Ангел для Рыбки (СИ) - Енодина Анастасия. Страница 45
Я окинула Глеба подозрительным взглядом и пошла дальше. Ну его! Даже если он прознал про мою первую любовь — это не даст ему преимущества. Могло, конечно, быть, что он случайно назвал моё прозвище… и что Гошка тогда случайно назвал… Но мне казалось, что просто Глеб только что испытывал новый метод бесить меня… Он как раз говорил, что со старой игрой всё и надо бы придумать что поинтереснее.
Глеб не стал меня задерживать или окликать, так что я даже обернулась. Он шёл куда-то уверенным шагом. Может, к Машке или к Марине — они обе живут в той стороне…
47
Глеба подозрительно не было видно весь день. Он не показывался мне на глаза, а я почему-то не могла не думать о нём. Из-за этого пришлось позвонить Иришке.
— Привет! — поприветствовала подруга.
— Привет, — отозвалась я. — Столько всего произошло за это время…
— Что, Гошка так зацепил его? — обрадовалась Ира.
Я вытянулась на диване, что стоял на веранде, и вздохнула:
— Нет. Круче. Глеб оказался Ангелом…
Ира, как истинная лучшая подруга, поняла всё сразу и верно.
— Ох ты ж! — воскликнула она. — И что? Он и правда такой мерзотный?
— Нет, — улыбнулась я, но тут же опомнилась: — То есть, он мерзотный, но по-другому!
— А он знал, что Осетрина — это ты? — воодушевлённо любопытствовала подруга.
— Нет, не знал. — Ответила я как-то мечтательно: вспоминала, как мы пообщались, как я пошла к нему… Сегодня это не казалось таким уж ужасным. — Да и я случайно узнала, что он — это он. Но не спрашивай, как — это долгая история…
Отчего-то не хотелось раскрывать подробности, ведь тогда придётся рассказать и тайну Глеба, а это было бы некрасиво. Да-да, даже по отношению к такому, как он, не хотелось поступать плохо.
— Так а на Гошку он как? — не унималась Ира.
— Да никак, — пожала плечами я, глядя в деревянный потолок и на пыльную люстру. — Глеб меня не любит, если ты об этом.
— Гошка сказал, он стопудово втюрился! — не согласилась Ира.
Я нахмурилась. Гошка мог разболтать про Рыбку. Вопрос — когда?
— Скажи, а Гошка Глебом общаются? — задала я главный вопрос.
— Нет, конечно! — воскликнула Ира несколько обиженно. — Стала бы я его предлагать тебе в качестве парня, если б они общались! Знакомы — это может быть, но не общаются они, это точно. С чего ты взяла?
— Не знаю… — вздохнула я горестно. — Просто Глеб, мне кажется, знает моё детское прозвище… Конечно, узнать он мог от кого угодно… Но я Гошке рассказала про первую любовь свою. Коротенько, без прозвищ… Он мог рассказать Глебу, а тот выведал у своих девчонок…
— Про Рыбку-то? — уточнила Ира, и от неё это имя не произвело на меня никакого эффекта.
— Ага…
— Сомова, тебя так можно и из-за фамилии звать, и из-за любви к купанию и из-за знака зодиака. Или он прям вот так назвал тебя? Не к месту?
— Не к месту, — подумав, ответила я. — Но он повторил за Гошкой, а тот не знаю, зачем так назвал… случайно, вроде бы, он перечислял возможные мои кликухи просто…
— Вот! Значит, случайно! — рассудила Ира, а потом обеспокоенно спросила: — А что тебя смущает?
Это было сложно объяснить. Что-то определённо смущало, но вот как это сказать, чтобы подруга смогла меня понять…
— Он так говорил… словно знал, что это для меня важно… — сформулировала претензию я. — Я подумала, что он прощупывает больные места, чтобы потом поиздеваться, но… как-то смотрел он необычно, серьёзно слишком…
— Забей на него пока, — посоветовала Ира. — Ты его, наверно, Гошкой шокировала, а он стал про тебя вызнавать у твоих знакомых. Они ему про Грача и рассказали. Вот он и проверял — осталось у тебя что-то к тому парню, или твоё сердце свободно… для него….
Ох уж Ира! Вечный романтик, которого ни в чём не переубедишь!
Самое смешное, что всё и правда легко подходило под её логику. Я даже растерялась, не зная, что ответить.
Да, её версия идеальна и всё проясняет, но… но Глеб не любит меня!
