Академии Тьмы и Света: Эстетика интриг (СИ) - Драгайцева Дарья. Страница 14

Озвучивать горькие мысли, конечно, не стала.

— Хватит, Себастьян, — резко дернула головой я и хотела подняться с кресла, чтобы уйти, но следующая фраза заставила меня замереть.

— Предлагаю еще одну сделку!

Тяжело сглотнув, я внимательно посмотрела на сосредоточенного Эрриана и вопросительно приподняла брови.

— В конце семестра, через полтора месяца, Светлая Академия устраивает зимний бал. Я хотел пригласить на него твоих студентов и тебя. Так вот, за эти полтора месяца позволь мне проявить себя. Я сделаю все, чтобы ты приняла мои и, главное, свои чувства. На зимнем балу, во время финального танца, я предложу тебе официальные отношения. Если ты сумеешь преодолеть свои страхи и согласишься, то я буду самым счастливым человеком. Если же нет… что ж, я сдамся и больше никогда и намеком не покажу своих чувств.

Глубоко вздохнув, я поинтересовалась:

— А если я не соглашусь на эту сделку?

Эрриан весело улыбнулся и честно признался:

— Тогда я буду брать крепость измором и точно не перестану ухаживать за тобой, пока ты не сдашься. Так что только с этой сделкой у тебя есть небольшой шанс освободиться от меня.

Я задумчиво постучала ногтями по столу, понимая всю глупость этого предложения. С одной стороны, мне придется ходить на свидания, принимать подарки и близко общаться с Эррианом целых полтора месяца. Такой себе вариант. Это ведь еще и вежливой нужно быть, по-настоящему дать ему шанс. С другой стороны, он ведь просто так не отвяжется. Всего полтора месяца, а потом можно будет спокойно общаться лишь на деловом уровне и по минимуму.

Видимо, ответ очевиден.

Вот только выдержу ли я целых полтора месяца?

4.

Четырнадцать лет назад

— Ировенн, почему ты так ужасно выглядишь? — недовольно спросила леди Симона Сегнар, оглядев наряд дочери.

Ровена опустила глаза и с удивлением осмотрела платье. Вполне приличное, более чем скромное: без выреза, со скромным белым воротником и длинными рукавами.

— А что в нем такого, матушка? — искренне изумилась Ровена, усаживаясь за стол.

Леди Симона высокомерно вздернула брови, одним движением показывая свое пренебрежение.

— Ты в этом собираешься идти на обед к Норманам? — едва заметно скривилась она, тем не менее, сохраняя достоинство в каждом движении. Так презрительно смотреть умеют лишь истинные дворяне. — А как же Сим? Неужели ты не хочешь ему понравиться?

Скрывая недовольно поджатые губы за чашкой чая, Ровена осторожно произнесла:

— Сим Норман — самый глупый парень, которого я знаю! Да и к тому же сегодня мне нужно быть в университете. Известный темный маг Модест Твердин читает лекцию. И вход свободный. Я не могу пропустить такое событие!

Сидевшая напротив младшая сестра скривилась:

— Ничего скучнее я не слышала! А Сим Норман, между прочим, очень симпатичный! Уж явно симпатичнее этого Таурнида.

— Твердина, — раздраженно поправила Ровена.

Эржебет неприлично фыркнула и тут же умоляюще посмотрела на мать:

— Матушка, раз Ровена не хочет, можно я пойду вместо нее?

Леди Симона нахмурилась и сдержанно отложила вилку. Ровена внутренне сжалась, предчувствуя бурю, но не показала своего беспокойства. Она обязана была выдержать натиск матери — если та заметит слабину, то тут же воспользуется ею и выдаст Ровену замуж за самого перспективного лорда во всем Вормессе.

— Ировенн, — начала леди Симона, процедив каждый звук угрожающе медленно, — у нас был договор: я позволяю тебе учиться в Вормесском университете магии, пока ты ходишь вместе со мной на все званые обеды и ужины и улыбаешься. Ищешь себе мужа — богатого, перспективного и родовитого.

— Любовь моя, это всего лишь один обед, — слабо улыбнулся лорд Сегнар, отец семейства. — Завтра будет еще один, за ним — следующий. А Модест Твердин, как я слышал, уже завтра отбывает в Каринтию, и неизвестно, когда он вновь приедет в Глостер.

