Щит Королей (СИ) - Войкин Александр. Страница 53

Прошёл час, или два. Или, быть может, вечность. Я вывел последний виток узора, напитал силой, и только потом утёр пот со лба. Меня трясло, организм ощущался совсем опустошённым, выдохшимся. Но узор сиял так ярко, едва не ослеплял. Миг, другой — и алтарь опутали едва заметные нити, потянулись вглубь земли. Печать встала на место.

Я достиг своей цели.

Пошатнувшись, едва не упал, но, стиснув зубы, сумел удержаться на ногах. Развернулся, медленно побрёл прочь. Тело Альтара уже рассыпалось прахом, остались только часы. Старые, разбитые, но всё ещё рабочие. Я наклонился, поднял их, надел на запястье. И продолжил свой путь.

Я медленно спустился с холма, потихоньку поглощая остатки энергии извне. Её было мало: мои манипуляции с печатью опустошили это место. Но, мне всё же хватило, чтобы открыть портал. Багрово-чёрный, он возник передо мной.

И я сделал шаг.

Медира уже не было в камере, как и Кодина. Я подошёл к стулу, устало опустился, смежил веки. Сердце билось всё медленнее, с каждым ударом я чувствовал приближение смерти. И, как никогда, желал её.

— Сидишь? — он возник, как всегда, внезапно. Я открыл глаза. За спиной Лёхи схлопнулся портал. Друг подошёл, протянул стаканчик кофе и небольшой чизбургер.

— На, поешь. Медир сказал, ты будешь изрядно вымотан. Вижу, он не солгал. На тебе места живого нет.

— Я поставил печать, — глухо отозвался я, принимая угощение. — И убил Альтара. Вернее, наоборот.

— Убил печать и поставил Альтара? — вытаращился друг. Я невольно засмеялся, сделал глоток. Живительная влага скользнула в пищевод. Стало чуть легче.

— Теперь всё будет, как раньше, — заверил меня Лёха.

Я покачал головой.

— Не будет. Всё изменилось. Назад дороги нет.

Он вздохнул.

— Ладно, ты прав. Нас хочет убить какой-то психопат, а корпус объявил тебя чудовищем и предателем. По улицам бродят пробудившиеся маги, и жизнь ещё никогда не была такой весёлой. Что делать будешь?

— Посмотрим, — я откусил от чизбургера, сделал ещё глоток кофе. Рецепторы зашкалило, порция еды ярко ударила по нервам. Опустошённый организм начал оживать.

Я поймал неожиданно серьёзный взгляд Лёхи, перестал жевать.

— Что?

— Ты должен знать. Что бы ни случилось, я всегда буду твоим другом.

— Хорошо, — хмыкнул я. — Ты к чему это?

— Жёлтый Король, который был до меня, мой наставник — это он убил твою мать, — набрав побольше воздуха, выпалил Лёха.

Я застыл. Мир вокруг застыл. Даже дыхание остановилось.

— Повтори.

— Мой учитель убил твою мать, — Лёха опустил взгляд, голос излучал неприкрытую горечь. — Я не знаю, почему. Знаю только, что она была могущественной чародейкой. Артём охотился за ней, но не называл причины. Улучив момент, он смог убить её, одним из заговоренных кинжалов. Тех, что способны прикончить даже Короля. Я никогда не прощу себе, что не остановил. И никогда не заглажу вину моего наставника.

Я попытался переварить услышанное. Выходило не очень, так что засунул в рот остатки чизбургера, зашевелил челюстями. Эмоциональный центр всё ещё дремал, но, думаю, скоро он вновь заработает, и тогда я почувствую злость, гнев, обиду. Но сейчас могу мыслить трезво. Лучше, чем когда-либо прежде.

— Значит, она была чародейкой?

Лёха убито кивнул.

— Да. Наставник называл её одной из древних. Дланью Мрака.

Эти два слова болью отозвались у меня в голове. Будто бы слышал их раньше. Но где? И когда? Опять вопросы. Только я думал, что они закончились, как появился ворох новых.

— Ты молодец, что рассказал, — я похлопал друга по плечу. — Идём. Будем думать, как быть дальше.

— Разве ты не злишься? — он проводил меня удивлённым взглядом.

Я обернулся на пороге, заставил себя улыбнуться.

— Злюсь. Но потом. Сейчас есть дела поважнее. Надо найти тело Иггерда. И Майи.

Он понял, вскочил, побежал следом. Я, не глядя, захлопнул дверь тонким щупом, превратил замок в сплошное месиво. В отместку.

Мир никогда не спешил радовать меня подарками. Более того, он всячески норовил поставить подножку, ткнуть заточкой под ребро, или вовсе разбить о стену. Но я поднимался, собирал выбитые зубы и продолжал идти. Потому что иначе — зачем это всё? Почему я должен сдаваться? Меня бьют? Хорошо, я ударю в ответ. А потом буду спрашивать — нафига.

Вся моя жизнь перевернулась с ног на голову из-за одного могущественного идеалиста. Но он был лишь спусковым крючком. Камешком, что начал лавину. И теперь поезд стремительно мчался под откос.

Ну а я собирался стать его машинистом.

Конец первого тома