Я услышала шаги на крыше — там, наверху, куда Ивлев так и не убрал лестницу. Интересно, он полез туда или это соседские коты? Нет, коты так не топочут…
— На него сложно забить… теперь… — призналась я Ире едва слышно. — Я говорю тихо, потому что он на моей крыше.
Когда он поселился у меня, я полагала, что сумею понять, как он ко мне относится. Но теперь всё запуталось ещё сильнее, и просто забить я уже не могла. Интуиция кричала о том, что его отношение ко мне сложное, и мне отчаянно хотелось разобраться в нём!
— Тогда пойди и поговори с ним! — бодрые советы Иры порой были так некстати. — Прямо сейчас, Нелька, встань и пойди к нему на крышу. И пусть на все твои вопросы отвечает нормально или съезжает нафиг! А то ты загрузилась так из-за него! Я думала, повеселимся, заставим его влюбиться, а ты вон как…
— Я высоты боюсь. — Призналась я, перебив Иру. — Не могу к нему на крышу…
— Блин, я забыла совсем! Прости! — спохватилась Ира. — Ну, подожди, пока он спустится!
Эх, а потом у меня не будет запала и я ничего не спрошу…
Так и вышло — когда мы с Ивлевым, наконец, пересеклись, у меня не было никакого желания выяснять с ним отношения.
Зато я заметила, что Глеб успел где-то разжиться разбитой бровью и продолговатой раной на щеке.
Хм… Вроде не из драчливых, да и в Осётрино не так и много тех, кто полезет в драку средь бела дня и по трезвости. Я оглядела Ивлева — он вновь лежал в гамаке с книжкой в руках. Надо всё-таки узнать, чего он там читает… Интересно же!
Я подошла ближе, чтобы лучше разглядеть его повреждения, а заодно глянуть на обложку книги. Но с книгой не вышло — мой взгляд был приковал к лицу Глеба, которое приобрело непривычный вид, и теперь мне казалось, что Глеб открылся мне с какой-то новой стороны, ранее неизвестной.
Парень делал вид, что не замечает меня.
— Ого! — только и смогла произнести я, оглядывая Ивлева.
— Угу, — подтвердил он, а потом спросил: — Ну как, краше стал? — он закрыл книгу и сел в гамаке, свесив с него ноги и уставившись на меня.
— Да уж… — я приблизилась к нему и даже села рядом и наклонилась к его лицу.
— Так жалобно выгляжу, что захотелось поцеловать? — усмехнулся Глеб, глядя на мои губы излишне красноречиво.
— Нет. — Хмыкнула я, продолжая изучать запёкшуюся кровь на его щеке. — Так часто меня обманываешь, что хочу проверить — не нарисованное ли это всё, — призналась я, протянув руку к порезу на его щеке.
Дотронулась, и парень дёрнулся, напугав меня и зашипев от боли.
— Прости, — смутилась я.
Он рассмеялся в ответ:
— Ну ты чего, Сомова, это просто царапина!
Конечно, ему не больно, он просто не упустил случая поиздеваться надо мной!
— Ну да. Смешно. Всегда ценила твои шутки. — Холодно заметила я.
Вот нашёл время для глупостей! Мне, может, и правда было как-то жаль его. Не знаю, почему… Вроде недавно сама мечтала его битой ударить, а теперь, когда это сделал кто-то другой, мне было неприятно и больно смотреть на Ивлева.
— Кто тебя так? — поинтересовалась я участливо, решив простить ему все шутки.
Глеб ответил не сразу. Он несколько секунд смущал меня, неотрывно глядя в глаза, а потом бросил:
— Машкин хахаль. — Странно, не припомню у неё хахаля… Ну да ладно! — Прикинь, у неё парень был, а она ко мне нахаживала.
— Можно подумать, она такая первая. — Усмехнулась я, намекая на богатый жизненный опыт Глеба.
— Не первая. — Кивнул он и почему-то погрустнел.
Я проследила за его взглядом: он смотрел на виднеющуюся меж домов берёзу, которая росла на участке Илоны. Почти, как на моём раньше, в детстве… На мою ту берёзу любил смотреть Грач, а на эту явно любит пялиться Глеб — так что Илонина берёза моей и в подмётки не годится!
— Чего приуныл? — поинтересовалась я. — Ты ж хвастался, что ты прям всем нужен в любом виде.
— Нужен-нужен… — усмехнулся парень и посмотрел на меня опять как-то странно. — Ладно, иди, тебе спать пора. Не выспишься ведь потом со своим… Гошей?