— Уже вторую неделю Ировенн избегает моих приглашений, Гарольд, — добавив в голос железные нотки, процедила леди Симона. — Сегодня она пойдет на обед к Норманам, иначе наша сделка аннулируется. А через неделю мы идем на бал в честь помолвки принцессы Талии и наследника Лерны.

Почувствовав сухость во рту, Ровена поспешила сделать еще один глоток крепкого чая. Сердце, глупое, свободолюбивое, взволнованно билось, но Ровена покорно склонила голову и кротко произнесла:

— Как вы пожелаете, матушка.

Что ж, придется смириться. Видимо, Ровена так и не познакомится с великим магом Твердином, зато будет терпеть глупые комплименты не менее глупого Сима Нормана. Но ничего, это всего лишь обед. На вечер леди Симона планов не строила, чем Ровена и воспользуется.

Даже в мыслях она опасалась произнести его имя. Того, кто уже несколько недель подряд гуляет с ней по городу, рассказывает удивительные истории и изумительно нежно целует тыльную сторону ладони. Ровена отказывалась произносить уменьшительную форму его имени, но само сердце, казалось, отбивало «Себ, Себ, Себ, Себ…».

***

Настоящее

С момента заключения опасной сделки с Эррианом прошло три недели. Мы усердно работали, ловко совмещая исследования со свиданиями. К сожалению, мне пришлось отказаться от той половины ставки, которую я когда-то сама у себя выторговала, и отдать ее профессору Нерибасу, так как времени категорически не хватало и на преподавание, и на работу ректора, и на исследования, и на вынужденную личную жизнь.

Сказать по правде, меня не особо напрягал последний пункт. Эрриан вел себя пристойно. Как самая примерная парочка, мы ходили в рестораны, на прогулки в парк, посещали картинные галереи и театры. За это время он ни разу не пытался перейти рамки приличия. Максимум, что позволял себе — взять меня под руку. Даже легкого поцелуя в щеку за три недели так и не случилось. И, к величайшему моему стыду, так и не удалось понять, ждала я этого или нет.

Эрриан вновь покорял меня своим обаянием. Он с удовольствием отвешивал комплименты, увлеченно рассказывал о своих любимых произведениях искусства, с удовольствием спорил со мной, отстаивая свою точку зрения. Я не могла не отвечать ему, не могла не улыбаться смешным шуткам, не способна была останавливаться, когда начиналась новая дискуссия.

Как в самых любимых детских сказках, светлый принц нашел способ расколдовать злую ведьму. За все десять лет я не улыбалась столько, сколько за прошедшие три недели. Даже когда оставалась одна в кабинете, словила себя на том, что рассеянно смотрела в одну точку, а губы сами складывались в легкую улыбку.

Меня тянуло к Эрриану, как мотылек к огню, и ничего с этим нельзя было поделать. Я с бессильной яростью наблюдала за своим падением и понимала, что зимний бал меня убьет: я не решусь признаться Эрриану в общем прошлом, а он сам не вспомнит.

Изменение во мне отметили многие, особенно студенты, наказания которых стали мягче. Когда Эрриан лично принес мне огромный букет цветов и симпатичную коробочку с изумрудным браслетом, все все поняли. Казалось, вся академия гудела, точно встревоженный улей. Каждый говорил об интересе светлого ректора к темному, и каждый делал предположения, чем Эрриану удалось покорить меня.

Знать, что вся Академия, если не вся Вандея, обсуждает твою личную жизнь, оказалось не очень приятно. Но заткнуть рот каждому нельзя, так что пришлось смириться и тихонько скрипеть зубами.

Тем более что все равно две трети времени, что мы проводили вместе, проходило в его личной библиотеке за потрепанными фолиантами. Несмотря на странную сделку, мы оба прекрасно понимали, что главное — драконы.

Авенир регулярно появлялся в Вандее, но ни Ингвар, ни мы порадовать его не могли. Как и говорила Архелия, такие исследования длятся годами. Это понимал и сам Авенир, и я видела в его глазах веру — в нас, в магию, в науку. Почему-то эта вера воодушевила меня, заставила копаться в книгах тщательнее.