования, но мое сердце все еще переполнено бесконечной благодарностью.

Слава богам, моя дочь пришла в себя. Господин Карлоний, коего я в сердце своем считаю уже близким другом, вернул мне Миру в относительно спокойном душевном состоянии, почти таком же, в коем она пребывала до последних ужасных событий. Вероятно, рана моей милой дочери оказалась не столь глубока, как я опасался, или она невольно испытала облегчение оттого, что ей больше не нужно хранить свою страшную тайну. Я могу строить предположения, но вряд ли когда-нибудь мне станет известна истина. Очевидно только одно: несмотря на пережитое глубокое потрясение, Мира все же смогла с ним справиться и нашла в себе силы жить дальше.

Правда, цена выздоровления моей дорогой дочери оказалась непомерно высока — после возвращения домой Мира сказала мне, что не намерена более посещать университет. На мой вопрос, почему она так решила, она ответила, что считает себя недостойной дальнейшего образования, поскольку совершила подлость в отношении своего брата и теперь намерена искупить ее. Я поинтересовался, каким образом она собирается это сделать, и она совершенно спокойно ответила, что в ближайшее время возьмет в нашем представительстве направление в любую из деревень, где требуется знахарка, и отправится туда исполнять свои непосредственные обязанности дочери Ани.